Последняя молитва шахида - Александр Тамоников

Наконец майор, не забыв сделать отметку о нарушении дисциплины в увольнительной, отпустил Владимира.

Бережной прошел кассы и остановился. Начался танец, и на прежнем месте, где еще недавно стояла Вера, никого не было. «Танцует, наверное», – подумал Володя и пошел туда, куда должна была вернуться после танца девушка. Но танец кончился, а она не вернулась. Пришлось пробиваться среди толпы в поисках Веры. Он нашел ее, весело танцующую со старшиной соседней роты его же курса. Она заразительно смеялась чему-то, что, наклонившись к ее шикарным волосам, шептал девушке прыщавый «хомут» двенадцатой роты. «Хомутами» в училище среди курсантов было принято называть старшин рот, как «замками» – заместителей командиров учебных взводов и «комодами» – командиров отделений. И этот ее смех вдруг «ударил» Володю под дых, вызвав в солнечном сплетении неприятно ноющую боль. По окончании танца Бережной подошел к ним. Поздоровался и тут же пригласил ее на медленный танец, музыка которого зазвучала из динамиков аппаратуры диск-жокея. Но возбух «хомут».

– Курс? Ты не видишь, что дама занята? – спросил он.

– Тебя никто не спрашивает, – ответил ему Володя и обратился к девушке: – Потанцуем, Вера? Я приглашаю тебя!

– Володя! Я уже обещала танец Гене, а вот следующий будет твой.

Она отвернулась, прижавшись к довольному старшине, и парочка пошла в танце, постепенно удаляясь. С Володей кто-то столкнулся, и недовольный женский голос спросил:

– Ну что ты встал как столб, людям только мешаешь!

Володя хотел ответить что-нибудь резкое, но, увидев кавалера размалеванной девицы, пацана с первого курса, смолчал и пошел на выход. По неписаным законам училища первокурсники всегда находились под защитой выпускников.

Слова Веры нанесли Владимиру еще более ощутимую боль, сменившуюся на злость. Вот как, значит? Его в очередь поставили? И кто? Вера! Та, о которой он столько думал и с которой так ждал встречи.

Он ушел с танцев, нашел в парке скамейку, пока еще пустую, сел и, закурив, задумался.

Постепенно злость прошла, уступив место обиде. Но Бережной уже тогда научился владеть собой и анализировать. А что, собственно, он ожидал? Что Вера, как только увидит его, сразу же бросится ему на шею? Ну провели они вместе вечер, и что? Может, для нее это простой отдых. Потанцевать, послушать музыку, пообщаться с молодыми людьми? В тот раз был он, Бережной, теперь – «хомут», как его, Крамаренко, что ли? В следующий раз она выберет третьего. А он возомнил, что стал для нее что-то значить и она непременно хочет видеть только его! Любовь с первого взгляда? Чушь! Но он-то почему не может выбросить ее из головы! Значит, Вера ему небезразлична? А чем, как не любовью именно с первого взгляда, это можно назвать? Он выбросил окурок.

Мимо прошла «второгодница», так в курсантском обиходе называли девиц, из года в год пытающихся заманить к себе в постель, а потом и под венец какого-нибудь, какого – неважно, курсанта, лишь бы стать женой офицера. Тогда еще это было престижно.

Действия «второгодницы» были стандартны:

– Скучаешь, курсант?

– Нет! Разговариваю.

– С кем?

– С тобой.

– А?! Может, пойдем потанцуем? Или прогуляемся?

– Не хочу!

– Ну тогда я присяду рядом?

– Садись, место не куплено.

– Кстати, меня зовут Аллой.

– Очень приятно, Эдик.

– И до чего вы, курсанты, однообразны, сплошные Эдики.

– Тебе не нравится мое имя?

– Ну, во-первых, оно не твое, а во-вторых, в принципе ты прав, мне без разницы, как тебя на самом деле зовут. Ты, наверное, женатик?

– Это что-то меняет?

– Нет!

– Ну, тогда до свидания! Пройдись по парку, может, кого и снимешь. Уж переспать с тобой желающие найдутся непременно!

– А ты не из их числа?

– Что, понравился?

– И понравился, и время терять, болтаясь по парку, не хочу. У меня здесь хата рядом. Пойдем? Расслабимся? Не пожалеешь!

– Нет настроения, Алла. Иди лучше другого найди.

– Эх ты, Эдик-педик! А еще выпускник. Ищешь принцессу? Чистюлю нетронутую? Неужели не понял, что только время зря тратишь? Такие сюда не ходят. Сиди. Интересуйся природой, придурок!

– Ты за словами-то следи! А то ремешком по заднице пройдусь, звезды от бляхи надолго останутся. Как заголяться перед клиентом будешь?

«Двоечница», фыркнув, ушла. Володя посмотрел ей вслед. С виду нормальная девушка, а внутри труха, почему так? Встреча с проституткой вконец испортила ему настроение.

