Стресс, выгорание, совладание в современном контексте - Коллектив авторов

Сопоставление выделенных групп по параметрам самооценки позволяет говорить о более высоком уровне самоуважения в группе «адаптированных» ветеранов. Успешно преодолевающие травматический кризис индивиды считают себя людьми сильными, волевыми и надежными, полагая, что их судьба находится в их собственных руках, а сами они «вполне созрели как личности». У них ниже уровень внутренней конфликтности, склонности к самокопанию и самообвинению. Что касается шкал семантического дифференциала, то за исключением самооценки «здоровья» (она выше в группе «адаптантов»), достоверных различий обнаружено не было.

Корреляционный анализ показал, что среди социально-демографических характеристик лишь показатель Наличие отдельного жилья напрямую связан с такой характеристикой самоотношения, как уровень Внутренней конфликтности (r = 0,33*) и находится в обратной связи с уровнем Самоценности (r = – 0,38**). Можно предположить, что степень решенности жилищной проблемы для ветеранов является наиболее значимым моментом, связанным с эмоциональной оценкой собственного Я. Корреляционный анализ подтвердил значимость параметров «самоуважения»: были выявлены взаимосвязи между уровнем самоуважения и успешностью преодоления негативных постстрессовых проявлений. Высокие значения шкал фактора МИС Самоуничижение, напротив, обнаружили отрицательные интеркорреляции с показателями субъективной удовлетворенности (r = –0,3*) и оценкой общей адаптированности (r = –0,41**).

Анализ динамики адаптационного статуса ветеранов за период между 1-м и 2-м этапами исследования и сопоставление с характеристиками смысложизненных ориентаций и самооценкой позволяет говорить, что значения шкал МИС, входящих в такие обобщенные факторы методики самоотношения как Аутосимпатия и Самоуважение, а также оценка по шкалам семантического дифференциала Хороший – Плохой выше в группах ветеранов, успешно преодолевающих последствия военного стресса. Характеристики самоотношения, отражающие отрицательные переживания в адрес собственного Я, напротив, выше в группах с негативной тенденцией в динамике постстрессовых состояний. Было также выявлено, что ветераны с высокой степенью ригидности самооценки, не считающие нужным меняться ни в какую сторону, испытывали наибольшие трудности в адаптации. При этом «дезадаптированные» ветераны, успешно решающие задачи по нахождению новых жизненных смыслов и стремящиеся к изменению своего представления о себе, на 2-м этапе исследования значительно повысили свой адаптационный статус по сравнению с 1-м этапом. В этой подгруппе было установлено значительное снижение уровня интенсивности и частоты проявления признаков посттравматических стрессовых нарушений.

Проведение факторного анализа позволило получить логически непротиворечивую матричную структуру. При этом переменные, характеризующие общий уровень осмысленности жизни и различные аспекты самоотношения сгруппировались в трех значимых факторах. Это фактор № 2 Осмысленность существования, фактор № 3 Самоуважение и фактор № 5 Аутосимпатия. Полученное распределение шкал методики МИС в значительной степени соответствует результатам авторской 3-факторной схемы строения самоотношения. Следует отметить также, что состав фактора № 2, имеющего двухполюсную структуру, хорошо подтверждает выявленное С. Р. Пантилеевым и В. В. Столиным существование расщепления единого феноменологического пространства самоотношения индивида на негативное и позитивное отношение к себе, которое трактуется авторами как особый защитный механизм («защитный предохранительный клапан») самоподдержания определенного уровня общей самооценки (Пантилеев, 1993).

На основании обобщения результатов эмпирического исследования нами сформулированы следующие выводы:

1 Проведенное исследование позволило обнаружить взаимосвязи, существующие между характером преодоления участниками военных действий негативных последствий воздействия боевого стресса и такими их личностными особенностями, как уровень смысложизненных ориентаций и структура самоотношения.

