Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Современная проза » Зеркала - Нагиб Махфуз

Зеркала - Нагиб Махфуз

Читать онлайн Зеркала - Нагиб Махфуз

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 ... 58
Перейти на страницу:

Сурур Абд аль-Баки

Это один из моих друзей по Аббасии, друзей детства. Отец его был известным и богатым адвокатом. Мать, женщина с сильным характером, пользовалась в семье непререкаемым авторитетом, которому подчинялись и отец, и сын, и две дочери. Была она чудовищно скупа и отчаянно торговалась с каждым лавочником. Не сойдясь с ним в цене хоть на миллим, могла отказаться от любой покупки, а купленное еще раз взвешивала дома на специально заведенных для такой цели весах. Все это не могло не сказаться на характере Сурура, который, как никто из нас, был вежлив, воспитан и бережлив. Его отношения с нами вообще были несколько своеобразными. Он никогда не расставался с нашей компанией, но и не сливался с ней, избегая участвовать в наших озорных проделках и болтовне на всякие скользкие темы.

Однажды у нас зашел разговор о новой молодой певице Умм Кальсум, и Сурур сказал, что слышал ее на какой-то свадьбе и голос у нее лучше, чем у Муниры аль-Махдийи. Нам это утверждение пришлось не по вкусу.

— Лучше голоса, чем у Муниры, нет и быть не может! — заявил Гаафар Халиль.

Его поддержал Халиль Заки, хотя и был совершенно равнодушен к пению.

— Это твоя мамаша так считает, а нам наплевать! — завопил он в своей обычной оскорбительной манере.

Сурур разозлился.

— Как ты смеешь так говорить о моей матери, ублюдок! — воскликнул он.

В ответ он получил пощечину, завязалась драка. Мы едва растащили спорщиков.

Учился Сурур старательно, но при таком усердии его отметки могли быть и выше. По правде сказать, мы не считали его умным. А однажды из-за него чуть было не развалилась вся наша компания. Он вдруг решительно потребовал, чтобы мы выражались и вели себя более пристойно.

— Ребята, — сказал он, — давайте не сквернословить и будем относиться друг к другу с уважением.

Халиль Заки и Сайид Шаир почти одновременно фыркнули, а Сурур продолжал:

— Если вы не согласитесь, я не буду с вами водиться.

Он мне нравился, и поэтому я поспешил сказать:

— Ты можешь предлагать что угодно, но зачем же ссориться?

— Предложение заслуживает того, чтобы его обдумать, — важно изрек Реда Хаммада.

— Разговор без ругательств — что еда без соли, — заметил Гаафар Халиль.

— Я, ребята, — признался Ид Мансур, — «папа-мама» не могу сказать без того, чтоб не ругнуться.

— Станем паиньками — и прощай наша компания! — предостерег Шаараун аль-Фаххам.

Мы долго и серьезно обсуждали положение и наконец договорились, что между собой будем по-прежнему обходиться без церемоний, а с Суруром постараемся вести себя поделикатнее.

Точно таким же было и отношение Сурура Абд аль-Баки к политике: он держался от нее в стороне и совершенно ею не интересовался. Даже не принял участия в мирной демонстрации на площади Абдин[51], во время которой народ требовал назначения Саада Заглула премьер-министром. А в день забастовки, когда был убит Бадр аз-Зияди, Сурур отсиживался дома. Несмотря на свою приятную внешность, красивое смуглое лицо, Сурур избегал девушек, даже не глядел в их сторону. Куда бы он ни пошел, он постоянно чувствовал, что за ним наблюдают глаза его матери. Мы в свободное время много читали, а он долгие часы проводил в небольшом саду возле их дома, ухаживая за цветами или тренируясь в поднятии тяжестей.

Склонность к медицине обнаружилась в нем довольно рано, но с тем скромным общим баллом, который стоял в его школьном аттестате, о медицинском факультете нечего было и думать. Поэтому он уговорил родителей послать его изучать медицину в Лондон. По существовавшим тогда правилам, студентов, успешно закончивших двухгодичное обучение в Англии, принимали на медицинский факультет Каирского университета. Туда и поступил Сурур Абд аль-Баки, вернувшись через два года из Англии.

Когда мы обсуждали это событие между собой, Реда Хаммада сказал:

— Сурур не так глуп, как мы думали, иначе он не смог бы учиться в Лондоне.

— А все же с этими правилами приема на медицинский факультет у нас что-то не так, — заметил Ид Мансур.

— Бедные и богатые поставлены в неравные условия, — добавил Гаафар Халиль.

