Малышка Джинн - Уинифред Леннокс

Джинни засмеялась.

— Ну, ты, великий математик. Не сама ли говорила мне, что тебе как раз нужен только Майкл...

— ...вместо двух студентов, — закончила за нее Карен. — Ох, дорогая моя, что-то я перестала себя понимать. Такое впечатление, что Майкл с чем-то борется, от чего-то хочет избавиться. Странно, но порой мне кажется, что я для него не просто женщина, а какой-то талисман. И мне становится не по себе. Я, конечно, обязательно узнаю, в чем дело. Ладно, лучше скажи, как продвигается проект века «Генри Мизерби»?

— Ну... продолжаю работать... — Джинни пожала плечами. — С утроенной силой.

— И что ты делаешь?

— Учусь граверному искусству. Беру уроки у мастера. Ее зовут Лиз Хемлин. Она живет в Сан-Франциско, что не слишком удобно.

Карен недоуменно посмотрела на подругу.

— Молодец, не теряешь надежду.

— Карен, я так устроена, что никогда не теряю надежду. Даже если дела идут совсем плохо, я думаю о том, что можно извлечь из неприятностей...

В комнате стало совсем темно. Джинни уже овладела собой полностью. Она знала, что делать, вспомнив, как отец наставлял ее брата Юджина:

— Идешь иногда по следу зайца, и вдруг след пропал. Что делает траппер в этом случае? Идет дальше, ищет и находит продолжение следа. Такой прыжок зайца в сторону охотники называют «сметкой». В общем, если это случится, даже не думай возвращаться домой без добычи.

Что ж, она проявит всю свою волю, терпение, настойчивость. Она найдет продолжение следа. Не оставит борьбы за свое счастье. Даже теперь, когда Карен сообщила ей эту ошеломляющую новость.

Хорошо, что у нее есть несколько дней до поездки в Лондон. Нужно использовать их для дела — слетать к Лиз Хемлин и взять еще один урок.

Сердце Джинни сжалось от внезапной жалости к себе. Господи, ну зачем она обрекает себя на такую муку? Ну почему она так страстно жаждет получить Генри Мизерби?

Глава восьмая

Жимолость Джинни

Билл Эвергрин ехал сквозь густой лес на своем любимце. Тропа едва угадывалась, только такой опытный траппер, как он, мог не потерять ее и увидеть то, что не заметит обычный человек.

Он вздохнул. Вот и тогда, двадцать один год назад, он увидел то, чего не увидел бы никто другой. С тех пор Билл из года в год приезжал сюда в тот же самый летний день, всякий раз удивляясь самому себе. Подумать только, сколько лет прошло, а он удержался, ни словом никому не обмолвился о своей находке. Одна лишь Марсия знает правду.

Ага, еще чуток вправо, и вот он, куст жимолости. Сколько на нем нынче ягод! Урожай на славу, будто по случаю совершеннолетия девочки. Девочки, которая лежала завернутая в простынку среди зелени невысокого куста жимолости. Тогда на кусте были лишь редкие засохшие цветочки, видно, он еще не плодоносил ни разу по-настоящему.

Билл вспомнил, как наклонился и увидел младенца. У него своих уже было пятеро, поэтому он безошибочно понял: младенцу несколько дней от роду. Он спокойно спал, значит, был накормлен. Иначе пищал бы, и, кто знает, на писк мог бы прийти дикий зверь.

Что Биллу оставалось делать? Взять младенца и везти в город? В приют? Обращаться к властям? Но он недавно поселился в этих краях: купил ранчо, обзавелся хозяйством, ему незачем пристальное внимание посторонних. А если сообщить — полиция начнет шнырять повсюду, вертолеты перепугают лошадей, набегут репортеры... Если ребенка кто-то бросил, значит, не было у человека иного выхода. А если кто-то украл и бросил — разве найдешь злодея в этой глуши?

Рассудив как здравомыслящий человек, Эвергрин решил взять дитя в свою семью. Ну, подумаешь, будет у них с Марсией шестой ребенок. Билл ухмыльнулся: жене не придется трудиться, а он все равно бы захотел еще одного. Старшие дети уже разъехались, учатся в закрытых школах. Да и ей будет чем заняться...

Билл вспомнил глаза жены, когда он явился домой с находкой.

— Дорогой, ты же не скажешь мне, — начала Марсия, — что нашел ее на пеньке в лесу?

— Да, конечно, не скажу. Я нашел ее под кустом жимолости.

Она пристально смотрела на мужа, ожидая объяснений. Билл молчал.

— Но, я думаю, ты вряд ли скажешь мне, что это твой собственный ребенок...

— Я пока не научился рожать. Хотя уже пять раз видел, как ты это делаешь... Но, наверное, я не слишком способный ученик...

Она засмеялась, а Билл, немного помолчав, продолжал:

— Марсия, конечно, я мог бы отдать малышку в приют. Но ты понимаешь, сколько раз мне придется отвечать на разные вопросы? И сколько раз шериф приедет сюда? А вертолеты, машины... Да они распугают всю нашу ферму, и лошади уже никогда не оправятся. А что, если мы по-тихому примем ее к себе.

— Да, но... как мы объясним нашим детям...

— А давай-ка отправим их на каникулы в лагерь скаутов. Мальчишки давно просились.

— А девочки?

— Что-нибудь придумаем. — Он подмигнул. — А потом скажем, что вот, мол, еще одна сестренка родилась.

— Последняя? — с улыбкой спросила мужа Марсия.

— Так и быть, — вздохнул он. — Вот видишь, я тебе уступаю на этот раз... — Билл улыбнулся. — А девочка получилась хорошая. Джинни Эвергрин.

Он приезжал сюда каждый год, словно надеялся разгадать тайну ее рождения. Хотя скорее всего она была тривиальной: кто-то соблазнил девчонку и заставил ее избавиться от младенца.

Судя по чертам лица и повадкам подросшей Джинни, в ней текла индейская кровь. И он, и Марсия очень привязались к малышке. И не просто привязались, а искренне полюбили ее. День, когда Билл нашел девочку, считался днем ее рождения.

Наконец Биллу повезло. В третий день рождения Джинни он решил как следует взрыхлить землю вокруг куста жимолости и неожиданно обнаружил медную цепочку, слегка позеленевшую от времени, и подвеску на ней с изображением парящего орла. Он принес находку домой, как следует отполировал и решил отдать Джинни в день совершеннолетия. Но раскрывать правду он не собирался.

А однажды Билл привез Джинни сюда. Ей тогда было лет тринадцать-четырнадцать. Она спешилась, огляделась. Билл наблюдал за личиком Джинни и заметил, как напряглись у нее скулы, как тревожно затрепетали ноздри. Но нет, человеку не дано помнить первые дни своей жизни. Никто не помнит себя в младенчестве.

— Какая красивая жимолость, папа, так и хочется под ней спрятаться. — Она присела, и ее на самом деле не стало видно. — Ой, папа, сколько здесь ягод! Какие синие, сочные! Она просто усеяна ими. — Джинни нарвала целую горсть ягод и отправила в рот. Пальцы посинели от потекшего сока. — Пока не объем весь куст — не уйду.

Билл улыбнулся.

— Тогда тебе тут придется долго просидеть.