Володя запомнил слово в слово разговор с этой Аллой, потому что в недалеком будущем ей предстояло сыграть свою короткую роль в его жизни.

Он тогда раньше обычного вернулся в училище, отметился у дежурных всех мастей и завалился спать. До окончания увольнения было еще три часа. Почему бы не использовать их для сна после тяжелой недели? Но сон не шел, а легкая дрема совсем перебила его. Так что после отбоя Владимир не смог уснуть, проворочавшись на жесткой кровати до подъема.

А вот днем он чувствовал себя, как контуженый морской окунь. Ему через силу удавалось сдержать почти непреодолимую тягу ко сну. Но занятия велись на военных кафедрах, и спать на них было чревато получением новой порции внеочередных нарядов. Приходилось терпеть, с силой кусая себя за руку!

Зато уж на самоподготовке он оторвался. Проспал три часа кряду, пока его не разбудил «замок», сержант Паша Кудрявцев:

– Вова, подъем!

По привычке открыв один глаз и бросив взгляд на кафедру, оценивая обстановку – кто объявился, взводный, ротный или дежурный преподаватель, – курсант спросил недовольным голосом:

– Чего тебе надо? Чего поднял?

– С контрольно-пропускного пункта позвонили, к тебе там кто-то пришел.

– Чего? – не понял Володя, он никого не ожидал.

С девочками типа Аллы, с которыми он кружил ранее, Бережной завязал еще с третьего курса, поняв, что им нужны его погоны, а не он сам. Друзья все были рядом, в училище, так как его родной город находился за три с лишним тысячи километров отсюда, а значит, оттуда появиться не мог никто.

– А там, Паш, на КПП, ничего не перепутали?

– Откуда я знаю? Но говорят, что вызывают тебя.

– Кто?

– В пальто! Достал уже! Не проснешься, что ли, никак? Дело твое, я предупредил, а пойдешь или нет, решай сам.

– Интересно, кому понадобилась моя персона, – вставая и приводя себя в порядок, проговорил Бережной и вышел из учебной аудитории.

К его величайшему удивлению, у КПП его ждала не кто иная, как Вера! Вот о ком он не подумал, да и не ожидал Володя ее прихода. Никак не ожидал. Поэтому и вышел за ворота растерянным. Мысли, разбежавшиеся в одно мгновение по сторонам, никак обратно в кучу собираться не желали.

– Здравствуй, Володя! – первой поздоровалась девушка.

– Привет! – довольно сухо ответил Бережной.

– А что так неприветливо? Я, наверное, оторвала тебя от важного занятия?

– Угу! От сна!

– Ты спал? Но мне сказали, что ты на этой, как ее… самоподготовке!

– На самоподготовке тоже иногда спят.

– Мы можем куда-нибудь отойти, или тебе это запрещено? Здесь я чувствую себя как-то неудобно.

– Подожди минуту, – Володя зашел на пункт. Там нес службу наряд стажеров, таких же, как он, скорых выпускников одиннадцатой роты. Бережной знал сержанта, который исполнял обязанности дежурного. Знал по совместным тренировкам в секции рукопашного боя.

– Коль! – обратился к нему Бережной. – Я тут с дамой. Свалю на часок?

– Валяй! Только идите в рощу справа, там сейчас никого, и я тебе в случае чего сигнал смогу подать. Мало ли, искать начнут!

– Договорились! Спасибо, Коля!

– Невеста?

– С чего ты взял?

– Раньше ее не видел. Да и красивая, необычная какая-то. Кстати, вы друг другу подходите.

– Я сам еще не знаю, кто она мне.

– Недавно познакомились?

– Да.

– Ну иди, пока офицеров поблизости не видать.

Владимир вышел к девушке, сказал:

– Если ты не против, Вера, то мы можем пройти в рощу справа, в другое место я, к сожалению, тебя на данный момент пригласить не могу.

– Хорошо. Пойдем.

Оказавшись в роще, они присели на поваленное дерево, давно используемое под скамейку. Вера спросила:

– Ты удивлен моему приходу?

– Да, честно говоря, не надеялся больше увидеть тебя.

– Почему?

– А зачем? Только душу бередить? Хватило вчерашнего вечера, на котором ты ясно дала мне понять, что к чему!

– И что же к чему?

– Вер! Тебе больше делать нечего? Ты зачем приехала и вызвала меня, развлечься? Посмеяться надо мной? К чему твой допрос?

Владимир нервным движением разорвал пачку сигарет, закурил. Его нервно-взволнованное и немного обиженное состояние не осталось не замеченным девушкой, как ранее и его растерянность на КПП.

– Почему ты так агрессивно настроен против меня, Володя?

– Ну вот опять! Чего тебе надо?

– Ты обиделся, вот в чем дело, теперь я поняла.

– За что?