Время ушельцев (СИ) - Филимонов Сергей протоиерей

— Письмо отменяется, — шептал Тилис своим спутникам, пересекая внутренний двор. — Идем прямо в тюрьму. И чтоб держаться с подобострастием!

Доспехи Проклятого Короля произвели на охранника у входа в цитадель прямо-таки магическое действие, а уж бумага, которую Тилис ткнул ему буквально в нос — и подавно. Хотя, чтобы прочесть ее с такого расстояния, он должен был быть очень близорук.

Они прошли внутрь и спустились по хорошо памятной Алисе тускло освещенной каменной лестнице. Двери им открыли без звука, не спросив даже пропуска.

— Мною получено распоряжение, — Тилис помахал в воздухе бумагой, — забрать отсюда всех пленных и вывести из замка для уничтожения.

Тюремщик кивнул и, сняв с пояса ключи, отпер две большие камеры, похожие скорее на клетки в зверинце.

— Выметайтесь, падлы! — скомандовал он.

— Одиночки… — шепнула Алиса.

Но тюремщик уже отпирал двери одиночных камер, выволакивая оттуда заключенных.

— А это? — Тилис указал на решетку в полу.

— Осмелюсь доложить, там блохи, — предупредил тюремщик.

— Приказано вывести всех, — Тилис был непреклонен.

Там, на грязной соломе, кишащей насекомыми, лежали люди. Или уже трупы? Впрочем, некоторые из них, как собаки, сидели на цепи, ввинченной в стену.

— Сорок шесть… сорок семь… сорок восемь, — считал пленных Эленнар, сверяясь с бумагой. — Так что одного не хватает, господин начальник.

— Ну?! — Тилис выжидательно посмотрел на тюремщика.

— Позвольте доложить, тут еще один по категории особого содержания, ключ у владетеля замка (да живет он вечно!), я без него отпереть не могу… — залепетал испуганный иркун.

— Давай сюда ключи и показывай, где он. Если хоть один ключ подойдет, я тебя там запру вместо него.

Довольный, что так легко отделался, тюремщик протянул всю связку Тилису и указал на небольшую дверь в самом углу.

Первый не подошел… другой тоже… третий… Алиса ковырялась в замке, как ей казалось, целую вечность. Тилис стоял рядом и хладнокровно наблюдал за ней. Как и следовало ожидать, все ключи оказались не те.

— Ну что ж! — сказал Тилис. — Тогда мы поступим вот так…

И, прежде, чем кто-то успел ему помешать, он выхватил меч.

Бело-голубая молния, пробежав по лезвию, сверкнула в полутьме и впилась в засов. Железо толщиной в полпальца лязгнуло и распалось.

Но расширившиеся от ужаса глаза тюремщика смотрели не на взломанную дверь — они смотрели на клинок. Длинный, узкий, из сверкающей звездным светом голубоватой стали…

Алиса остолбенела. Сейчас поднимется тревога… Но Тилис, резко развернувшись, ударил иркуна мечом в грудь — колющим шпажным ударом, прямо в сердце.

Тот без звука рухнул на пол.

Пленные, видя эту сцену, возбужденно зашумели.

— Тихо, вы! — рявкнул Эленнар, и его голос раскатился под сводами тюрьмы не хуже, чем у покойного. — Кто будет галдеть, зарублю на месте!

И тихо прибавил:

— Мы сейчас все пойдем на волю!

Тилис тем временем распахнул дверь. Это была даже не камера, а скорее каменный мешок размером два метра на полтора, с низким потолком и дырой в полу вместо туалета. То, что лежало возле этой дыры, в первую минуту показалось Алисе мертвым. Но, увидев свет, оно приподнялось на локтях и харкнуло — слюной и кровью — на дымно-черный плащ Проклятого Короля.

— Забирайте его, — кивнул Тилис. — И завяжите ему глаза, иначе ослепнет.

Сняв с тюремщика оружие и амуницию, они быстро переодели труп в арестантское и сбросили на дно зарешеченной ямы. Бумагу с распоряжением уничтожить всех пленных положили на стол. Пока разберутся, что она поддельная, да пока хватятся тюремщика, времени пройдет немало.

Только не бежать, спокойно, соблюдая хотя бы видимость строя, и обязательно конвойный сзади…

Бич стоял на прежнем месте у ворот замка.

— Незаметно присоединяйся к нам и уходи! — шепнул ему Тилис.

Бич кивнул. Алиса даже не успела заметить его исчезновения. Да вот же он — закрывает ворота снаружи!

Ну да, конечно. То, что охранник выходил за ворота, не вспомнит никто. И то, что кто-то их прикрыл — тоже. И что конвоиров стало на одного больше, тоже никто не вспомнит, даже когда Бича хватятся во время смены караула.

Сразу за железным мостом Тилис остановил коня.

— Веди их всех к озеру, — сказал он Алисе. — Дорогу ты знаешь, сбиться здесь невозможно. А я постараюсь успеть в Железную Пасть.

И, отпустив поводья, он растаял в ночной темноте.

Когда они добрались до берега, уже светало. Склоны Пламенной Горы мерно подрагивали, как будто там, под землей, неслись один за другим тяжело нагруженные поезда. Но Алисе уже не было до этого дела. Утомленная, она растянулась прямо на песке, завернулась в плащ и почти мгновенно уснула.

А над водой клубился тонкий пар, и, казалось, откуда-то со дна озера поднимался тихий, ласковый свет…

Алиса проснулась, когда солнце поднялось уже высоко. Мерная дрожь вулкана поутихла, и зеркальная вода безжалостно отразила ее грязноватое лицо и спутанные волосы.

Некоторое время Алиса боролась с искушением причесаться пятерней, но, вспомнив, что сегодня к вечеру она непременно должна быть дома, все-таки достала из кожаного кошелька на поясе металлическую расческу.

Приведя волосы в относительный порядок, она зачерпнула ладонями воды и умылась.

Вода была неожиданно теплой, почти горячей. А что, если…

Алиса поднялась и отошла в сторону. Выбрав место, откуда ее не было видно, она быстро разделась донага и вошла в воду.

Здесь, видимо, бил со дна горячий источник — вода почти обжигала. Но Алиса, не ночевавшая под крышей с самой пятницы, даже застонала от удовольствия. Согревшись и распарившись, она зачерпнула со дна горсть песка и с наслаждением принялась тереть им ноги, отмывая въевшуюся грязь, запах лошадей, дыма и еще Бог весть чего.

Примерно полчаса спустя за этим занятием ее случайно застал Эленнар.

— Ну чего уставился? — спросила она его. — Отойди, дай одеться.

Но Эленнар пристально смотрел ей в глаза, проницая, казалось, самую ее бессмертную сущность.

— Ну чего уставился, я спрашиваю? — переспросила Алиса. — У меня что, лицо грязное?

И, зачерпнув ладонями воды, она несколько раз с силой провела ими ото лба к шее.

— Хириэль! — прошептал Эленнар.

Что-то похожее на воспоминание шевельнулось в ней. Ее, кажется, когда-то так звали?

…Яркое южное солнце… берег моря… и полчища врагов, да не иркунов — порченых людей. Крутящаяся в руках сталь, змеящиеся по клинку молнии… но их было много, слишком много. Эленнар был рядом, до самого конца… Эленнар?!

Да вот же он — стоит на берегу и бесцеремонно разглядывает ее обнаженное тело!

Алиса выпрямилась, не обращая внимания на то, что вода не доходила ей даже до колен.

— Ты все еще меня любишь?.. — прошептала она, не замечая, что сказала это на языке фаэри…

«Вот так все и кончилось, — подумал Андрей, переворачивая последний лист. — Вот этим все и закончилось, и к сказанному больше добавить нечего».

«Стой тихо: ты слышишь шаги внизу? — пел за стеной магнитофонный Гребенщиков. — Кто-то движется, но я бы не стал называть имен. В повестке дня — история странных людей: они открывают двери — те, что больше нельзя закрыть…»

Они открывают двери и идут своими Путями, о которых мы лишь читаем да иногда, в детстве, размышляем. А они там живут…