Левантевски, шприц! - Радомира Берсень

вот где оказывается холодильник спрятан! Покончив с его инспекцией, мужчина принялся деловито распахивать затейливо украшенные резные панели, которые на самом деле были шкафчиками. Как видно в богатых домах принято тщательно маскировать еду — чтоб не украли … ну или чтобы не соблазняться лишний раз. Неважно.

— Альзи! Тебе не стыдно? — Укоризненно покачал он головой. Лиза мотнула головой, молча заглядывая тому через плечо. Парень вдруг ловко обхватил ее за талию. — Ну что — мир? Знаешь, давай я останусь сегодня здесь. Тебе, поди, страшно ночевать совсем одной?

— Конечно, — невозмутимо ответила Лиза, не пытаясь вырваться из объятий, — у меня знаешь какое страшное одеяло? Каждую ночь приходится плакать от ужаса. И это ты еще подушку мою не видел.

Эльф медленно отвесил челюсть, затем скривил рот в растерянной улыбке.

— Ты … шутишь? Да?

— Нееет, — Лиза спокойно стряхнула с себя белоснежную конечность и отступила, — пойдем, покажу. Но чур громко не кричать.

Парень издал нервный смешок блеющим голосом и тоже отступил на шаг.

— Ты как-то изменилась, — потрясенно заметил он и вдруг расплылся в счастливой улыбке, — но мне даже нравится. А что — пойдем. Покажешь мне свое страшное одеяло и жуткую подушку. Я буду тебя мужественно защищать от них, а потом утешать … страстно … ты ведь в курсе, что твой отец требует внуков и как можно скорее?

— Что — прямо-таки требует? — Уточнила Лиза с недобрым прищуром, затем покачала головой. — И что мне будет, если я не выполню этих требований?

Муж пожал плечами. Разговор явно не клеился. Что ж, главное — в этом доме есть еда! А остальное неважно. Поэтому Лиза сделала шаг вперед, вынуждая супруга выйти в холл.

— Думаю тебе уже пора. — Без обиняков заявила она. — Я вообще-то только с работы, устала и хочу отдохнуть. А ты чего пришел-то?

— Да как чего? Да ты чего? — Растерялся он окончательно и сердито помотал головой. — Знаешь, Альзи, ты вынуждаешь меня применить права мужа. Ты не можешь меня выгнать из дома. Вообще-то это я решаю кто здесь будет жить.

— Решил? — Перебила Лиза и принялась наступать на него, совершенно забыв, что она уже не бывшая баскетболистка, а невысокая хрупкая девушка. — Молодец, а теперь давай, иди отсюда. Дай отдохнуть своей жене, утомленной трудом и неадекватными пациентами.

Окончательно сбитый с толку эльф лишь открывал и закрывал рот, будто рыба на суше. Лиза дотолкала его до двери своей харизмой и натянуто улыбнулась.

— Приятно было повидаться! — Вкрадчиво сказала она, намереваясь выставить незваного мужа из дома, но тот вдруг встрепенулся.

— Погоди! — Он взмахнул руками, сморщился, затем закрыл лицо ладонями. — Ты меня с ума сведешь когда-нибудь! Действительно, я ж чего пришел! Скоро будет Бал в Багровом Саду, собственно, я пришел пригласить тебя туда. У нас особое приглашение, подписанное самим королем. А это значит, мы сможем остаться в Багровом Саду после заката.

Лиза выжидающе смотрела на своего личного эльфа.

— И-и-и? — Вкрадчиво спросила она. — Что мы там будем делать, после заката? Внуков этому моему родителю-террористу?

— Ну ты даешь! — Изумленно выдохнул эльф, вытаращив свои прекрасные глаза до предела. — Да это же … это самое прекрасное зрелище какое только может быть! И причем тут твой родитель? И кто такой термо … этот … глист?

Тут Лиза не выдержала и громко фыркнула, едва удержавшись от смеха. Похоже расхождения между словарными запасами этого мира и ее родины все-таки есть.

— А что будет, если я не приду? — Небрежно спросила она. Эльфа аж затрясло от нервного возбуждения.

— Да что с тобой происходит?! Это же главный бал года! Ты же мечтала на него попасть едва окончился прошлогодний! Ты что, Альзи? Ты заболела, может быть?

Он попытался положить ладонь Лизе на лоб, но она отпрянула и шагнула назад.

— У меня работа вообще-то, — напомнила она медленно моргающему, совершенно офонаревшему муженьку, — я буду ее … гм … работать. Трудиться на благо короля и королевства. Это не возбраняется, надеюсь?

Тот немного повращал нижней челюстью. Задумался. Причмокнул. Затем озабоченно взглянул на Лизу:

— Я, безусловно, именно так и доложу королю о причинах твоего отказа, когда он окажет мне честь своей приватной беседой. Но это просто немыслимо, Альзи! Это какая-то фантастика! Чтобы ты — ты! — отказалась от главного королевского бала! Да еще и по личному приглашению короля! Полагаю, он будет потрясен не меньше, чем я!

— Работа, знаешь ли, — скорбно сообщила Лиза, скроив серьезное лицо, — она располагает к размышлениям на тему смысла жизни и цели существования. Как там? Все блажь, все фарш … в смысле, фальшь. Жить нужно так, чтобы не стыдно было умереть … хотя не умирать, все-таки лучше. Короче, я много думала. В перерывах между пациентами, разумеется. Ну вот. Выводы меня полностью изменили. Я хочу жить с пользой для окружающих.

— Зачем? — Спросил уже совершенно невменяемый от хронического переудивления эльф. — Ты же принцесса и моя жена! Зачем тебе какой-то смысл жизни? Почему нельзя просто жить?!

— Да, но …! — Лиза вздернула указательный палец, в голову лезли лишь какие-то глупости. — Короче, я хочу чтобы никто не болел. И-и-и … чтобы моя жизнь была … полезной. И вообще — я и так устала, а тут еще ты со всякими еб … тьфу! Балами! Давай, милый, иди уже куда-нибудь. Скажи королю, что я очень скучаю по нему и работая буду усиленно думать о нем и его эээ … бале.

Лиза едва держалась. Ей, привыкшей к грубому медицинскому юмору и вообще циничному отношению к жизни, так и хотелось ввернуть что-нибудь эдакое. Однако здравый смысл перевесил. Она демонстративно зевнула, затем умильно склонила голову к плечу и детским голосочком спросила:

— Ты же еще придешь ко мне, правда?

— Да-да, конечно! — Встрепенулся эльф и потянулся к ней, вытягивая губы трубочкой. — Но я могу и не …

— Вот и хорошо, — ласковым тычком в грудь, Лиза наконец выставила бедолагу за дверь, нервно упала на нее спиной, а затем медленно сползла на пол. Да уж. Что-то не везет ей с семейной жизнью — что в одном мире, что в другом. Немного посидев на придверном коврике, она на всякий случай подперла дверь ближайшим комодом и отправилась на кухню выяснять, чем же здесь питаются. Жрать ей хотелось ужасно, просто до заворота кишок. Немного поразмыслив, она наворотила запас бутербродов — жизнь на «Скорой» приучила ее всегда иметь при себе какой-нибудь перекус.

Покончив с ужином, она снова поднялась на второй этаж, сначала посетив помпезную ванную, затем крикливо-яркую спальню.

— Ну и ну! —