Том V. Преподобный Феодор Студит. Книга 1. Нравственно-аскетические творения - Феодор Студит

Посему прошу: твердо и непоколебимо стойте – каждый из вас в отдельности – в правиле подвижничества и в обычной вашей сосредоточенности. Вы знаете, какие стрелы диавол совне и изнутри(ευθοθευ και εξωθευ) направляет против нас, как он для нашей <P. 84> опасности и гибели производит льстивые внушения, страстные движения, пагубные удовольствия, замешательство, смятение и тревогу сердца, бываемую во время этих состояний, как он возбуждает и воспламеняет страсти, подкладывает, по примеру халдеев, нефть, смолу, паклю и хворост в виде бурных помыслов и разжигает пламя на сорок девять локтей, согласно сказанному (Дан. 3:46–47). Итак, кто избежит его? Кто не поклонится золотому истукану и не преклонит колен пред Ваалом (Рим. 11:4)? Кто скажет: богом твоим не служим и телу златому, еже поставил еси, не кланяемся (Дан. 3:18)? Тот, кто сохраняет себя чистым, с помощью исповеди погашает [греховное чувство], совершенно его испепеляет всякий раз, как в течение дня оно разжигается. В этом и заключается условие победы, и блажен бывает такой [подвижник], потому что он вместе с тремя [отроками еврейскими] получает венец за исповедание и подвижничество.

Как противостоять диаволу

Каково же бывает искушение и как мы должны ему противостоять? Диавол смущает прелестью удовольствия, а мы станем укреплять в себе желание будущих благ. Он разжигает страсть, а мы будем с благоговением чтить разумное начало нашей души, созданной по образу Божию, или же размышлять об огне геенны, который постигнет всех, делающих подобное; и вообще, какими бы способами мы ни уловлялись, станем соблюдать осторожность. Будем избегать ненужных свиданий друг с другом, станем взирать на самих себя и постигать бренность своего бытия.

Непостоянство и изменчивость жизни

Посмотрим же, братия, что такое мы представляем и чем спустя немного будем, – разве не жилищем червей, смрадом и каким-то отвратительным зрелищем? Посмотри на себя, брат, склонившись над гробом! Поэтому разорвем покрывало нашего неведения и помрачения ума. Взглянем возвышенно на свои дела, на непостоянство и изменяемость жизни, на ее сонное, текучее и ни в <P. 85> чем не устойчивое состояние, на этот, можно сказать, прилив и отлив моря. Вчера человек был на высоком положении и в чести, богат и знатен, изнежен и пользовался лучшими благовонными веществами для натирания, возлежал на высоком ложе, был могуществен в зависимости от своего расточаемого и исчезающего богатства, опирался и был носим толпами рабов, много превозносился богатством и во всем остальном. Ныне же его несут на простых носилках, он полагается во гроб, ничего не взяв из того, чем он владел, кроме дел, которые совершил в жизни, и происходят плач вместо веселия и рыдание вместо торжества. Одно и то же бывает с царями, с ничтожными и великими людьми и вообще со всеми, кто в этой жизни много стремился и полагал, что у него кое-что есть, тогда как в действительности все это подвержено гибели.

Но мы, благодатию призвавшего нас Бога, освободились от всего этого и проводим спокойную жизнь в самом дворе Его, в пастве Его, в заботе о заповедях и повелениях Его, а чрез посредство чтения и исполнения Божественных Писаний ежедневно пребываем вместе со всеми святыми. Ведь мы беседуем то с Моисеем, то с Павлом, отцом одних предписаний и учителем других, архипастырем, благовестником и составителем повествований. Поистине небесное житие наше и управление. Имейте в виду, братия мои и чада, что прекраснейшая жизнь обеспечивает и воздаяние вечного блаженства, если мы не будем услаждать себя и утучнять наподобие свиней в день заклания (Иак. 5:5), если не станем прыгать, плясать и веселиться, если будем избегать общения наравне с животными и скакания, подобно коням, если не будем из-за надменности украшать себя прекрасными одеждами и перестанем безумствовать, как играющие дети. Все это пусть не затрудняет вас и не стесняет, – напротив, будем более усердными в отношении к себе, станем сетовать и сокрушаться при виде тех, кто делает подобное. Мы напомнили об одной страсти, скажем также и об остальных.