В 1936 году Сурур окончил университет, а через четыре года женился на девушке из богатой семьи. Его врачебная практика все расширялась, и он даже прослыл одним из крупнейших в Египте хирургов. Зарабатывал он превосходно; построил себе большой дом в центре города и роскошную виллу в Маади. Однако он навсегда сохранил верность своим нравственным принципам и был известен гуманностью и добропорядочностью в такой же мере, как и высоким врачебным искусством. Прекрасный хирург, эрудированный специалист, чуткий к больным, без тени корыстолюбия и алчности, Сурур пользовался большим уважением среди студентов. Не раз из-за своей непримиримой честности он вступал в острые конфликты с членами факультетского совета. Но несмотря на обширные познания и опыт, Сурур оставался наивным младенцем в том, что касалось идеологии и политики, и не имел цельного представления об обществе, в котором жил и одним из столпов которого считался. Самые важные события оставались вне его внимания. Только социальные потрясения, вызванные июльской революцией[52], заставили его покинуть свою скорлупу. Он был вынужден проявить интерес к происходящему, поскольку революция посягнула на частную собственность и затронула его личные интересы. Он стал вдруг испытывать незнакомое ему ранее чувство тревоги. Закон об аграрной реформе прямо затронул его интересы: владения его жены были уменьшены на пятьсот федданов[53]. Сурур, с детства приученный свято чтить деньги и собственность, был потрясен. Его родня исходила злобой. Он оказался в стане врагов революции. Поэтому, несмотря на научные заслуги, он не был назначен деканом медицинского факультета. Ему было невыразимо горько. Однажды он признался мне с откровенностью, которую я мог оценить лучше, чем кто-либо другой:

— Я серьезно подумывал об отставке, чтобы потом заняться исключительно частной практикой. Но я не имею права изменить своему долгу ученого.

С тех пор он стал живо интересоваться общественной жизнью и политикой, которой раньше всегда чуждался и которая настигла теперь его в собственном доме. Изредка, когда ему позволяло время, мы встречались в спортивном клубе Маади. Знакомство с Суруром продолжали поддерживать главным образом я и Реда Хаммада. Халиль Заки, не питавший к Суруру по-настоящему дружеских чувств, виделся с ним только по делам, поскольку сам работал тогда в госпитале Каср аль-Айни. Сурур же ко всем относился с сердечной теплотой и был искренне опечален гибелью Шаарауи Фаххама и смертью Гаафара Халиля. А если при нем упоминали имя Ида Мансура, смеясь говорил:

— Проклятый Шейлок!

Именно в этот период Реду Хаммаду постигло большое горе: он потерял сына и жену. Это сблизило его с Суруром.

Известие о наделавшей много шума закупке оружия у Чехословакии подействовало на доктора Сурура удручающе.

— Это первый шаг к коммунизму, — уныло ворчал он.

А после тройственной агрессии и состоявшегося затем отвода вражеских войск Сурур сказал:

— Если б не Соединенные Штаты, нам бы несдобровать.

— Но советский ультиматум… — возразил я.

Однако он не захотел дослушать меня и все твердил:

— Мы не должны пренебрегать дружбой американцев.

После того как были опубликованы социалистические законы[54], страх и тоска больше не покидали доктора Сурура.

— Ведь ты специалист, ты всегда заработаешь себе на жизнь, — утешал я его.

Но он только горестно вздыхал:

— Не осталось ничего святого.

А однажды вдруг сказал:

— Жена советует мне эмигрировать.

— В этом нет никакой нужды, — возразил Реда Хаммада.

— Социализм, — ответил Сурур, — враждебен ко всем, кто сумел получить образование. Ведь новый режим пришел к власти силой оружия, а не с помощью науки.

— А как же, по-твоему, бороться с нищетой в Египте? — спросил я.

Его ответ поразил своей наивностью:

— Каждый должен занимать в жизни место, соответствующее его способностям. Так повелел премудрый аллах!

Я понял, что при всей своей учености и добродетелях он совершенно не сведущ в социальных и политических вопросах. Прекрасный, нужный людям специалист, он страдал духовной слепотой и был не способен понять, что он не отдельно существующая независимая личность, а клетка огромного социального организма, функционирование которой неразрывно связано с жизнедеятельностью этого организма. Вот почему красивый, здоровый и высокообразованный доктор Сурур стал чахнуть и хиреть по той единственной причине, что твердой рукой были отобраны излишки у тех, кто владел всем, и отданы миллионам голодающих. И мне было страшно горько, когда после 5 июня 1967 года я услышал в его голосе ноту злорадства, которое он был не в силах скрыть. Я поделился своим огорчением с моим другом Кямилем Рамзи, и тот сказал:

1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 ... 58
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Зеркала - Нагиб Махфуз торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Вася
Вася 24.11.2024 - 19:04
Прекрасное описание анального секса
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит