НАРОДНОСТЬ, НАРОД, НАЦИЯ... - Сергей ГОРОДНИКОВ

Схожие причины кризиса языческих государственных отношений вызывали упадок и смену языческого строя идеалистическим строем и в других субконтинентальных пространствах Евразии, где возникли древние земледельческие цивилизации. Но на этих пространствах прежний языческий строй не разрушил земледельческих общинных отношений, а потому и идеалистический строй развивался иначе, преобразуясь из языческого строя с сохранением его хозяйственных, цивилизационных застойных традиций кастовых государственных отношений и общинного земледелия. Тем не менее ход преобразования языческого строя в идеалистический строй имел общие закономерности.

Во времена расцвета языческого строя растущая зависимость хозяйственной деятельности и производства от товарообмена, устремления общественно-государственной власти навязывать свои интересы соседям, стали причиной войн ради захвата одними государствами других, что вело к созданию государствами с наиболее сильными воинскими соединениями полиэтнических империй. В таких полиэтнических империях государственная власть должна была постоянно поддерживать своё физическое насилие за счёт произвола чуждого этническим общественным отношениям чиновничьего управления и многочисленных военных подразделений, для пополнения которых понадобилось привлекать всевозможных наёмников. Государственная власть в языческих империях неуклонно теряла общественно-государственное содержание и становилась неустойчивой. Она гибла либо из-за мятежей, вследствие возбуждения местных бессознательных традиций родоплеменных общественных отношений, либо в войнах с сильной, непосредственно опирающейся на традиции этнической родоплеменной общественной власти общественно-государственной власти. Гибель имперской государственной власти влекла за собой распад этнической государствообразующей народности на местные племена с господством родоплеменной общественной власти, что обуславливало быстрое очищение племён от ублюдизированных, потерявших общинное архетипическое умозрение элементов. Если эти племена вновь объединялись общественно-государственной властью, которая вновь создавала из них государствообразующую народность, возрождённое подчинение инстинктов личного самосохранения инстинктам родового, общинного самосохранения среди этнической народности делало эту общественно-государственную власть сильной и воинственной, готовой вновь вести войны и завоевания. Так было, например, с Персией.

В позднюю эпоху языческого строя, по мере роста соприкосновения и столкновения хозяйственных, торговых интересов многочисленных государств непрерывно возрастала неустойчивость межгосударственных отношений. Следствием стало частое возникновение и исчезновение государств и народностей, учащающиеся разрушительные войны между государствами. В конце концов самой воинственной государственной властью в субконтинентальном цивилизационном пространстве создавалась субконтинентальная империя, и несколько субконтинентальных империй пришли в соприкосновение.

В субконтинентальных империях Евразии и на Севере Африки многообразие религиозных языческих верований не позволяло выстроить единую языческую мифологию, приемлемую всем вовлечённым в имперское пространство этносам. В отличие от Римской и Византийской европейских империях, где общинные отношения и языческая религиозность вытеснялась рационализмом семейных и личных собственников, в земледельческих империях противоречия между государственной властью и родоплеменными общественными отношениями продолжали играть важнейшее значение. Эти противоречия обострялись до предела, а именно до такого состояния, когда их могло сдерживать только вооружённое, оторванное от этнических общественных отношений насилие. Всё существование таких империй стало зависеть от состояния военного насилия, от противоборства организующих его группировок или отдельных лиц. Полная зависимость всех сторон жизни империй от внутреннего военного противоборства, от военно-бюрократического существа государственной власти не позволяло выстроить долгосрочное целеполагание развитию государственных отношений, оно заставляло империи жить сиюминутными интересами, не связанными с цивилизационными интересами, превращалось в паразитирование на прежних достижениях языческих цивилизаций. В субконтинентальных империях нарастали признаки цивилизационного упадка и разложения, растущего влияния необщественных сил, подчинения требующих долгосрочного целеполагания производственных интересов сиюминутным спекулятивно-коммерческим интересам, что поощряло ублюдизацию и способствовало захвату собственности не имеющими архетипического умозрения, не связанными общественно-производственными отношениями прослойками населения. Тем самым в империях исчезали необходимые, получаемые через производство средства жизнеобеспечения для подавляющего большинства населения, а потому теряла смысл сама имперская государственная власть и нарастала её неустойчивость.

На основе накопленных при языческих цивилизациях философских знаний об устройстве мира и человеческого бытия, выдающимися мыслителями и их последователями начинались поиски достижения устойчивости имперской государственной власти через частичную или полную замену языческого родоплеменного мировосприятия особым, идеалистическим цивилизационным мировоззрением, призванным задать империям спасительное стратегическое целеполагание и подчинить ему военное насилие. Цивилизационное мировоззрение, разрабатываемое для обоснования философского идеала имперских государственных отношений, должно было основываться на господстве интересов созидания, производства и необходимых этому общественных отношениях. Его задачей было возродить общественные социально-производственные связи внутри империй и придать им долгосрочную, стратегическую устойчивость внутри имперского пространства. Иначе говоря, идеалистическое мировоззрение было порождено имперским цивилизационным сознанием для продолжения его развития, которое становилось невозможным без подчинения сознанию природного человеческого бытия, тех противоречий бытия, которые порождались государственными отношениями и вели к разложению общественной сущности человека.

В идеалистическом цивилизационном мировоззрении этническое языческое многобожие многих этносов заменялось представлениями о единой творящей вселенную духовной сущности, о единой первопричине мироздания, которая выступала породившим мир и человека вселенским богом. Эта духовная сущность, единый бог, по своей сути стремится выстроить вселенную гармоничной, упорядоченной понятиями о справедливости, с идеальным цивилизационным человеческим общественным бытиём, схожим с тем, с которых человек соприкоснулся в далёком прошлом, в «золотом веке», но затем своими плотскими животными страстями уничтожил его, этот «золотой век» общинной справедливости и гармонии. И чтобы перебороть хаос, войны, распад архетипических общественных отношений, необходимо всем живущим в едином имперском пространстве подчинить свои животные плотские страсти духовному стремлению воплотить божественный идеал, как вселенский идеал, а для этого возродить ячейку сохранения и отбора архетипического умозрения, земледельческую общину с первобытнообщинной справедливостью и общинной собственностью.