Гроза панцерваффе - Виктор Прудников

У частей и подразделений, участвовавших в освобождении Волоколамска, будут потом свои задачи, но цель одна — наступление. Одни пойдут рядом с 1-й гвардейской танковой бригадой, другие — чуть в стороне, выйдут из состава группы Катукова, однако все равно будут пробиваться на запад, освобождать от врага советскую территорию.

21 декабря по решению командования Западного фронта 1-я гвардейская танковая бригада 16-й армии переходит в подчинение 20-й. В группе Катукова остались, кроме гвардейской танковой бригады, 17-я танковая и 40-я стрелковая бригады[62].

В ходе наступления правого крыла Западного фронта 20-я армия подошла к наиболее укрепленному противником рубежу на реках Лама и Руза. Поэтому решено было усилить ее группой Катукова и другими частями, чтобы в ближайшее время начать штурм этого рубежа.

Весть о разгроме немецких армий под Москвой облетела всю страну, что там говорить — весь мир. Гитлеровская военная машина столкнулась с противостоящей ей силой и забуксовала. Рушились планы вермахта. Это поняли гитлеровские генералы, еще недавно мечтавшие о блицкриге. Один из них — фон Бутлар — вынужден был позднее признать, что «в результате упорного сопротивления русских уже в первые дни боев немецкие войска понесли такие потери в людях и технике, которые были значительно выше потерь, известных им по опыту кампаний в Польше и на западе. Стало совершенно очевидным, что способы ведения боевых действий и боевой дух противника… были совсем не похожими на те, с которыми немцы встретились в предыдущих „молниеносных войнах“»[63].

Ему вторил другой гитлеровский генерал, Блюментрит: «… руководителям Германии важно было понять, что дни блицкрига канули в прошлое. Нам противостояла армия, по своим боевым качествам намного превосходившая все другие армии, с которыми нам когда-либо приходилось встречаться на поле боя»[64].

В связи с провалом блицкрига Гитлер снял с высоких постов командующего сухопутными войсками генерал-фельдмаршала фон Браухича, командующему группой армий «Центр» генерал-фельдмаршалу фон Боку предложил «подать прошение об отпуске для восстановления здоровья», на его место назначил генерал-фельдмаршала фон Клюге. Позже уволен был в резерв и небезызвестный генерал Гудериан.

Перестановка в высшем командном эшелоне вермахта не спасла германскую армию от поражения.

Наступление под Москвой продолжалось. Группе Катукова предстояло штурмовать укрепления противника на Ламском рубеже. Разведка бригады доносила, что немцы особенно прочно держали район высоты 296,3, которую попросту называли Лудиной Горой. Она опоясана глубокими траншеями, на склонах — сотни пулеметных гнезд, кругом доты и дзоты, ровные площадки нашпигованы противотанковыми орудиями и минометами. Перед опорным пунктом глубокий овраг, где танки практически пройти не могут. Все это осложняло выполнение боевой задачи.

В свое время гитлеровское командование не случайно укрепляло этот оборонительный рубеж. Надежды все те же — отсидеться, перезимовать, а при благоприятных условиях начать наступление. Вот что говорилось в одном из приказов командира 23-й пехотной дивизии генерала Гельмесгельберга, перехваченном нашими разведчиками. Генерал обращался к командному составу:

«Господа командиры! Общая обстановка военных действий властно требует остановить быстрое отступление наших войск на рубеже реки Ламы. Позиция на реке Ламе, поселок Лудина Гора, должна защищаться до последнего человека…

Дивизия прочесывает в настоящее время все свои тылы и возвращает в полки оставшихся солдат. В дальнейшем требуются энергичные действия всего личного состава, чтобы каждый берег свое и собирал брошенное оружие. У каждого воина должны снова пробудиться воля к обороне, вера в нашу собственную силу и превосходство. Настоящий кризис должен и будет преодолен. Вопрос поставлен о нашей жизни и смерти. После оповещения этот приказ уничтожить»[65].

Первые атаки на Лудину Гору не принесли успеха. Причина скрывалась не столько в прочной обороне противника, мощи его огневых средств, сколько в том, что наступающие войска слабо поддерживали артиллерия и авиация. Об этом красноречиво говорил опыт предыдущих наступательных боев. После взятия Волоколамска комбриг Катуков, комиссар Бойко и начальник штаба Кульвинский в докладе командованию армии подчеркивали, что для успешного наступления нужны подвижные артиллерийские средства на механической тяге, противотанковые орудия, гаубицы калибром от 76 до 122 мм, которые успевали бы за танками, в нужный момент использовались при штурме сильных узлов сопротивления противника. Важно, отмечали они, включать в состав подвижных групп и мотопехоту для поддержки танков и успешного с ними взаимодействия[66].

Оставался один выход — брать укрепленный район фронтальным и фланговыми ударами одновременно. Связавшись по телефону с командованием 20-й армии, Катуков объяснил начальнику штаба генерал-майору Л. М. Сандалову ситуацию у Лудиной Горы, убедил его в том, что надо искать обходные пути для прорыва. Тот согласился перебросить оперативную группу с левого фланга армии на правый, чтобы повести наступление совместно с 352-й стрелковой дивизией полковника Прокофьева.

25 декабря 1941 года оперативная группа Катукова ударила по селу Ивановскому, выбила немцев и вытеснила их за реку Ламу. Штаб группы, разместившись в здании бывшего ветеринарного техникума, стал быстро налаживать связь с соседними частями, в первую очередь с группой Ремизова. Комбриг решил дать короткий отдых танкистам и мотострелкам, чтобы затем атаковать соседнее село Михайловское. Оно почти рядом, километрах в двух с половиной. Но немцы, по донесениям разведки, начинили все поля вокруг минами, и пройти это в сущности пустяковое расстояние будет стоить немалых трудов. Пришлось саперам проделывать проходы для танков и пехоты.

Утром 26 декабря командир мотострелкового батальона капитан Голубев доложил о том, что саперы закончили расчистку проходов. По команде Катукова в воздух взвилась зеленая ракета — сигнал к атаке. Первыми в бой пошли мотострелки. Они бежали по полю, рассыпавшись как горох, падали в глубоком снегу, поднимались и снова бежали, стремясь как можно быстрее достигнуть окраины села. Гитлеровцы открыли шквальный огонь, положив в снег наступающие цепи.

Катуков бросил в бой танки. Прошли считаные минуты, и картина на поле боя резко изменилась. Хозяевами положения стали танки, они повели за собою мотострелков. Дружным, напористым ударом немцев выбили из села.

С захватом Михайловского был вбит клин во вражескую оборону, создавались условия для ее прорыва на более широком фронте. Теперь предстояло захватить еще одно село — Владычино. Комбриг решил использовать приданную оперативной группе 64-ю морскую бригаду под командованием полковника И. М. Чистякова.

Иван Михайлович Чистяков прибыл в Ивановское по первому же зову. Одет он был в обычную полевую форму, хотя и командовал морской бригадой. Командиры обсудили совместный план действий, при этом было оговорено, что атаку поддержат танки.

Морские пехотинцы неплохо справились с поставленной задачей. При поддержке 6 танков они в течение нескольких часов захватили Владычино и закрепились на его западных окраинах, обеспечив широкое поле деятельности основным силам группы штурма Лудиной Горы. Только события развернулись несколько иначе.

Спохватившись, гитлеровское командование поняло, что на карту ставится слишком многое в результате потерь ряда сел, и организовало контратаку на село Ивановское, где находился штаб 1-й гвардейской танковой бригады. Резким ударом немцы решили срезать клин, вбитый в Ламский оборонительный рубеж, и таким образом обезопасить себя, приостановить наступление советских войск.

Утром на село Ивановское обрушились удары немецкой авиации, сразу же за этим последовал артиллерийский и минометный налет. Еще ветер не разнес запах пороховой гари и тола от разорвавшихся бомб и снарядов, как в поле появилась вражеская пехота в сопровождении нескольких танков.

Под руками у Катукова оставался лишь комендантский взвод и ремонтники, впереди на позициях находились минометная рота и неполный дивизион реактивной артиллерии. Действовать надо было быстро и решительно.

Комбриг отдал распоряжение комиссару Бойко ставить всех в ружье, сам отправился на чердак дома, в котором находился штаб, чтобы руководить боем. С чердака хорошо просматривалось поле, даже невооруженным глазом видно было, как по нему шли танки и цепи фашистских автоматчиков. Складывалось скверное положение. С селом Михайловским, где расположился мотострелковый батальон капитана Голубева, не было связи. Видимо, гитлеровцы перехватили все дороги. Как назло не работала и радиостанция зенитной батареи, находящейся в подчинении комбата. Бывает же такое — в один момент штаб лишился связи со своими войсками! Катуков написал записку начальнику штаба Кульвинскому и передал ее связному. В ней говорилось: