Честь и мужество - Василий Шарапов

Это он дал указание, чтобы провели повторный осмотр места происшествия. Надеялся ли сам Куценко, что это даст какой-то результат, сказать трудно. Ведь первый осмотр проводился при нем, и особых огрехов в действиях сотрудников он не заметил. Но ему не давала покоя мысль: все-таки слишком уж малый участок леса был тогда осмотрен.

Куценко рассуждал так: при исследовании тела погибшего судебно-медицинский эксперт пули не нашел. Ранение сквозное, пуля прошла навылет. Конечно, она могла упасть в траву, поди сыщи ее тогда. Но могла и застрять в дереве. А может, был сделан и не один выстрел…

Решили осмотреть каждое дерево в радиусе тридцати метров. Для упорядочения поиска всю эту территорию прочесывали концентрическими кругами, центром которых было место, где обнаружили труп.

И вот — удача! В третьем круге увидели березу, по белому стволу которой тонкой струйкой бежал прозрачный сок. Когда ножом расковыряли круглое, покрытое темным нагаром отверстие, увидели застрявшую в стволе дерева пулю. Даже при первом взгляде на нее было ясно, что она от пистолета.

Прокурор довольно потирал руки. На его круглом лице появилась лукавая улыбка.

— Вот так-то, морфлот, — не утерпев, толкнул он Королькова локтем. — Это тебе не шваброй по палубе махать.

Он намекал на те далекие годы, когда Евгений Петрович служил старшиной на подводной лодке и не думал не гадал, что станет сотрудником милиции.

Шутка прокурора царапнула по и без того задетому самолюбию Королькова. Но он промолчал. Что поделаешь, если накануне действительно прошляпили.

Конечно, не найди они сейчас пулю, расследование бы не приостановилось. Так же, как и раньше, допрашивались бы свидетели, проводились экспертизы, осмотры, очные ставки, словом, делалось бы все для того, чтобы раскрыть тайну случившегося в лесу.

Но теперь, что и говорить, розыск приобретал более определенное направление. Чтобы найти стрелявшего, надо было разыскать того, кто украл пистолет. И наоборот, чтобы найти вора, следовало разыскать убийцу. Безусловно, это не единственно возможный вариант, но наиболее вероятный. Корольков понимал: могло быть, что стреляли из другого пистолета. И лишь после экспертизы можно будет со всей определенностью сказать, из какого оружия совершено убийство. Но все же пока наиболее перспективной была, конечно, первая версия. И, значит, все усилия надо сосредоточить на ней.

В тот же день, по настоянию Королькова, уголовные дела, возбужденные по двум этим преступлениям, были даны в руки одному следователю.

Шаг за шагом

В насквозь прокуренном кабинете стало душно. Разболелась голова, хотелось хотя бы на несколько минут выйти на улицу и глотнуть свежего воздуха. Но и минут свободных для этого не было.

Впрочем, времени для отдыха у Евгения Петровича бывало не так-то много и прежде. Такая работа. За всю прошедшую зиму ни разу не пришлось встать на лыжи, а уж тянуло-то на лыжню! Знатоки говорили, что, если бы тренировался регулярно, он мог бы многим утереть нос на соревнованиях. Ну, что тут поделаешь: служба…

И сегодняшний день сплошь был отдан напряженной работе, а получалось, все мало. В отдел один за другим приходили, чтобы получить от Королькова или Куценко новые задания, инспектора уголовного розыска, участковые, работники инспекций по делам несовершеннолетних. Они сделали за день сотни проверок, встречались и беседовали с десятками людей, однако ясности в деле по-прежнему не было.

И это тревожило.

О случившемся в лесу стало известно многим жителям города. Каждый толковал происшествие на свой лад, любители сенсаций не скупились на выдумки. И уже пополз слух, конечно, со ссылками на «осведомленных» людей, что парня убила в лесу невесть откуда появившаяся банда.

Когда обо всем этом спрашивали знакомые, Корольков, как мог, старался опровергнуть нелепые домыслы, но понимал: словами ничего не докажешь. Нужно было найти того, кто застрелил парня.

Этого ждали от Евгения Петровича все. В течение дня ему то и дело звонили из областного и городского управлений внутренних дел. Интересовались ходом поиска и руководители других организаций. И каждый, кто бы ни звонил, выражал недовольство темпами розыска и требовал их ускорить.

Легко сказать: «Надо найти». А как найдешь, если до сих пор ни одной зацепки!

Корольков нервничал, но не показывал вида. И мало кто знал, чего ему стоило это кажущееся спокойствие.

