Странник поневоле - Борис Долинго

Богдан сообразил, что существо ещё и очень большое – рост составлял метра три или около того. Не опуская лучемёта, он предательски подрагивающей рукой вытащил из крепления на груди комбинезона фонарик и осветил существо через решётку из жердей. Монстр засопел громче.

Яркий луч вырвал из полумрака две ноги с набухшими под шкурой мускулами – в рассеянном, но куда более ярком, чем костёр, свете фонарика что-то показалось знакомым в облике зверя.

Богдан поднял фонарь. Зверь вскинул передние лапы или руки, защищаясь от света в глаза, взревел и кинулся вперёд напролом.

Не то чтобы Богдан не ожидал нападения – этого глупо было бы не ожидать, но, непроизвольно отскочив в глубину расщелины, он выпустил фонарь и чуть не выронил лучемёт. Монстр врезался в жерди, загораживающие проход, ломая их как спички, и Богдан выстрелил, мотнув стволом.

Луч ударил в грудь существа, оно взревело, булькая ревом распоротых лёгких, и упало, разрезанное почти пополам. Тошнотворно запахло горелым мясом и выплеснувшейся из крупных сосудов кровью. Рогатый гигант изогнулся, дёрнулся и затих среди переломанных палок, чуть не допрыгнув до огня.

Несколько секунд юноша стоял, сжимая оружие. Снаружи доносился только слабый шелест волн – шуршания песка больше слышно не было.

Не отводя глаз от распростёртой туши, Богдан нашарил фонарик и осветил поверженного монстра, одновременно косясь на чернеющий проём входа в расщелину. Сделав два шага вперёд, он выстрелил для контроля ещё раз в голову чудовищу – песок вскипел там, где луч прожёг плоть.

Богдан снова прислушался, уже жалея, что костёр всё ещё горит: отсветы пламени, хотя и слабые, мешали увидеть что-то за пределами слабого убежища. Монстр же, судя по всему, огня и света совершенно не боялся.

Первым желанием парня было убраться как можно скорее от неприятного соседства и вони горелого мяса. Но на самом деле убраться можно было либо только куда-то в темноту на берег, либо на плот – и отчалить в ночной океан. Ни того, ни другого тоже не слишком хотелось.

– Спокойно, спокойно, – тихо сказал Богдан вслух. – Этот окорок, кем бы он ни был, теперь не страшнее костей бедного профессора Витта. На берегу могут водиться ещё такие же, но живые, а здесь хоть могут напасть только с одной стороны.

Богдан осторожно поднял уцелевшие жерди и, как мог, восстановил подобие былого заграждения, постоянно прислушиваясь к каждому звуку снаружи. Затем, отойдя в дальний угол расщелины, Богдан присел на песок и задумался.

Он ещё не был окончательно уверен, но уже припоминал, что видел, кажется, подобного зверя в информационных файлах Главного Компьютера. Назывался зверь человекобык, и водился, кажется, на гористом торцевом плато, окружавшем дворец и ещё где-то в ограниченном месте на одной из граней. Упоминаний о присутствии человекобыков на островах в Торцевом океане Богдан не помнил, но, в конце концов, он ещё слишком мало знал этот мир.

Сон, к счастью, теперь не шёл сам, и Богдан начал размышлять, анализируя ситуацию. Вполне вероятно, что человекобык попал на остров примерно так же, как и сам Богдан – через точку перехода в том месте, где водилась популяция этих монстров. Поскольку точки на островах, судя по всему, работали в прерывистом, да ещё и одностороннем режиме, то вероятность попадания зверей из разных районов планеты-цилиндра была не слишком велика. Значит, могло статься, что зверь на острове вообще один, и бояться нечего.

– Однако не будем терять бдительности, – сказал Богдан вслух, чтобы приободрить сам себя звуками голоса.

Правда, если монстр попал на этот остров через точку перехода, то это означало, что Богдан в чём-то ошибался: судя по карте, тут была только точка перехода, ведущая на грань. Впрочем, не все точки были отмечены на карте – в этом он уже убедился.

Богдан взвесил на ладони своё мощное оружие. Конечно, пока есть заряды и пока есть возможность вовремя заметить нападение, ему мало кто страшен. Но это пока. Если заряды он ещё может как-то беречь и экономить, добывая для пропитания плоды и охотясь на сравнительно мелкую дичь, то не спать просто не возможно.

Богдан засопел от досады: только сейчас он по-настоящему осознал, что шансов на успех при наличии серьёзных хищников и многих других опасностей у него было не так уж и много. Спокойствие первых недель, проведённых на островах, несмотря на историю с профессором Виттом, убаюкало его: казалось, что впереди лёгкие «туристические» приключения. Реальность напомнила ему, что он оказался в чужом и, скорее всего, враждебном мире, и чтобы найти путь во Дворец, который является его спасением, надо ещё просто выжить во время этих поисков.

