Киллер - Элмор Леонард

— Ваша ситуация, как мы ее понимаем, весьма нестандартная, — продолжил Макаллен. — Поскольку ваша жизнь, по всей видимости, находится в опасности, то мы считаем своим долгом взять вас под защиту программы безопасности свидетелей Службы федеральных маршалов.

— Вы хотите сказать, что наша жизнь, по всей видимости, находится в опасности, но, возможно, это и не так? — поддел его Уэйн.

Когда Макаллен оторвал взгляд от блокнота, Кармен заметила:

— А я-то думала, что эта программа только для преступников. Разве на Ричи Никса она не распространялась?

— Какое-то время он был под защитой этой программы, — ответил Макаллен, видимо удивленный тем, что они оба осмелились его прервать, и глядя теперь на Скаллена.

— Но я читал, — сказал Уэйн, — что эта программа для тех, кто сотрудничает со следствием и дает признательные показания в суде с целью избежать сурового наказания.

— У вас неверные представления об этой программе, так что нам лучше сперва все разъяснить. — Макаллен постарался изобразить улыбку.

Кармен повернулась к Скаллену, который подтвердил, что под защитой программы находится около пятнадцати тысяч человек, считающихся свидетелями, а также их семей.

— Давайте предоставим Макаллену возможность изложить основные положения программы, — сказал он. — Вы не против? А затем посмотрим, как можно помочь вам.

Кармен кивнула. Уэйн промолчал.

После этого Макаллен принялся читать из блокнота, начав с условий, требуемых для применения программы. Необходимо иметь доказательства того, что жизни свидетеля и/или члена его или ее семьи угрожает прямая опасность. Необходимо также иметь доказательства того, что в интересах государства и министерства юстиции, в частности, целесообразно защищать свидетеля и/или его или ее семью.

Интересно, в какой момент Уэйн выйдет из себя? Кармен покосилась на мужа.

— При наличии всех этих свидетельств прокурор обеспечивает надлежащие документы, санкционирующие установление новой идентификации личности, — продолжил маршал.

— Вы предлагаете нам, — прервал его Уэйн, — изменить имя и фамилию, потому что вы не можете поймать этих ублюдков? Я правильно понял?

Макаллен не успел ничего сказать, как снова вмешался Скаллен:

— Уэйн, не прерывайте Джона, дайте ему возможность все вам объяснить.

Макаллен выразил Скаллену свою благодарность и продолжил:

— Итак, программа предусматривает защиту, как физическую, так и в виде «новой биографии». Как то: пластическая операция, смена профессии, изменение паспортных данных, переезд на другое место жительства и тому подобное.

— Можно задать вопрос? — спросил Уэйн.

— Слушаю вас, — сказал Макаллен, отрываясь от блокнота.

— Если мы переезжаем на другое место жительства, то что, нужно продать наш дом?

Кармен тоже хотела это знать. Но больше всего ее волновало, что́ она скажет матери, если им придется переезжать. Если она скажет, что они уезжают в отпуск, мать, как всегда, разболеется и, возможно, даже ляжет в больницу.

— Я думаю, нет необходимости продавать дом, — сказал Макаллен.

— Я тоже так думаю, — добавил Скаллен. — Можно договориться с Нельсоном Дэйвидом о том, что он как бы выставит дом на продажу и позаботится о его сохранности.

— А куда мы должны будем переехать? — спросил Уэйн.

Скаллен бросил взгляд на Макаллена, тот ответил:

— В данный момент мы можем предложить вам Лиму или Финдли, штат Огайо.

— Боже мой! — воскликнул Уэйн. — Оба города на 75-й автостраде.

Макаллен нахмурился, помолчал.

— А чем она вас не устраивает? — спросил он после паузы.

— Уэйн, — одернула мужа Кармен, бросая на него многозначительный взгляд.

Уэйн сразу понял, что по поводу своей поездки в Огайо распространяться не стоит.

— А куда еще? — спросила Кармен Макаллена.

— Ну, есть еще пара мест в Миссури, одно мы особенно рекомендуем. Но сначала мне хотелось бы закончить с формальностями. Прежде чем обеспечить вышеупомянутое содействие, генеральный прокурор должен заключить с лицом, которое берется под защиту, так называемый «согласительный меморандум», определяющий обязательства, которые необходимо выполнять данному лицу. Это обеспечение необходимой информацией всех заинтересованных в деле представителей закона и должностных лиц, неразглашение сведений, касающихся обеспечения безопасности данного лица. Соблюдение всех правовых и юридических норм, выполнение обоснованных требований должностных лиц…

Кармен почувствовала, что Уэйн смотрит на нее. Она, в свою очередь, глянула на него.

