Significant Digits - Значащие цифры - Alexander D
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Голос Билгурда источал горечь.
– У нас больше не было палочек, и нам приходилось рассчитывать только на собственный ум и искусство владения молотом! Но волшебники всё равно завидовали нам! И вот, пятьсот лет назад нас обокрали: Гринготтс Лондона и Лургодс Кочина отняли у законных владельцев, а золото, хранящееся там, было объявлено собственностью волшебников! Нас ограбили, и украденное золото до сих пор лежит в хранилищах благородных домов, и мы не забываем!
Два волшебника, которые стояли позади василисков и тарасков, обменялись насмешливыми улыбками, их тревогу заглушило презрение.
– Триста лет назад волшебники решили, что их жажда крови и стремление к господству над другими всё ещё не утолены! Волшебники – люди, которые держали эльфов в рабстве, убивали маглов и охотились на кентавров ради развлечения – боялись мести со стороны своих жертв! И не удивительно! Так что они закрылись от маглов и выпустили указ, по которому ни один гоблин больше не может свободно ходить по земле! Волшебники осмелились заточить целые народы в кандалы секретности, настолько полной, что никто не мог назвать её справедливой! Мы веками жили, скованные Статутом, хотя без наших голосов решения Конфедерации не могут иметь законной силы, и мы не забываем!
Гоблин повернулся к чудовищам, его блестящий серебряный шлем сиял, как маленькая луна.
– С начала времен волшебники крадут у нас – отнимают нашу волю, растаскивают её по кусочкам. Они выставляют творения наших кузниц, свет наших душ на всеобщее обозрение, размахивают ими, словно трофеями, оправдывая это незаконными и бессовестными контрактами, хотя ни один гоблин не стал бы заключить контракт на свою душу! Предательство пылает в каждом украденном доспехе, в каждом украденном копье и клинке, в каждом зеркале гоблинской работы. Они забрали творения наших молотов, равно как и силу наших изделий Воли, и мы не забываем!
Крики Билгурда стихли. Он сделал паузу, затем заговорил снова, тихо и с чувством.
– У гоблинов есть честь. С нами говорил новый волшебник, с древним именем и великими знаниями. Архонт, как он себя назвал. Архонт Мельд. Он знал, что мы пострадали, и был к нам добр. Он говорил о палочках и о банках, о тюрьмах и о кражах. Архонт сказал, что вернет нам знания о трансфигурации, которыми мы когда-то владели, и мы сможем делать то, что не под силу даже волшебникам – трансфигурировать не на часы, а на дни. Изделия Воли – наше древнее предназначение. Архонт сказал, мы обретем свободу и станем хозяевами своей жизни и судьбы.
У гоблинов есть честь, поэтому мы рассказали ему, что заключили союз с Тауэром, и что он относится к нам справедливо. Мы сказали, что он дал нам палочки, и что мы получили место в Визенгамоте, а скоро получим ещё, и что у нас есть доступ к любым целительским искусствам, какие только есть в Тауэре. Мы сказали, что не сомневаемся в том, что волшебники меняются, что мир меняется, и что всё может быть иначе. Мы сказали ему об этом, а он посоветовал нам вспомнить все справедливости и несправедливости нашей долгой истории и спросить себя, в какую сторону склоняется баланс.
Билгурд повернулся к гоблинам, и впервые стало ясно, что он обращался не к защитникам Годриковой Лощины, не к собравшимся чудовищам и их спутникам, тёмным волшебникам. Он обращался к своему народу. И его голос звучал звонко и страстно.
– У гоблинов есть честь, поэтому мы собрались в наших правительствах и устроили дебаты. Мы спорили о ценности договоров и репутации, мы спорили о самом смысле наших жизней. Мы спорили о том, какое наследие оставим своим детям. Мы спорили о том, чем мы можем быть обязаны нашим друзьям. А потом семь городов проголосовали, и мы приняли решение.
Голос гоблина стал громче, и теперь в нём рокотала память тысячелетий.
– У гоблинов есть честь! Гоблины Акла и Кёрда! Гоблины Подхурта и Фрайхаммер Монса! Гоблины Шикоку, Ваиматэ Вама и Зингурда! Тауэр под угрозой! Его люди в опасности! Волшебники протянули нам руку, и…
Сотня гоблинов взревела в унисон жестко, как железо, и звонко, как медь:
– Мы не забываем!
Они развернулись на месте. Встали лицом к чудовищам. Нацелили копья. И бросились в атаку.
≡≡≡Ω≡≡≡
Медицинский центр Джона Сноу и Школа Сомнения (Тауэр)
Сейчас
Когда в Тауэре стало известно, что Хогвартс атакован, воцарился хаос. В манере, совершенно неподобающей умудрённым опытом правителям, они бросили свои дела – обмен сообщениям с другими странами для получения информации, координацию действий авроров, патрульных и остальных бойцов, поиск взаимосвязей – и просто начали кричать. Еще хуже стало, когда три разных волшебника применили Сонорус и попытались прорваться сквозь хаос, одновременно выкрикнув:
– Хватит!
Шум прекратился только тогда, когда Гермиона Грейнджер изо всех сил топнула ногой по камню, врезавшись в него с громоподобным треском.
– Тишина, пожалуйста, – сказала она и повернулась к Гарри, – Я беру с собой наружу всех, кто в состоянии держать палочку, прямо сейчас.
– Не всех, – сказал Гарри, – Полумна, – он повернулся к Лавгуд, которая каким-то образом сохраняла неопределённое выражение лица и отстранённый вид, – мне нужно, чтобы ты привела Бэзила и брата Перси. У меня есть работа для вас троих… невероятно важная.
Не дожидаясь ответа, он по очереди указал пальцем на десять человек:
– Вы все – в Зал Записей! Каждый возьмите по два ящика и вытащите их. Заклинание, позволяющее их освободить: «Фуззи-вуззи было семнадцать Манила». Перенесите их из Тауэра в безопасное место – в УПП.
Гарри повернулся к двум случайным аврорам.
– Вы двое. Мы эвакуируемся. Ваша задача – сказать мне, когда все покинут Тауэр.
В комнате повисла тишина. Все застыли в ступоре – даже те, кому только что было выдано задание. Аластор Муди стоял зажмурившись и опершись на стол. Гермиона обнаружила, что её глаза наполняются слезами.
– Гарри, что ты… – начала мадам Боунс.
– Мы эвакуируемся. Разместите все необходимое в Большом зале. Авроры и все, кто могут, вы идёте сражаться, оставаться здесь больше нет смысла. Я уничтожу Тауэр. Потом мне нужно будет посоветоваться с Гермионой насчёт того, что я собираюсь предпринять, – голос Гарри был таким же ледяным, как решимость в его зелёных глазах.
– А потом, – добавил он, глядя на разинувших рты людей, – Я пойду в библиотеку. Все, выполнять!
≡≡≡Ω≡≡≡
Снаружи
Саламандер видел, как погибла Нгуен –
