Цыпочки в Лондоне - Вирджиния Ледре

С тех пор как она стала финансово независимой, Тони одевается только в charity shops.

— Сначала я поступала так из экономии, а затем это превратилось в мой жизненный принцип. Там можно найти прекрасные вещи за смешную цену. Например, сегодня на мне черные джинсы Gap за два фунта, черная шелковая рубашка Мах Mara за четыре, трикотажная зеленая куртка Joseph за пять. И черная лакированная сумка Gucci всего за десять фунтов! Там есть все, что мне нужно, почти новое или винтаж. В отличие от барахолок, вся одежда в хорошем состоянии, постирана, отглажена, короче, готовая к употреблению! Иногда я надеваю новую одежду, но это, как правило, подарки.

Должна также добавить, что Тони — веган. Не вегетарианка. Веганы, разумеется, не едят мяса, но также не употребляют в пищу яйца и молочные продукты. В общем, Тони питается зерновыми, фруктами и овощами, поэтому у нее осиная талия. Правда, несколько тусклый цвет лица вызывает желание предложить ей стейк тартар.

Экстремальную политику по отношению к вторичному использованию вещей и участию в благотворительности Тони применяет с озадачивающей противоречивостью, поскольку не так давно она стала фанаткой eBay, первого в мире интернет-аукциона, запущенного в Великобритании в 1999 году.

Лондонская цыпочка DIY жонглирует законами рынка с ловкостью, приводящей француженку в недоумение. Мы всегда считали ее апатичной, пассивной особой, но порой она превращается в настоящего эксперта по финансам. Поскольку вместо того, чтобы в свою очередь бесплатно отдавать ненужные ей предметы и одежду, она предпочитает продавать их на eBay. Теперь понятно, почему недоброжелатели обвиняют ее в анархизме, выдаваемом за неоконсерватизм.

Не считает ли Тони противоречием делать покупки в charity shops, но продавать свои старые вещи предлагающему наибольшую цену?

— Нет, eBay — это тоже рынок вторичного использования, а я выставляю свои вещи на аукцион за символическую цену: один фунт. Если покупатели вступают в борьбу за какую-то вещь и поднимают стоимость, тем лучше для меня. В этом и состоит суть рынка.

А мы-то думали, что она против этого.

Тони — не единственная, кто увлекся играми на eBay. Великобритания насчитывает около десяти миллионов постоянных пользователей, которые продают на один миллиард фунтов стерлингов (около 1,5 миллиарда евро) одежды, аксессуаров, книг, велосипедов, мебели и машин в год.

За пять лет популярность eBay выросла с головокружительной скоростью, подогреваемая, среди прочего, рассказами знаменитостей, также увлекшихся интернет-аукционом. Говорят, Чери Блэр купила за 15 евросантимов будильник в виде медвежонка Винни для своего сына Лео…

Из-за помешательства на eBay, стартовавшего в 2005 году, благотворительные организации потеряли почти 10 % торгового оборота (дарители все больше предпочитают продавать свое старье на аукционах, чем отдавать бесплатно). Оценив ситуацию, они решили идти в ногу со временем. Отныне некоторые используют eBay для продажи самых лучших своих товаров и, таким образом, получают большую прибыль. Доступ к сайту пользователей со всего мира — аргумент, который профессионалы филантропии не могут игнорировать. Вот уж поистине, нет худа без добра.

Хэмпстедское озеро: омолаживающее купание

В британках есть что-то от викингов, и особенно в лондонских цыпочках DIY. Какая-то природная, животная сущность, которой не страшна разбушевавшаяся стихия. Идет ли дождь, падает снег, дует ветер или стоит мороз, вы можете увидеть ее в легкой блузке, без пиджака и свитера. И в мини-юбке и футболке с коротким рукавом в декабре. Даже прожив в Лондоне десять лет, к этому невозможно привыкнуть. Как она это переносит? У нее что, есть какая-то особая хромосома в генетическом коде?

При малейшем проблеске солнца британцы тут же откидывают верху своих автомобилей (на острове насчитывается самое большое количество кабриолетов в Европе) и высыпают на террасы кафе, несмотря на то что на улице зима. Когда идет снег, общественный транспорт оказывается парализованным, но цыпочки с невозмутимым видом спешат по своим делам.