Прежде всего усовершайтесь в послушании, чада мои, <P. 86> избегайте богатства, украшайтесь смирением, не уклоняйтесь от работ ночью и днем, угождая друг другу теми преимуществами, которые дарованы вам Богом; будьте смиренномудры во всем, печалясь вместе со скорбящими и простирая руку своему ближнему: больший – меньшему, равный – ему подобному. Я желаю, чтобы вы и радовались, и беседовали друг с другом, и ободряли один другого, а также давали отдохновение плоти и постепенно восстанавливали силы, но только все это должно происходить со вниманием, надлежащим образом и настолько достойно, насколько это возможно во Христе Иисусе, Господе нашем, Коему слава и держава с Отцом и Святым Духом, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Оглашение 26

<P. 91> О том, что не следует заниматься тайноядением и скрывать свои падения

Тягостна болезнь, которая ныне сковала и мои члены, и мой язык. Но чтобы не прерывать обычая и не печалить некоторых из вас лишением, особенно же по той причине, что сердечная моя туга в то время, когда я говорю, получает некоторое облегчение, я решил говорить. Не знаю, будете ли довольны вы сами и не закроете ли своего слуха… Впрочем, я не допускаю этого, потому что люблю вас, а с другой стороны, и вы сочувствуете мне и отвечаете любовью. Я исповедую, что вы являетесь для меня как бы душою и <P. 92> разумом, радостью и венцом, надеждой и чаянием, счастьем и спасением. И самая болезнь меня не удручала бы, если бы только вы пребывали в радости и пользовались добрым мнением, были здоровы и находились в хорошем положении, если бы вы гнушались мирского и любили небесное, сами воздерживались от плотских отношений и преданы были любви к Богу. Да, да, прошу вас, чада мои, так поступайте, так думайте, так живите, как будто вы находитесь и не находитесь в этом мире, как будто владеете и не пользуетесь тем, что здесь находится, как уже такие, кои пребываете во плоти, но руководитесь Духом. Благословен Господь, обогативший вас в добродетелях, благоизволивший вам совместно жить в таком множестве, по подражанию святым мужам, о которых говорится в Деяниях (4:32–37).

Итак, и вы составляете, если хотите, свет мира, оживляющую соль (ср. Мф. 5:13–14), сонм ангельский, удел Господа, небо земное (ουρανός επίγειος), как я и слышал от одного игумена, восхвалявшего вас. Только не падайте, не предавайтесь плотским стремлениям, не любите своего, дабы получить пользу в будущем. И если бы отцы наши жили в служении удовольствиям плоти и крови, если бы они веселились, лгали и клеветали, то естественно было бы и вам делать подобное. Но если же никто, проводя жизнь в подобном, не достиг Царства Небесного, то зачем мы, напрасно трудящиеся, станем продолжать этот пустой труд?

Вот я слышу, простите мне это слово, что среди вас наблюдаются обманы. И по какой причине? Из-за одной порции вина. Кто-нибудь приходит к келарю и получает, что просит, потом обращается к заведующему трапезой и говорит, что не получил, потом к больничнику, говоря, что нигде не получил, – и берет и здесь. Увы, какое неразумие! Разве не по ничтожным делам мы губим наши души? Да, говорю вам, [это бывает], если мы не относимся ко всему внимательно. Смотрите, чтобы не было и тайноядения. Побойтесь Бога и не губите вместе с вашими душами и мою тысячекратно погибшую душу. Я говорю не тебе, занимающемуся тайноядением, но чрез тебя предостерегая всех. <P. 93> Не ешь тайно ни ты, помощник повара, ни ты, повар. И не скрывайте грехи друг друга, ведь кто, увидев падения брата, не возвестит о нем, тот, по слову святого Василия[1164], есть убийца брата своего, и на него налагается тяжкая епитимия.

Блаженное состояние подчиненного

Слышу, что некоторые среди вас выражают неудовольствие по поводу дел, упоминать о которых неблаговременно. Сделайте меня подчиненным. Я хотя по безрассудности говорю, тем не менее опытен в деле. Ведь что может быть блаженнее состояния подчиненного? Он всецело чист: как внешнее, так и внутреннее свое он являет отцу своему, ничего не оставляя необъявленным. Такой подобен Ангелам, у него я недостоин развязать ремень обуви (ср. Ин. 1:27). Я пламенею [любовью] к вам, как к членам моим, и не хочу ни в чем вам повредить, но вы сами, по моему мнению, говорите неразумное. Надеюсь на Бога в том, что вы все желаете спастись и Господь всехвас воспримет неповрежденными. Итак, чада мои, ради кратковременного удовольствия, ради непродолжительного века, а лучше сказать, ради немногих дней не лишим себя сладости рая, приятного пребывания в сонме святых и праведников, созерцания и славы Господа, вечно блистающего света, бессмертного нетления оных чинов, стояний и предстояний, почестей и прославлений, внутренних и внешних, ближайших и более отдаленных. Ибо у Отца Моего обителимноги суть (Ин. 14:2), говорит Господь. И вот я созерцаю своим умом, как многие из вас впали в болезнь, а те, которые остались в работе, ослабели, как скудна ваша пища и скромно питье, как убоги ваши одежды, – и я радуюсь и скорблю. Радуюсь, потому что вы идете по стопам святых, а скорблю по поводу страстей плоти, по поводу малодушия одних и необычного образа жизни других. Но при всем том пусть каждый не погубит награды своей (ср. Мф. 10:42), но да подаст Господь праведным судом Своим вечные воздаяния соответственно устроению[1165] каждого <P. 94> и положению, образованию и разуму, жизни, нравам и деятельности.