КРИТИЧЕСКАЯ МАССА ЯДЕРНОГО РАСПАДА. книга третья. - Анатолий Козинский

- Что, Григорий, плачешь? – обратился Липовецкий к штурманёнку, прильнувшего к окуляру пеленгатора. Резкий колючий ветер вышибал из его глаз слёзы и они, смешавшись с солёными брызгами волн моря, обильно струились по его лицу. – Это тебе не лето, когда ты пускал слезу в городских стычках по теме №1. Тут вопрос №2 – служба! А служба – не дружба и, тем более, не гон молодых бычков за бабами. Ну-ка посторонись, я возьму тройку пеленгов для «места» командира.

Антон исправно прокричал, целясь пеленгатором на приметные мысы и знаки: «товсь… ноль, пеленг…»; «товсь…ноль, пеленг…»; «товсь… ноль, пеленг…». Действительно, тут не пошалишь, дело серьёзное – корабль вышел на государственные испытания.

Упакованный в «канадку», привалившись спиной в угол ходового мостика, покачиваясь в такт волны, стоял и «мурлыкал» песню контр-адмирал В.Юшков. Видно, вспомнил вечер на дне рождения у ведущего военпреда В.Костылева. Военпред - беленький от сплошной седины, абсолютно не конфликтный, своё служебное дело исполнял исправно. Не менее радушно и исправно он принимал гостей на своём дне рождения, в том числе,  приглашённых В.Юшкова и А.Липовецкого. Небольшая компания гостей, провозгласив тосты, вскоре разошлась по домам. Юшков с Антоном несколько задержались и тихо пели песни. Председатель госкомиссии удивил и покорил Липовецкого своей музыкальностью и энциклопедическим знанием слов всех песен, которые напевал Антон.

- Удивительный мужик! Существуют же такие уникальные люди на свете, - размышлял Липовецкий, глядя на Юшкова. – Посмотрим, как ты «запоёшь» здесь на подводном крейсере во время испытаний…. Да ну тебя! – ругнул сам себя Антон. Споёмся: главное делать дело и делать его правильно.

Программа госиспытаний была насыщённой и завершалась фактической стрельбой учебными действующими практическими торпедами уже загруженными в торпедные аппараты. Пункт за пунктом «Ладушка» в тесном содружестве с экипажем и поредевшими основными сдатчиками заводской команды успешно выполнили и завершили её испытания. Вино, закупленное в магазинах на собранные деньги, заводской команде судостроителей даже понравилось. «Солнцедар» - было такое крепленое вино, вкуснее и полезней марочных вин оно не было. Однако, «градусов» в нём было больше, именно этот факт заводскую команду и покорил. Ноябрь – месяц, завершающий цикл напряжённого труда  коллектива огромного судостроительного предприятия и работы военных моряков, по строительству новых кораблей.

 Одним из весомых плодов этого содружества была чернявая красавица «Ладушка» - РПК СН  «К-470». Скрытый водой под ватерлинией, сверкающий окошками толстого оргстекла в ограждении рубки и гладкой поверхностью нержавеющей стали обтекателя «Керчи», под  латами трехсот тонных листов антигидроакустического покрытия всего корпуса, затаился могучий подводный ракетный крейсер стратегического назначения. Внутри его великое множество электроники, сложнейших механизмов и устройств, два ядерных реактора – блистали и мигали разноцветными огоньками, кнопками, тумблерами и указателями. Но ничего лишнего – всё имело глубокий смысл и содержание новейших технологий своего времени. «Ладушка» ждала прихода флотского экипажа – своего единственного хозяина.

В торжественной обстановке был подписан государственный акт приёмки  корабля от промышленности и с этого времени РПК СН целиком и полностью принадлежал Флоту. Ответственный сдатчик В.Бунчуков, добрая душа, на радостях, что наконец-то огромная тяжесть ответственности за это чудо техники и кораблестроения переложена на плечи командира корабля и за труды получена заслуженная премия, решил традиционно отметить столь важное событие в ресторане. Конечно, туда были приглашены председатель госкомиссии В.Юшков и А.Липовецкий. Антон ещё раз убедился, что традиция приглашения в ресторан людей причастных, чтобы отметить важное событие, имеет право на существование, если она не перерастает в банальную пьянку. Собравшиеся люди за столом в ресторане были личностями  ответственными. Провозгласив здравицы в честь события, вдоволь наговорившись, вспомнив запоминающиеся этапы строительства корабля и людей, Антон в чудесном расположении и согласии души с телом распрощался с присутствующими строителями и отправился к себе в гостиницу. Его любимая Светлана после отпуска, наездом, погостив в Северодвинске, с началом учебного года убыла опять в Гаджиево.