Когда Кэролайн поведала мне, что каждую субботу в семь утра купается в ледяной воде Хэмпстедского озера, я даже не удивилась. Поняв, что она делает это круглый год, я поинтересовалась, есть ли у нее специальный костюм. Оказалось, нет. Поэтому я вновь возвращаюсь к своей теории: должно быть, это связано с оккупацией викингами части страны в IX веке.

Ничем не рискуя, я сопровождаю свою знакомую ранним утром в одну из августовских суббот. Прекрасное место, утопающее в зелени, изображенное, среди прочих, на полотнах Констебля. Я словно переношусь в начало XIX века. Впрочем, как раз в ту пору население получило право купаться в трех из тридцати озер. Одно из них считается общим, другое — только для женщин (традиционное место свиданий лесбиянок), а третье — только для мужчин (соответственно, место свиданий геев). Над озером нависает небольшой деревянный мосток, и я осторожно трогаю воду пальцем ноги. Шок! Вода просто ледяная! Даже летом озеро, предназначенное для девушек, ужасно холодное. Что уж говорить о зиме…

Неделю спустя Кэролайн звонит мне и сообщает, что у нее плохие новости:

— Они хотят запретить купание в озерах с 7 до 9 утра. Якобы в целях безопасности. На самом деле они собираются приватизировать контору, заведующую этими озерами, и сделать купание платным. Расходы на смотрителей будут урезаны и сконцентрированы на часах пик, поэтому до девяти часов спасателей скоро не будет. И еще они хотят поставить ограждения, чтобы, если кто-то все же решит искупаться и почувствует себя плохо до прихода спасателя, оградить себя от судебных преследований.

Типично английская история: зачем делать просто, когда можно сделать сложно? Зачем оставлять муниципалитету заведование тем, чем он так хорошо заведует, когда можно это приватизировать, передать кому-то долю, снизить качество услуги, сделать платным то, что было бесплатным 150 лет, и вызвать недовольство потребителей?

— Сегодня вечером мы собирается для манифестации, ты придешь?

Разумеется.

В отличие от французов, британцы не склонны открыто проявлять свой протест. Кроме тех случаев, когда возникает угроза исчезновению традиций (абсолютно не жизненно важных). Им не приходит в голову организовать митинг против приватизации железных дорог, неуклонно растущей приватизации системы образования. Но выступить за сохранение псовой охоты (знаменитой foxhunting) и бесплатного купания в Хэмпстед-Хит с 7 до 9 утра — это вполне в их духе.

У хэмпстедского здания муниципалитета собрались 350 человек. Среди них можно заметить несколько известных лиц из средств массовой информации и английской аристократии, например лорда Гастингса. Значит, полдела сделано. В Англии, если пресса на вашей стороне, значит, вас ждет успех. Когда в 1997 году австралийский магнат Руперт Мёрдок предоставил Тони Блэру безоговорочную поддержку в таблоиде The Sun, победа Блэра внезапно показалась всем делом решенным. Bang on! На следующий день после нашего митинга протеста газеты уже изобиловали статьями в защиту этой вековой традиции: купания в ледяной воде Хэмпстеда на рассвете. Двадцать девятого апреля 2005 года Высокий суд Лондона вынес свой вердикт: традиция будет жить!

Она занимается агитацией

У цыпочки DIY прочные, устоявшиеся взгляды, даже если порой они противоречивы. Альтермондиалистка для своих братьев по оружию, анархистка из богатой семьи, разобравшаяся в тонкостях рынка для недоброжелателей, она также страстно увлечена политикой. Подобно многочисленным жительницам Лондона, она спешит в столичные театры, чтобы увидеть последнюю политическую пьесу.

Тогда как во Франции роль социальной, культурной и политической «теневой власти» нередко играет кинематограф, в Великобритании ответственность за просвещение граждан лежит на плечах театра и в меньшей степени — телевидения. Доказательством тому служит посещение лондонских театров: они никогда не бывают пустыми. И стоит это не так дорого. Во Франции поход в театр — целая история: запланированный заранее вечер с билетами по цене около шестидесяти евро. В Лондоне политика returns почти всегда гарантирует место в первых рядах партера за 15 евро. Единственное, чего вы там не найдете, — это комфорта. Позолота и мягкие кресла из красного бархата, характерные для парижских театров, в Лондоне отсутствуют (за исключением конфетно-розового интерьера Вест-Энда). Дискомфорт — это правило: мы здесь, чтобы мучиться. И лондонцы, немного мазохисты, просят его снова и снова.