Танцующий бог - Иар Эльтеррус

— Вы правы, — кивнул молодой человек. — Во второе верится больше. Хотя почему мои старшие коллеги не хотят помогать, я понять не могу.

— Видимо, есть неизвестная нам с вами причина.

— Может быть. Хорошо, я согласен посмотреть больную, но ничего обещать не буду, сами понимаете. И... вопрос. Почему вы обратились именно ко мне?

— До нас дошли слухи о том, как вы исцелили крестьянского мальчика на тракте, — почти незаметно усмехнулся Ниркат. — А потом про то, как вы наказали барона Хайседского. Но второе мне было менее интересно. А вот исцеление, да еще и настолько быстрое... Я не знаю другого чародея, способного на такое. На это только легендарные акала были способны...

Кейсав мысленно выругался. Ну надо же было так опростоволоситься! Прокололся. Но и оставить раненого ребенка без помощи он физически не мог, это было против самой его сути. А значит, нечего переживать. Пусть будет, что будет. Тем более, что во дворце сейчас мучается и стонет от боли несчастная, ни в чем не повинная женщина, которой он может помочь.

— Как я уже говорил, я посмотрю больную, — задумчиво произнес чародей. — Только решите тогда вопрос с выходом из города, а то если я не успею выйти до десяти вечера, то сами понимаете.

— Не проблема, я выдам вам особый медальон, разрешающий доступ внутрь стен Лэра в любое время дня и ночи, а также приглашаю вас во дворец, — ответил глава тайно стражи. — Вам и вашей ученице будут выделены гостевые покои. И... — он нахмурился. — Вы ничего не сказали по поводу оплаты...

— Смогу помочь, сами решите, что, сколько и как заплатить, — отмахнулся Кейсав.

Ниркат некоторое время пристально смотрел на него, с трудом сдерживаясь от ругательств. Чародей то ли намеренно, но ли случайно выдал формулу, не позволяющую обмануть оказавшего услугу. Впрочем, его и не собирались обманывать, ссориться с человеком, способного на то, на что способен этот простецки выглядящий, бедно одетый парень, не стоит. Так что и доступ в библиотеку, и полный кошель золота он получит в любом случае, даже если не сумеет вылечить жену герцога.

— Вы сможете прямо сейчас посмотреть ее светлость? — спросил глава тайной стражи. — Она очень мучается... Смотреть страшно...

— Смогу, — подтвердил Кейсав.

Сейла во время их разговора обмирала от страха. Ничего хорошего от того, что на них обратили власть имущие, девушка не ждала. Слишком уж дурные слухи ходили о герцоге Лэра. Согласно им, он никого и никогда не жалел, был жесток, подл и развратен, насилуя любую понравившуюся женщину. Впрочем, в последнее Сейла все же не верила, знала, насколько люди любят преувеличивать и приукрашивать действительность. Помнила, как еще в балагане Шаэра однажды проговорилась матушке Лагуте, что мечтает о большой и светлой любви, а та додумала что-то свое, пересказала кому-то, тот другому, слух прошел по всему балагану, и в итоге вышло, что Сейла хочет сходить в кусты с деревенским кузнецом. Она была изумлена до потери сознания, когда ей об этом сказала гимнастка Итана. Та долго смеялась, говоря, что никогда и ни у кого еще не видела настолько ошарашенного лица.

Идти пришлось довольно долго, дворец располагался на небольшом острове в центре большого пруда, вокруг которого раскинулся остальной Лэр. Доступ на этот остров был крайне затруднен, к своей безопасности герцог относился очень серьезно и никогда ею не пренебрегал, наученный горьким опытом — его отца и мать убили во время удачного покушения. Потом выяснилось, что это покушением оплатили владетели Зерта и Олантана, разозленные несговорчивостью повелителя Лэра по вопросам цен на зерно и лен. Ферул, придя к власти, выяснил, кто виновен в смерти его родителей, и в течение трех лет они тихо умерли в своих постелях. Правда, на телах обнаружили небольшие дощечки с гербом его рода, но это доказательством не являлось. Однако намек все заинтересованные стороны поняли, и больше попыток уничтожить род лэрских владетелей не предпринимали. Если не считать мрущих, как мухи осенью, жен герцога.

Сам дворец особо помпезной роскошью, как ни удивительно, не отличался. Это была скорее крепость, последний рубеж обороны, в котором можно продержаться и несколько лет при наличии припасов. Строили эту крепость однозначно чародеи — Кейсав видел вложенные в стены и донжоны сложнейшие связки и плетения, разобраться в которых сходу не смог. А не Древние ли это все создавали? Вполне возможно, акала любили сложные задачи. Он постарался запомнить увиденные связки, надеясь вывести и зарисовать их развертки. Ведь будет и у него когда-нибудь свой дом, пригодятся защитные плетения, ох как пригодятся.

Если честно, Кейсав согласился посмотреть на больную герцогиню только из любопытства, его заинтересовала проблема непонятно почему умирающих женщин. В деньгах он больше не нуждался — призрак Фаэра подсказал ученику, где найти небольшой клад, в котором была почти сотня золотых монет и две с половиной сотни серебряных — им с Сейлой на несколько лет хватит, если не особо шиковать. А шиковать ни он, ни она приучены не были, на еду и ночлег хватает, и ладно. Да надеть на себя что-нибудь, чтобы не мерзнуть зимой. Разве что когда отправится исследовать места обиталищ древних чародеев, понадобится еще кое-что — походный шатер и спальные мешки, а на тепло Кейсав их и сам зачарует.

Еще одной причиной согласия молодого чародея стала надежда, что его допустят в герцогскую библиотеку, где, по словам мэтра Осанха, есть такие редкости, которых по всему Дэлоуэ не найти. Даже Хроники, писанные лично чародеем Хисанхом, спутником знаменитых трех героев, о котором в легендах и сказаниях не было ни слова — слишком ненавидели обычные люди чародеев, вот и предпочли забыть, что героев было на самом деле четверо, а не трое. Если это правда, то сколько же всего скрывает история! И сколько раз, интересно, ее правили в угоду власть имущим? Похоже, много.

Во дворец они вошли не через центральный, а через один из черных ходов, незаметную дверь в левом крыле, причем скрыта она была как следует, даже Кейсав не видел никакой калитки, пока она не протаяла в камнях стены. Он быстро просканировал отвечающие за это связки и снова пришел в восторг — такого мастерства, такой лаконичности в создании магических конструктов он