Когда установили личность убитого, обрадовались, думали, что это облегчит розыск. Но сразу же столкнулись с кучей новых загадок. Как было выявлено, до полудня тот парень находился в райвоенкомате. А дальше — туман. Никто не мог сказать, зачем и с кем пошел он в лес. Хотя нашли всех, кто в тот день вместе с ним проходил медицинскую комиссию, но ни один из этих сорока девяти призывников в лесу не был.

Телефонные звонки раздражали Королькова. Он отлично понимал, что так просто и скоро убийцу не найдешь. И что только самое тщательное выполнение каждым сотрудником своего задания может привести в конечном счете к успеху.

— Лучше чуть медленнее, зато потом не надо будет начинать все сначала, — неустанно твердил он.

Это его указание выполнялось всеми неукоснительно. В райотделе знали: Евгений Петрович хотя с виду вроде и прост, и демократичен, но если что сказал, то надо все делать только так, а не иначе. Тем более что понимали: не о своей репутации печется Корольков — о деле. И каждый отрабатывал порученную ему версию не за страх, а за совесть. Каждый шел на задание с надеждой: а может, именно ему выпадет напасть на верный след.

Многие из них приходили к Королькову со своими идеями, версиями. Он был рад видеть инициативу подчиненных (значит, люди думающие, работают не «от сих до сих»), с удовольствием выслушивал даже самые отчаянные планы, которые рождались в молодых головах. Даже если видел, что идея неплодотворна…

Так и сейчас: не успел выйти из кабинета сотрудник уголовного розыска, доложивший результаты проверок чердаков и подвалов, как вошли двое курсантов милицейской школы. Они прибыли в отдел на стажировку, и их тоже, ввиду нехватки людей, привлекли к розыску. Вошли, и по возбужденному виду ребят Корольков сразу определил: предполагают, что нить, ведущая к разгадке тайны, в их руках.

Они уже успели отличиться: нашли четырех парнишек, которые ездили в тот день на лошадях по лесу и из чего-то там стреляли. Отыскать их было непросто, как, впрочем, непросто было узнать вообще про то, что кто-то еще, кроме убитого, в тот день находился в лесу. Курсантам повезло: им поручили опросить жителей села, расположенного неподалеку от леса, и вначале они нашли людей, которые видели баловство этих ребят, а затем их самих доставили в милицию. Выяснилось, что тогда в совхозе пропала лошадь и бригадир попросил парнишек поездить по лесу, найти беглянку.

Но на допросе они упорно отрицали стрельбу. И вот теперь курсанты пришли к Королькову, твердо уверенные, что все дело в том, чтобы сломать упрямство мальчишек и заставить их развязать языки.

— Посидят в камере, по-другому заговорят.

— Нет, — возразил Корольков, — так не годится.

Он прикрыл ладонью воспаленные глаза, задумался. Ишь как все просто! «Посидят… Заговорят…» Он видел в коридоре тех ребят, когда час назад проходил в свой кабинет. Они испуганно толпились перед дверью, за которую их поочередно вызывали будущие инспектора. Мельком взглянув на парнишек, Корольков определил, что ни один из них к убийству не причастен.

— Нельзя так, — твердо повторил Евгений Петрович и сердито добавил: — К людям доброжелательным надо быть.

Он приказал привести задержанных ребят к нему и, ничего не тая, рассказал, что произошло в том месте леса, где они баловались оружием. Парнишки слушали его с расширенными от ужаса глазами. И произошло то, на что и рассчитывал Евгений Петрович: они поняли, что своим запирательством можно только навредить себе, и признались во всем. Да, действительно, в тот день они, разъезжая на лошадях по лесу, несколько раз выстрелили из пистолета, но… стартового. Нашли его недалеко от стадиона, где проходили спортивные соревнования. Может, его утерял тренер, он в тот день был пьян…

— Но это же только их слова, — упорствовали практиканты, когда парнишек увели. — Зачем торопиться? Несколько дней посидят, а мы за это время все досконально выясним.

Корольков понимал состояние курсантов. Не так-то просто им было найти мальчишек. Ведь вначале всего-то и известно было, что в день убийства какие-то люди ездили на лошадях по лесу. А кто они, откуда взялись — попробуй узнай. И вот, когда после стольких стараний их нашли…

— Поймите, ребята, — объяснял Корольков, — вы большое дело сделали. Да, любое расследование должно быть полным. Но совершенно не обязательно, чтобы каждая версия к преступнику вела. Уж слишком бы легкая у нас с вами тогда была работа.