2 Показано, что высокий уровень самооценки и смысложизненных ориентаций напрямую связан с высоким уровнем общей социально-психологической адаптированности ветеранов и показателями субъективной удовлетворенности своим состоянием. Чем меньше частота и степень тяжести посттравмтических стрессовых проявлений, реже случаи обращения к психиатрам и психологам, ниже уровень личностной тревожности и ряд других негативных показателей самочувствия, тем выше характеристики самоотношения и общая смыслонаполненность жизни.

3 Выявлено, что тенденция приписывать себе ответственность за события своей жизни и активная жизненная позиция в посттравматический период прямо соотносятся с успешностью социально-психологического функционирования участников боевых действий. Ветераны войны, считающие, что человек способен контролировать свою жизнь, свободно принимать решения и реализовывать их в действии, более успешно преодолевают тяжелые последствия военной травмы; у них более протяженная перспектива будущего и позитивное отношение к настоящему и прошлому.

4 Анализ особенностей динамики адаптационного статуса ветеранов показал, что ригидность структур Я и нежелание индивида меняться даже в лучшую сторону, сопровождается трудностями в преодолении последствий боевого стресса и высоким уровнем негативных посттравматических проявлений. Было обнаружено, что успешность решения посттраматических проблем и способность к изменению представлений о себе тесно связаны. Ветераны, имеющие установки на саморазвитие, по результатам исследования обнаружили тенденцию к улучшению своего состояния.

5 Результаты факторного анализа позволяют говорить о том, что в иерархии различных переменных, определяющих успешность постстрессовой адаптации, одно из важных мест принадлежит таким индивидуально-личностным регуляторам активности человека, как характер смысложизненных ориентаций, структура самооценки и особенности самовосприятия. Как показало наше исследование, эти личностные переменные в значительной степени обеспечивают состояние эмоционального и психологического благополучия и успешность функционирования индивида в социуме в отдаленные от травмы периоды жизнедеятельности.

1.5. Защитные механизмы поведения при травме искусственного прерывания беременности

В соответствии с теорией психологической адаптации при подходе к изучению стресса и его преодоления признается вклад в ее развитие как личности, так и особенностей среды, а также ставится задача выявления условий ситуации, умений и ресурсов личности, которые вместе обеспечивают оптимальную адаптацию. Преодоление стресса как стремление человека к своему благополучию выполняет функцию поддержания гомеостаза, особенно в течение короткого периода времени, но оно может также иметь трансформационные (адаптационные) функции в течение продолжительных сроков, особенно при отдаленных последствиях. Частично эта гомеостатическая или трансформационная функция зависит от типа реакций и используемых стратегий преодоления (Бодров, 2007а).

Адаптация – это сложный процесс, включающий понятия защиты, приспособления, умения и стратегии преодоления. Психология субъекта на основе развиваемого нами системно-субъектного подхода объединяет в общее пространство, представляющее общий адаптационный потенциал человека, такие механизмы поведения, как саморегуляция, контроль поведения, психологические защиты и стратегии совладания (Сергиенко, 2007а).

Саморегуляция является необходимым компонентом любой деятельности современного человека. В содержание понятия «саморегуляция психических состояний» входят умение владеть собой, своими действиями и поступками, переживаниями и чувствами, способность сознательно поддерживать и регулировать свое самочувствие и поведение в стрессовых ситуациях. Достижение психологического благополучия в условиях того или иного затруднения возможно при успешном функционировании системы психической адаптации.

Контроль поведения рассматривается в качестве психологического уровня саморегуляции произвольной активности, обеспечивающего целенаправленную деятельность субъекта. Основываясь на индивидуальных ресурсах, он включает три субсистемы (когнитивный контроль, эмоциональную регуляцию, волевой контроль), создавая индивидуальный паттерн саморегуляции (Сергиенко, 2007б, 2009). Как интегративная регуляторная функция субъекта контроль поведения играет важнейшую роль в преодолении человеком сложностей жизни, связанных с выбором адекватного способа решения различных затруднений.