Гроза панцерваффе - Виктор Прудников

«Противник силой до полка с 5 танками повел в 12.30 28.12.41 г. наступление на Ивановское. Все, что у нас есть на командном пункте, мы бросили в бой. Веди разведку немедленно на лес, что один километр западнее поселка Ленино. Извести штаб об этом. Все, что есть в поселке им. Ленина, бросьте сюда, в Ивановское, на помощь… Сообщи по радио Голубеву об обстановке…»[67]

Психическая атака немцев на село Ивановское была отбита. С чердака комбриг подавал команды экипажу танка Т-60, стоявшему в ремонте, но с исправной пушкой:

— Цель!.. Осколочный!..

Но главную роль в ликвидации немецкого прорыва сыграла реактивная артиллерия. Залп «катюш», словно косой, положил цепи наступающих фашистов. Пришел в себя после бомбардировки и батальон капитана Голубева. Мотострелки отбивались всей мощью огня — зенитными и противотанковыми пушками, отстреливались из пулеметов и винтовок.

Вскоре был разгромлен и тимковский гарнизон немцев. Захватив село Тимково, группа Катукова вплотную подошла к Лудиной Горе. Бой был тяжелый. Рота старшего лейтенанта Александра Бурды вела за собой пехотинцев 40-й бригады. Глубокий снег сдерживал продвижение, не позволяя маневрировать танками по фронту. Под шквальным огнем пехотинцы несколько раз ложились в снег, поднимались и снова бросались в атаку. Оперативная сводка тех дней сообщала: «Группа Катукова с 1162-м и 1160-м стрелковыми полками к 1.50 31.12 передовым подразделением с танками ворвалась в Тимково и ведет напряженный бой в центре населенного пункта. Нашими танками взорван тимковский склад боеприпасов. Бой идет с нарастающей силой. Противник оказывает сильное сопротивление с каждого дома населенного пункта»[68].

Дорогую цену пришлось заплатить за отвоеванные у врага населенные пункты. Понесли большие потери пехотинцы, выбыли из строя экипажи танков лейтенанта Семенова и сержанта Молчанова. Оба командира погибли. Петр Молчанов только что вернулся из госпиталя и попросил разрешения участвовать в этом бою. Чуть более двух месяцев воевал отважный танкист, придя в бригаду еще под Сталинградом в период ее формирования. За это время он подбил более десятка немецких танков и артиллерийских орудий, подавил немало пулеметных гнезд.

Молчанова предали земле в селе Ивановском под троекратный салют из стрелкового оружия. На его могилу положили танковую гусеницу, как напоминание живущим, что здесь похоронен танкист.

Еще раньше под деревней Горюны, у Волоколамского шоссе, бригада похоронила отважного танкиста старшего лейтенанта Дмитрия Лавриненко. Двадцать восемь боев было на его счету, 52 уничтоженных фашистских танка. Такого счета за всю войну ни у кого другого не было. Свой последний танк он подбил за час до смерти.

Одна из фронтовых газет тогда писала: «… снова и снова отличался в бою Дмитрий Лавриненко. Теперь он возглавлял группу танков, действовавших в передовом отряде бригады. Ему присвоили звание старшего лейтенанта, и он был неоднократно награжден. Еще бы, Лавриненко уничтожил десятки гитлеровских танков! И вдруг телеграмма: „В бою на Волоколамском направлении убит гвардии старший лейтенант Дмитрий Лавриненко“. В этом последнем бою, в бою за селение Искровское, Лавриненко уничтожил пятьдесят второй по счету гитлеровский танк…»[69]

Несколько позже война унесла еще одного героя-первогвардейца, о котором тоже нельзя не вспомнить, — Ивана Любушкина. Его имя как-то выпало из многих книг о ветеранах 1-й гвардейской танковой бригады в послевоенное время. Это связано, видимо, с тем, что танкист после ранения оказался в другой части. Было и такое. Лишь в небольшой брошюре, выпущенной советом ветеранов к 50-летию бригады, есть коротенькая запись: «Герой Советского Союза, гвардии ст. сержант Иван Любушкин, гордость 1-й гв. т. бригады. Ему одному из первых в бригаде присвоено звание Героя. Он пал в бою под Ливидами, доблестно провоевав два полных года. Катуков»[70].

Война войной, а Новый год и на фронте праздник. Взяв Тимково, танкисты, все, кто был свободен от службы, собрались в здании ветеринарного техникума в селе Ивановском. Пришли экипажи, оставшиеся без машин, легкораненые. Вечер выдался поистине праздничный. В бригаду приехали гости из Москвы — поэт Сергей Алымов и исполнительница народных песен Клавдия Иванова. Звучали стихи, песни. Выступали и свои самодеятельные артисты. Все присутствующие с большим вдохновением исполняли песню 1-й гвардейской бригады, написанную лейтенантом Фокиным, радистом Гурьевым и комиссаром танкового полка Комловым:

Нас в бой послал народ страны великой.Он дал наказ: ты будь к врагу суров!Мы в бой идем и бьем врага жестоко,Нас в бой ведет любимый Катуков.

В начале января 1942 года 20-я армия возобновила прерванное наступление на двадцатикилометровом фронте.

Общее направление наступления — Шаховская. Снова вводились в бой танковые, стрелковые и кавалерийские силы.

1-я гвардейская танковая бригада продолжала наступление по ликвидации укреплений на Лудиной Горе. Комбриг Катуков требовал от разведки точной информации о противнике. Ведь на 5 января назначен штурм Лудиной Горы. На этот раз бригаде была придана артиллерийская группа во главе с майором Л. И. Кожуховым. Ей предстояло подавить огневые точки противника, чтобы обеспечить успешное продвижение танков и пехоты.

Перед атакой в Ивановское были вызваны командиры подразделений. Ставя задачу каждому из них, Катуков не скрывал трудностей, с которыми придется столкнуться: местность вокруг этой злополучной «Горы» находится под сильным перекрестным огнем, простреливается каждый квадрат. Действовать придется смело, решительно и напористо! В 4 часа 40 минут 5 января, как и было запланировано, заговорила артиллерия. Двадцать минут она била по Лудиной Горе, затем на гитлеровцев обрушился удар реактивных минометов.

Над Лудиной Горой стоял сплошной грохот снарядов и мин. Когда все стихло, в атаку устремились части 331-й стрелковой дивизии и все танки бригады, за исключением небольшого резерва, который Катуков всегда старался держать при себе. На крайний случай, как любил он выражаться.

Немецкое командование трезво оценило обстановку: удержать укрепленный район не удастся, можно оказаться в железном мешке. И последовал приказ на отвод войск. Осматривать укрепления на Лудиной Горе не было времени. И так было видно, что гарнизон поспешно покидал обжитые места, бросив артиллерию, минометы и грузовики.

Падение мощного оборонительного рубежа на Лудиной Горе давало возможность усилить давление на отступающего противника. Дозаправив машины топливом, пополнив боеприпас, группа Катукова продолжала наступать. Успешно действовал и Ремизов. Его группа, взаимодействуя с конниками 3-й, 4-й и 20-й кавалерийских дивизий, захватила село Исаково, затем Кобылино, подходила к Шаховской.

17 января 1942 года общими усилиями ударных групп Шаховская была взята, противник отступил, но на рубеже Замошье — Щемелинки пытался организовать сопротивление нашим войскам, используя противотанковые орудия и минометы, авиацию и танки. В борьбе против танков Катукова немцы создавали свои противотанковые группы, которые минировали дороги, просеки и поляны в лесных массивах, устанавливали в засадах противотанковые орудия. Только и это не помогало.

Катуков создавал свои контргруппы по разминированию дорог и прочесыванию лесных массивов. Устраивались свои засады из «кочующих» противотанковых орудий. Изобретательные катуковцы перевозили их в условиях бездорожья на обычных крестьянских санях. Вперед уходили также лыжные батальоны, которые громили коммуникации врага, не давая ему закрепиться в населенных пунктах[71].

Почти месяц войска Западного фронта вели наступательные бои, окружали и громили противника. К 20 января группа Катукова вышла на рубеж Аржаники, Ветрово, Петушки. Комбриг издал приказ, в котором, в частности, писал: «Наша задача не выталкивать противника, а заходом на фланги и в тыл окружать и уничтожать его живую силу и захватывать технику»[72].

Овладеть рубежом обороны немцев с ходу не удалось, а командование 20-й армии требовало ускорить наступление. Начальник штаба Сандалов то и дело спрашивал Катукова: взяты ли Аржаники? Что мог ответить комбриг? Он выбивался из сил, чтобы выполнить приказ. Его группа медленно прогрызала, в полном смысле этого слова, оборону противника, закрепившегося на рубеже сел Пустой Вторник, Аржаники, Крутицы. Только на следующий день удалось выбить немцев с первой линии траншей, захватить блиндажи, закрепиться на опушке леса у Аржаников[73].

И этот небольшой успех достался не так просто. Потеряно 6 танков, погиб командир танкового батальона Константин Самохин, участвовавший в десятках танковых атак. Потери бригада понесла в основном от действий довольно сильных противотанковых групп противника и от налетов вражеской авиации.