– Да, выходит, я дурак, что не вернулся на Землю, когда ещё было можно, – пробормотал Богдан.

Опасности, связанные с возможным наличием в квартире Ингвара Яновича, начали теперь казаться надуманными, а раскрытие тайны точек перехода кем-то ещё – и вовсе пустяшным. Да чёрт с ним – пусть про эту планету узнает ещё кто-то на Земле, лишь бы самому живым остаться!

Конечно, всё воспринималось бы сейчас иначе, если бы с ним был напарник – в таких ситуациях одиночество раздражает невозможностью разделить опасность с другом. Богдан очень пожалел, что в своё время испугался вернуться в земной мир и вытащить с собой кого-то из своих приятелей. Вместе с напарником можно было спать по очереди, а так он почти обречён: ещё одна-две бессонные ночи и он просто свалится где попало. Кроме того, требуется вести интенсивные поиски точек перехода, прочёсывая остров за островом, если он не собирается остаться тут навсегда. Получается, что ему сначала нужно обустроить надёжное убежище, и только потом заниматься поисками. И так на каждом острове, если на этом не повезёт. А потом, если удастся выбраться на грань, пробираться среди тамошних жителей, что, возможно, не лучше, чем топать, отбиваясь от львов или человекобыков – эти-то хоть безмозглые твари, а люди…

Костёр давно погас, а снаружи начало светать – занимался новый, почти как всегда на этих островах в океане, яркий и внешне радостный день.

Обойдя тушу монстра, Богдан выглянул из своего убежища. На пляже было пусто и спокойно. В песке виднелись следы человекобыка, но кроме этого напоминания о былой угрозе никаких иных опасностей не наблюдалось.

Вернувшись к убитому чудищу, он внимательно осмотрел его, стараясь запомнить форму ступней, чтобы потом, при случае, безошибочно узнавать следы. Ниже пояса, как Богдан заметил ещё ночью, тело переходило во вполне человеческие, оканчивавшиеся, правда, копытами, так что с учётом веса, подобные твари должны оставлять заметные следы, особенно на мягких почвах. Торс монстра был вполне человеческий, но гипертрофированно большой, с огромными буграми мускулов и мощными двупалыми руками. Пальцы оканчивались когтями, которые могли нанести ужасные рваные раны.

На широкой шее сидела бычья голова с двумя толстыми, но очень острыми на концах рогами. Из вполне бычьей пасти сквозь полуоткрытые губы выглядывали клыки тигра.

– Красавец! – проворчал Богдан, пнул монстра и сплюнул.

Сейчас, когда непосредственная опасность исчезла и ярко светило солнце, он почувствовал себя увереннее. Тримаран покачивался на легкой волне, причаленный к крупному валуну – внимания человекобыка судно не удостоилось. Все запасы, сложенные на палубе, остались целы.

Богдан в который раз огляделся и вытащил одну из драгоценных сигарок.

– Ничего, мы ещё посмотрим! – сказал он вслух, закуривая и постоянно косясь по сторонам.

В самом деле, ну как бы он притащил напарника? Это он, товарищ Домрачев, один на белом свете, а у остальных друзей и приятелей живы родители, есть братья и сёстры. Никто бы не отправился с Богданом скрытно – значит, почти сто процентов, что разболтали бы родственникам. Со всеми вытекающими последствиями, о которых он уже не раз думал и которые взвешивал.

Если вообще говорить о возвращении на Землю, то куда же возвратиться – в свой НИИ штаны протирать? Ради чего, зачем? А опасность со стороны Ингвара Яновича, который, если остался цел, будет искать своего обидчика? Нет, возвращаться было ни к чему, во всяком случае, пока.

– Дьявол, – пробормотал Богдан, – это же всё не то… Может, я и сдохну тут, но судьба клерка от науки меня тоже не устраивает. Мы ещё повоюем за дворец!

Он выдохнул кольцо дыма и решительно двинулся к тропинке на обрыв – оружие в одной руке, сигара в другой. На высоком берегу было пусто, только в редковатой траве бегали птицы, похожие на куропаток. Их поведение явно свидетельствовало об отсутствии опасных существ поблизости.

Богдан сходил к лесу и нарубил длинных жердей, ещё толще, чем вчера.

Морщась, он расчленил тушу человекобыка полевым ножом и, отойдя по берегу подальше от своего убежища, выбросил останки в море. Отмывшись от крови, он соорудил крепкий щит из жердей, которым и перегородил вход, оставив внизу небольшой лаз, перекрываемый камнями. Пришлось истратить немного заряда лучемёта, чтобы пробить в камне отверстия для крепления щита. Сооружение получилось достаточно прочным, и вряд ли даже такой монстр проломил бы его сразу.