Напролом - Евгений Сухов

Петраков резко повернулся к нему. Его руки сжались и мозолистые кулаки, он не верил своим ушам. Эта таджикская крыса отказывается от предложения наладить канал сбыта «арбузов» в Мурманске? Ведь достаточно просто сказать сейчас: «Да» — и дело завертится. Второго такого шанса судьба ему не даст.

— Ты чего мелешь, чучмек вонючий? — прорычал он, ели сдерживаясь, чтобы не вмазать в пятак таджику,

— А то, — мелко дрожа, прогнусавил Махмуд и, обращаясь к Таганцеву, тихо, но твердо заявил: — Нам не нужен конфликт с законными ворами. Мы уезжаем.

— Так кто у вас тут колеса крутит? — недоуменно спросил Норвежец и ввинтил испытующий взгляд в Петракова, ожидая объяснений. А тот, вдруг поняв, что крутой гость принимает его, а не Махмуда за основного, решил действовать соответственно. Сейчас решалось все — не только судьба их миссии, но и его собственное будущее. Не слушайте вы его, — выдавил Андрей, стараясь не смотреть на Махмуда. — Я знаю про товар все. Если это вас интересует, могу ввести в курс дела.

— Введи, введи, — кивнул Норвежец.

Петраков взглядом пригласил его отойти в сторону.

— Он мне будет ставить палки в колеса, — хриплым шепотом произнес он, — от него надо избавиться.

— Слышу речь не мальчика, но мужа, — усмехнулся Таганцев. — Я тебя понял. Но… с ним разберешься само лично. Ты меня понял?

Андрей злобно хмыкнул:

— Легко. Но где? Не здесь же!

Таганцев обернулся к своим людям.

— Все, ребята, тут мы закончили! Забирайте этого черненького и подсадите его к тому сопляку. Поедем на пустырь.

На какой пустырь им предстояло ехать, он уточнять не стал, но, судя по тому, как посуровели и деловито оживились стриженые пацаны в черных куртках, адрес был им известен.

Таганцев посадил Андрея рядом с собой на заднем сиденье. Джип рванулся с места, за ним с ревом пристроились другие два. В салоне висела напряженная тишина. Таганцев полез во внутренний карман и достал черный пистолет, потом металлический цилиндрик, похожий на небольшой бочонок, и навернул на ствол. Андрей невольно поежился. Пистолет с глушителем. Пустырь… Он начал догадываться, что произойдет дальше.

Но он не мог предположить всего остального.

Кортеж черных джипов подкатил к длинному забору сетке и остановился напротив ворот под тусклым фонарем Один из быков Норвежца подбежал к воротам и, повозившись с большим амбарным замком, со скрипом отворил широкую створку. Джипы, урча, въехали за сетчатое ограждение и рванули в ночную мглу.

К Андрей смотрел в окно, но ничего не видел, кроме темных гор то ли мусора, то ли выбранной из земли породы. Наконец джипы остановились. Из второй машины вывели чернявого Махмуда и блондинистого Болта. Андрею стало не по себе. К нему подошел Таганцев и протянул пистолет с глушителем.

 — Ну, Петраков, давай, покажи, на что ты годен. А то ведь болтать все горазды, а вот как до дела доходит — тут многие дают осечку.

 Петраков, секунду поколебавшись, взял пистолет —… это был старенький «тэтэшник» — и, ощутив прикосновение холодного металла к ладони, вздрогнул, как будто дотронулся до раскаленной сковородки. Но как только он почувствовал в руке привычную тяжесть оружия, все его сомнения вмиг исчезли. Он развернулся к Махмуду, направив на него ствол. Глаза таджика округлились:

— Андрик! Ты чего?! Ты в своем уме?

 — В своем, Махмуд, — жестко произнес Петраков. — Но ты слишком предан своему хозяину И мне это не нравится. Дальше в Мурманске я дела буду вести один. Ты оказался тут лишним!

 Сухо щелкнул выстрел. Пуля вошла таджику в лоб — он умер почти мгновенно, не успев даже упасть на стылую землю.

И тут же за спиной у Петракова прозвучал точно такой же сухой металлический щелчок. В первое мгновение ему показалось, что выстрелили в него, но не почувствовав боли, он повернулся и увидел, что стоявший только что метрах в десяти от него посланник Плешивого лежит на земле и корчится в предсмертной агонии.

«Нечисто шмальнул», — подумал Петраков, бросив взгляд на убийцу Болта — коренастого плотного быка в толстой вельветовой куртке с меховым воротником.

