Танцующий бог - Иар Эльтеррус

— Найди его... — изменился в лице Ферул. — Прошу, найди...

— Уже нашел, — позволил себе почти незаметную улыбку глава тайной стражи. — Он в Лэре. Точнее, остановился в Ирлане, но днями пропадает в библиотеке мэтра Осанха. Только мой господин...

— Что? — прищурился герцог.

— Очень прошу вас не применять к этому чародею насилия, он слишком опасен. Я чувствую это всей душой. Не нужно его ни к чему принуждать, а тем более пытаться ограничить его свободу. Опасно. Я хорошо знаю эту породу — для них важнее всего знания. С мэтром Осанхом я поговорил. Так вот, старик сказал, что если мы пообещаем пустить этого Кейсава в вашу библиотеку, он все сделает ради этого.

— Так пообещай! А я прикажу хранителю библиотеки, чтобы не строил из себя незнамо кого.

— Как только я переговорю с молодым чародеем, я сообщу, мой господин, — опять поклонился Ниркат. — А теперь прошу позволения удалиться.

— Иди! — махнул рукой Ферул.

Его настроение резко поднялось. Кажется, появился шанс выяснить, что же происходит, что именно случилось с его женами и кто их отравил. Почему-то ему казалось, что молодой чародей все выяснит, и этот кошмар наконец-то прекратится.

Глава 6

Сейла устало потерла виски, всматриваясь в расплывающиеся перед глазами буквы старинного алфавита. Они с наставником уже почти месяц не вылезали из библиотеки мэтра Осанха, просматривая все книги по интересующим Кейсава темам. Одновременно он учил девушку чародейским связкам, и жалости при этом не ведал, нещадно гоняя, пока она не падала с ног. А ведь на Сейле была еще и уборка их флигеля! Счастье, что хоть готовить не нужно было — Митрачиха кормила постояльцев настолько вкусно, что хотелось есть еще и еще. Вот ведь талант у женщины!

Выписав в свой свиток упоминание о еще одном месте обитания древнего чародея по имени Нойда, Сейла потерла слезящиеся глаза. Если честно, то сейчас она уже не радовалась тому, что научилась читать и писать. Рыться в старых манускриптах девушке до смерти надоело, энтузиазма наставника она не разделяла. Ведь полезных знаний по магии ни в одной из древних книг не было обнаружено. Разве что в паре свитков Кейсав нашел какое-то стихийное плетение, кажется, вызывающее ураганный ветер и пучки молний. Ученице он сказал, что ей про такое думать еще рано, надо сначала основы освоить.

И девушка осваивала, заучивала развертки одной связки за другой, нарабатывая, как сказал наставник, базу, на основе которой ей позже предстояло создавать новые связки — именно к этому Кейсав и готовил Сейлу. Она несмело возражала, что чародеи только готовые связки используют, на что молодой чародей сердился и отвечал, что нельзя полагаться на мнение невежд. Девушка не стала с ним спорить, пытаясь понять его объяснения о том, что сложные связки основаны на блоках, делающих то или иное, и компоновать их можно по-разному, добиваясь нужных результатов.

Со стоном потянувшись, Сейла встала из-за стола и принялась делать разминочные упражнения, поскольку все тело затекло. Как циркачка, она без этих упражнений просто не могла жить, считала нужным поддерживать форму. А то еще растолстеет. Видала девушка толстых женщин и совсем не хотела становиться таковой сама. Неприглядное зрелище!

Раздались удары городского колокола, сообщая о наступлении девяти часов вечера, то есть до закрытия врат остался час, следовало поспешить убраться из города. Сейла подошла к увлекшемуся каким-то древним свитком Кейсаву и потрясла его за плечо.

— Что? — с трудом оторвался от чтения молодой чародей.

— Девять часов, — напомнила девушка. — Пора идти, не то останемся в городе на ночь, а это дорого.

— Вот же проклятье! — Кейсав с досадой ударил по столу кулаком. — Только намеки на что-то важное появились!

— Завтра вернемся, — тоном, которым обращаются к раскапризничавшемуся ребенку, произнесла Сейла. — Идем.

— Хорошо... — чародей с заметным сожалением посмотрел на свиток, который читал, тяжело вздохнул, свернул его, упрятал в чехол и вернул на полку.

Они попрощались с мэтром Осанхом, хитро поглядывающим на Кейсава, и покинули особнячок, в котором располагалась библиотека. Вот только двинуться по улице дальше не получилось, из соседней подворотни неожиданно вынырнули шестеро вооруженных мечами воинов в кольчугах и шляпах герцогской гвардии. Они сопровождали высокого сухопарого человека в кожаной одежде, с золотой цепью на груди. Молодой чародей тут же сформировал на руке плетение огненного шара и задвинул Сейлу себе за спину.

— Мы не намерены причинять вам вреда, уважаемый! — слегка поклонился незнакомец. — Прошу всего лишь выслушать меня. Я пришел от Ферула, сына Готаха, герцога Лэрского. Его светлость просит вас о помощи, господин чародей!

Кейсав от неожиданности вздрогнул. Вот уж чего ему было совсем не нужно, так это внимания высших владетелей Дэлоуэ. Однако выслушать просьбу следует, наживать таких врагов не стоит.

— Что же его светлости от меня нужно? — хмуро спросил он. — И кто вы?

— Ниркат, сын Онга, глава тайной стражи Лэра, — снова поклонился незнакомец.

Об этом человеке молодой чародей не раз слышал, и слухи эти были очень недобрыми. Нирката называли цепным псом Ферула, он был безжалостен к врагам герцога, его жестокость была настолько велика, что перечить ему решался очень мало кто.

— Кейсав, ученик Фаэра. Имени отца не знаю, помню себя уже после того, как учитель подобрал меня.

— Я не знаю, в курсе ли вы, что жены герцога не живут больше трех лет, затем чахнут, сохнут и умирают в муках.

— Слышал, — кивнул Кейсав.

— И в этом молва обвиняет самого герцога, — криво усмехнулся Ниркат. — Вот только его светлость ни сном, ни духом. Больных женщин не раз обследовал придворный чародей, мэтр Тирхан, но яда не находил. Или не хотел находить, я, если честно, все больше подозреваю последнее. Ни один лекарь тоже ничего не обнаружил. Но ведь не могут здоровые молодые женщины вот просто так умирать!

— Еще возможно проклятие, — заметил Кейсав, заинтересовавшейся этой загадкой. — Естественно, наложенное сильным и умелым чародеем. Я таких никогда не накладывал, считаю это низким, но наставник учил меня их находить и нейтрализовывать.

— Или проклятие, — не стал спорить глава тайной стражи. — Но уже седьмая ни в чем не повинная молодая женщина