Холостые, а так же  женатые офицеры и мичманы свои семейные отношения устраивали, кто как мог. В ожидании перемен по службе, они все дружно бежали в город. Ходили упорные слухи, что лодки 667Б проекта в составе 11 флотилии будут базироваться в Иоканьгской военно-морской  базе под командованием контр-адмирала Кузнецова. Там пока всё строится: и база, и причалы, и казармы, и квартиры и Серебрянская ГЭС, которая будет снабжать её электроэнергией.

Антон с тоски по своей семье повздыхал, поохал, повращался в постели с боку на бок и незаметно уснул. Поднявшись рано утром, он решил в первую очередь заглянуть на «Ладушку». Дежурный по кораблю, как и положено, отрапортовал своему командиру, но с докладом о подробностях замялся.

- Не дави на сообразительность, вытряхивай наружу всё, что у тебя имеется, - подхлестнул его нерешительность Липовецкий.

- Так утаивать нечего – есть  вдребезги пьяный, закрытый в провизионке мичман Горячковский.

- Он что же, там и пил?

- Так точно, товарищ командир, только не сам, а в компании с рабочими завода.

- И вся эта тёплая компания сидит под замком?

- Нет, один Горячковский. В остальных я отнял пропуска и с корабля выгнал. Они с утра, раскаиваясь, с «адвокатами» в нетерпении топают ножками в ожидании вашего прихода.

- Ага, а вот и обозначились «адвокаты» - штурман и командир БЧ-5.

- Товарищ командир, - взмолились они, - задержанные заводские ребята специалисты  толковые, свою вину осознали. Они  все испытания работали без замечаний и многому научили наших матросов. А тут бес попутал. Если вы официально доложите о пьянстве администрации завода, то их лишат допуска, определят на другую низкооплачиваемую работу или, в лучшем случае, лишат премии.

- Ладно, давайте сюда пропуска. Я их отдам главному строителю. Пусть решает сам, как с этими выпивохами поступить. Мне достаточно и одного Горячковского. Пошли, показывайте этого алкаша, - сказал командир и двинулся по палубе к входу на подводную лодку.

Спускаясь по вертикальному трапу вниз в боевую рубку и затем через нижний люк в третий отсек, Антон подумал:

- По вертикальному трапу будет метров десять. – Это сколько же километров за свою службу, бегая туда-сюда, я протопал? Ужас: в суммарном исчислении на Луну залезть можно….

- Ну, да… - размечтался! Какая к чёрту Луна? За какие грехи я должен разбираться с этой пьяной рожей? Списать бы его с корабля к чёртовой бабушке – так нет, воспитывай! Видите ли, он портил показатели отчётности. А то, что он портит жизнь и не мне одному, никому нет дела!

- Открывайте! – спустившись в пятый отсек, пнув ногой по висевшему на люке провизионки замку, сердито приказал командир, - все свободны.

В выгородке провизионной камеры - "провизионке" было темно. Командир щёлкнул выключателем, включил свет и, споткнувшись, ухватился за рукоятку топора, воткнутого в деревянную колоду, на которой рубили мясо. Под его ногами валялись ошмётки воблы, вскрытые полупустые банки  консервированной севрюги и свиной тушёнки. Запах стоял спёртый, устойчиво-спиртовой – закусывать и то не захочется. Не удивительно: чуть дальше стоял открытый бидон со спиртом. Ещё дальше в самом углу предбанника провизионки лоснился оплывшим мятым лицом, с тусклым взглядом мутных глаз нашкодившего жирного кота, сам Горячковский.

- По что мне всё это?! – пожалел себя командир и автоматически сделал шаг в сторону пьянчуги. Правая рука Липовецкого вследствие охватившего его гнева, сжала топорище и, выдернув топор из колоды, грозно как маятник, покачивалась вперёд – назад. Какое при этом у него было лицо неизвестно, но остатки хмеля с Горячковского слетели мгновенно. С воплем «ой мамочки, товарищ командир, не надо» он метнулся к холодильной камере, туда заскочил и запер за собой дверь.

- Убить тебя, гада, мало! – выругался командир и со всего маха воткнул топор в колоду.

- Вызовите помощника командира, замполита и Лютикова, пусть разбираются с этим паразитом. До их прихода его из холодильника провизионки не выпускать, - дав указание дежурному по кораблю, он направился к дебаркадеру, где с утра собирался руководящий состав строителей на планёрку.

Калейдоскоп событий, мелькающих одно за другим, как кадры на киношной ленте, отображал насыщенный темп последних дней сборов экипажа перед уходом корабля на флот. В основном все недостающие запасы и имущество получалось и загружалось на подводный крейсер. Антон разрешил в одну из ракетных шахт загрузить личное имущество семейных офицеров и мичманов, в другую же – заполнить имуществом, которое легально и полулегально получили и добыли на заводе. Расщедрившись, строитель Бунчуков лично Антону подарил пять дюралевых ящиков для перевозки семейного скарба. Липовецкий его поблагодарил и, набравшись нахальства, попросил сделать ещё пять таких же ящиков для своего старпома и замполита.