— …обязательство данного лица не совершать никаких преступлений…

— А вот это будет трудновато, — усмехнулся Уэйн. — Понимаете, возможно, мы могли бы согласиться со всей этой вашей галиматьей, но не совершать преступления… — Уэйн покачал головой. — Тут вы меня извините…

— Мистер Колсон, — надул щеки Макаллен, — этот меморандум первоначально касался федеральных преступников, изъявлявших желание сотрудничать со следствием. Между прочим, они на сегодняшний день составляют девяносто семь процентов от числа лиц, подпадаемых под защиту программы. Остальные три процента — это законопослушные граждане, такие как вы и ваша жена, которые соглашаются соответствовать программе…

Кармен задумалась.

— …что, должен вам сказать, вдохновляет нас при исполнении закона и отправлении уголовно-криминального правосудия.

Повернувшись к особому агенту ФБР, Макаллен спросил:

— Пол, я прав или нет?

— Да, это так, — кивнул Скаллен.

Кармен видела, что он согласился, но без особого энтузиазма, как если бы у него имелись сомнения и он хотел что-то сказать. Макаллен завершил свое сообщение пространной фразой об администрации президента, которая полагает, что, обеспечивая их безопасность, поскольку они согласились давать показания, администрация в то же время выражает им благодарность за содействие в борьбе с организованной преступностью…

Он замолчал и наступила тишина.

— У меня вопрос, — обратился Уэйн к особому агенту ФБР.

Кармен глянула на Скаллена. Тот, казалось, испытывал сейчас облегчение и даже слегка улыбался.

— Думаю, вы имеете право задавать любые вопросы.

— У меня всего один вопрос. Нас отвезут домой?

Помощник шерифа в униформе сидел в гостиной, смотрел телевизор, а второй находился где-то снаружи. Полиция штата патрулировала дом через определенные промежутки времени.

Кармен и Уэйн сидели на кухне, пили пиво, размышляя, приготовить ли им что-нибудь на ужин дома или пойти куда-нибудь поужинать. Уэйн сказал, что если они куда-нибудь пойдут, то копы увяжутся за ними, а ему не хочется появляться в их компании на публике.

Программа защиты свидетелей вызывала беспокойство. Кармен заметила, что у нее такое чувство, будто агент ФБР не слишком высокого мнения о программе или имеет на ее счет некоторые сомнения, и что Макаллен более искренний, однако этот законник привык иметь дело с преступниками. Уэйн добавил, что лично он уже привык к тому, что с ним обращаются как с преступником, так что какая разница.

— Можешь представить, что мы уезжаем отсюда и живем в Финдли, в штате Огайо? Боже мой! Второе место, кажется, Лима?

— Лима, — кивнула Кармен. — Еще та дыра.

— Могу себе представить, какие там строительные работы. И что, мы уезжаем отсюда и никому не говорим об этом? Даже твоей мамаше? Может, это не такая уж и плохая идея?

Кармен ничего не сказала.

Глядя на нее, Уэйн потягивал пиво.

— О чем ты думаешь?

— Я подумала, если нам придется изменить имена, то это даже забавно. Выбирай любое, какое хочешь.

— Знаешь, я бы сменил свое имя на Мэтс.

— В честь своего прадеда.

— Прадеда отца.

Кармен видела его фотографию: вылитый Уэйн, только с пушистыми усами. Мэтс был дровосеком, когда из Швеции перебрался на север штата Мичиган. Отец и мать Уэйна по-прежнему жили там, неподалеку от Алпена, выращивали на трехстах двадцати акрах земли рождественские елки.

— Отец хотел назвать меня Мэтс.

— Но твоя мать настояла на своем и назвала в честь киногероя. Матери всегда чудят. Вероятно, ты думаешь, что моя назвала меня в честь оперной героини?

— Если хочешь знать, никогда об этом не думал.

— Так вот нет! Она назвала меня в честь Кармен Ломбарде, сестры Гая Ломбарде, которая солировала у него в группе с песней «Любимые лучше всех». Мама говорила, что это была их с отцом любимая песня, когда они встречались.

— Подумать только! Без любви, стало быть, не обошлось?

— Я могу взять имя Бэмби, — улыбнулась Кармен. — Только боюсь, как бы ты меня тогда не подстрелил. А как насчет Ким, Барби, Бетси, Беки? Нужно быть юной и хорошенькой, чтобы так называться.