Вершина мира. Книга первая - Евгения Прокопович

— Я не виноват, — заверил он меня, испуганно моргая, — оно само! Я только проверить хотел.

— Панель контроля 'само' раскрылась? — рявкнула я, наблюдая, как вода беспрепятственно заливается в раскуроченное нутро.

Если закоротит блок управления противопожарной системой, то отключить его будет возможно только в условиях ремонтного дока. Я кинулась вперед, надеясь, что еще можно все поправить. Влад, проследивший за моим взглядом, рванулся туда же, в похвальном желании оказаться у эпицентра первым.

Мы столкнулись на середине дистанции и смогли понаблюдать, как вода попала на провода без изоляции. Из панели вырвался сноп искр, осыпав фейерверком, сирена захлебнулась, дождь с потолка усилился, отвратно завоняло горящей проводкой. Я оттолкнула Влада подальше от начинающегося пожара, сорвала со стены огнетушитель, не задумываясь о том, что стою почти по колено в воде, принялась заливать пеной остатки обгоревших проводов.

Огнетушитель издал предсмертный хрип, я отбросила в сторону уже не нужную железяку. Убедившись, что пожар нам больше не угрожает, поскольку в открытом секторе за несколько секунд выгорело все, что только смогло, я потянулась к бортовому компьютеру, в естественном желании узнать, до каких пределов простерлась катастрофа.

Умная машина попросила подождать, для проведения тестов нужно время. Я никуда уже не спешила, времени у меня теперь вагон, если не больше. Как я буду стыковаться со станцией, если не удастся отключить противопожарную систему, я себе не представляла. Скорее всего, придется включать сигнал 'SOS'. Вслепую может заходить только самоубийца — замки на главных и единственных иллюминаторах автоматически заклинены, чтобы от перепада температуры не лопнуло толстое стекло, и они не откроются, пока работает противопожарная система. Все больше углубляясь в невеселые мысли, я приходила к выводу, что Влада я, как минимум, пристрелю, если все окажется так, как я думаю. А что оказаться по-другому не может я, почему-то, не сомневалась.

Бортовой компьютер призывно замигал, сообщая, что тестирование окончено. Никаких утешительных известий выкладки не принесли. Впрочем, почему? Уже хорошо, что движки тушить не начало. А то… меня аж передернуло, при мысли, что могли застрять посреди космоса, с невозможностью элементарно определить координаты и пищать помощь, без особой надежды, что кто-то откликнется. Я тряхнула головой, отгоняя ненужную панику, углубляясь в обозрение катастрофы.

Отключить противопожарную систему не представляется возможным, залив жилых и подсобных помещений будет продолжаться, более серьезных повреждений нет. Кроме блокировки ручного управления. Все верно, взбесившаяся противопожарная система придумала пожар пятой категории, а трупам управление совсем ни к чему.

Я вознесла благодарность богам, за инженеров, сооружавших этот корабль. Сделав по требованию прежнего владельца, панически боявшегося какой-либо химии, водной противопожарную систему в жилых помещениях, догадались полностью изолировать электронное сердце корабля. Это вселяет слабую надежду — если мы не разобьемся без корректировки курса о борт станции, то сможем благополучно завершить наш, ставший экзотическим, круиз.

Ледяной дождь с потолка рождал тоскливые мечты о сухой одежде и теплом приюте. Ладно, нечего раскисать, приказала я себе, уж если я не могу остановить воду, так надо попытаться, хотя бы подогреть ее, чтобы положение наше не было таким уж невыносимым.

Повысив нагрев в системе отопления, повернулась к Владу, собираясь выказать свое беспредельное восхищение его смелым поступком, который, возможно, поставил нас не то, чтобы раком, но весьма близко к этому. Но посмотрев на его настороженную рожу, прикусила язык. Больше я тебе такого удовольствия видеть меня в истерике не доставлю!

— Романов, ты — паскуда! — ровным голосом констатировала я. — Тебя вообще что-нибудь пронять может!?

— И что ты теперь со мной делать будешь? — скроив на роже готовую ко всему покорность, поинтересовался Влад, смахивая со лба струи воды. Правда, из-под покорности, вовсю торчала ирония.

Очень хотелось вновь воспользоваться своим правом, прямо невыносимо хотелось разложить его прямо на панели управления, ставшей теперь бесполезным железом, и, вооружившись чем-нибудь гибким и тонким, планомерно спустить с него шкуру. Но прежний опыт показал, что это не дает ровным счетом ничего, кроме десятка синяков и моих растрепанных нервов.

— Не поверишь, — оскалилась я, — ничего. Ровным счетом ни-че-го!

— Что, совсем ничего? — немного смутился парень, комкая в руках рубашку, которую уже успел снять. — Ни ругать, ни наказывать?

— Ага, — подтвердила я, с затаенным наслаждением наблюдая его смятение, — а чего ты хотел? Ты думал, тебя высекут, потом, конечно же, простят и все? А что — очень удобно, получить по заднице и жалеть себя несчастного, пока кто-то разгребает то, что ты наворотил! А наворотил ты на этот раз всего-навсего техногенную катастрофу, поставив под угрозу не только свою, но и мою жизнь, потому как корректировать курс, я не могу, все заблокировано и единственное, что сейчас возможно это послать сигнал 'SOS''. Но и его послать нельзя, поскольку мы находимся в режиме предельного ускорения, и высчитать наши координаты, чтоб придти на помощь теоретически возможно, а практически невыполнимо. Так что у нас есть все шансы, выходя из ускорения быть размазанными по обшивке родной станции.

— Что, так плохо? — не удержавшись, поинтересовался он.

— Можно было бы и хуже, — безразлично пожала я плечами, — да вот только хуже-то некуда. Романов, ответь мне на один вопрос — за какие такие грехи ты мне послан, а?! Ты же диверсант, ты вредитель, ты засланный казачок! Но на этот раз ты от ответственности не отвертишься. Не-ет, дорогой мой Влад, пора вырастать! Пора начинать мыслить дальше своей поротой задницы.

В тот момент мне действительно было наплевать на все — мне было мокро, холодно и я прилагала все оставшиеся у меня силы на то, чтобы не начать отбивать дробь зубами. Влад почти проплыл по рубке к креслу штурмана, но заглянув в него, от идеи сесть отказался — в углублении кресла была замечательная глубокая лужа, вода в которую все прибывала. Мимо меня проплыла тарелка с недоеденным завтраком, я проводила ее тоскливым взглядом и почувствовала, как зубы против моей воли все же принялись выстукивать затейливый мотив.

— Но должно же это к-когда-то законч-читься! — пробормотал Влад, чуть заикаясь от холода, — Баки же у него не безразмерные!

— Ты хоть знаком с этой системой, идиот? — взвыла я, хватаясь за плечи руками и яростно растирая их, в надежде хоть немного согреться.