Он держал еще дымившийся пистолет и с каким-то удивлением глядел на убитого им человека.

Петраков молча вернул Таганцеву «ТТ» с глушителем, из которого он только что застрелил Махмуда. Таганцев не спускал глаз с окровавленного лица азиата. Казалось, его поразила хладнокровная деловитость, с которой торговец таджикской наркотой выполнил его страшный приказ. Наконец, Норвежец хмуро сказал:

— Пора сматываться. Эту свалку контролируют мои люди, но все же не стоит тут задерживаться. Если мы договорились, то можем поехать ко мне обсудить конкретные детали и финансовый вопрос.

— «Если договорились»? — мрачно переспросил Петраков и кивнул на труп Махмуда. — Вот лучшее доказательство того, что мы заключили контракт. Он был против. А я — за.

Глаза Норвежца блеснули.

— Молодец. У тебя с хозяином проблем не будет? Насколько я понял, этот чучмек был среди вас двоих за начальника, да вот только не рассчитал своих возможностей.

Андрей оценил юмор своего нового мурманского партнера:

— Это точно. Бедолага Махмуд вляпался в дерьмо по собственной инициативе. Я же ему не пастух. Пошел погулять по Мурманску и напоролся на вспыльчивых ребят. Так что теперь начальником буду я. Но сейчас мне лучше вернуться в гостиницу, а завтра поговорим о деталях.

Норвежец нетерпеливо спросил:

— Когда можно будет получить первую партию ваших «арбузов»?

Он по-дружески положил руку Петракову на плечо и повел его к джипу. Андрей хмыкнул:

— Думаю, этот вопрос надо проработать тщательнее. Хозяин отпускает товар только за предоплату. Хотя, Я думаю, первую партию «арбузов» он может уступить реализацию. Недели через две, я надеюсь, у нас наладится долгосрочное и взаимовыгодное партнерство, значит, мы должны доверять друг другу.

— Как насчет того, чтобы за обедом обсудить все?

— Годится. — И они обменялись крепким рукопожатием.

 Поднимаясь по гостиничной лестнице на второй этаж, Петраков напряженно думал. Завтра днем надо провести переговоры с Таганцевым по всем правилам, крутого бизнеса. Но до того ему предстоит нелегкий телефонный разговор с Саидом Джафаровым. Смерть Махмуда необходимо как-то внятно и правдоподобно объяснить. Хитрого таджика эта печальная весть вряд ли обрадует.

Глава 9

По потолку растекались серые, по краям покрывшиеся уже зеленоватым налетом плесени пятна — следы недавнего потопа: живущий этажом выше пенсионер Евгений Леонидыч в очередной раз забыл выключить кухонный кран, и перелившаяся через край раковины вода просочилась сквозь потолочные перекрытия. Перекрашивать потолок в четвертый за полгода раз У Стаса уже не было ни желания, ни денег… Стас печально окинул взглядом офис. Хотя какой это, к черту, офис — так, одно название. Сюда, в квартиру-двушку на первом этаже захудалой хрущевки на окраине Мурманска частному юридическому бюро «Щербак и партнеры» пришлось переехать полгода назад, когда арендующая организация — городской комитет по имуществу ни с того ни с сего, без предупреждения, повысила арендную плату аж впятеро и потребовала заплатить за год вперед. Денег, как водится, на банковском счету у «Щербака и партнеров» не оказалось, вот их и попросили в трехдневный срок очистить помещение — просторный офис с евроремонтом (сделанным, кстати, за собственный счет) в симпатичном кирпичном доме в самом центре Мурманска, на углу Морского проспекта и улицы Советских Подводников.

В этом краснокирпичном особнячке юридическая контора «Щербак и партнеры» просидела два года, с того самого дня, как Станислав Щербак, выпускник юридического факультета Петербургского университета, зарегистрировал ее вместе с тремя бывшими однокурсниками — Павлом Докучаевым, Юлей Долинской и Михаилом Ломоносовым. Пашка и Мишка были почти земляками: Докучаев, долговязый здоровяк с накачанными бицепсами, круглый отличник и обладатель красного диплома, был родом из Оленегорска, а Ломоносов, плотный молчун с чуть выдвинутой вперед челюстью и вечно задумчивым взглядом, родился в Североморске, хотя не уставал уверять, что приходится потомком «русскому Ньютону» Ломоносову и, значит, корни его тянутся в Архангельскую губернию… Только красавица Юлечка была не местная — из Нижнего Новгорода.