Что было, что будет... - Даниэла Стил

Сама же Вероника предпочитала парней неординарных, интересных собеседников – словом, тех, кто привлекает не внешностью, а богатым внутренним содержанием. Джинни же всегда встречалась с писаными красавцами. В определенном плане ее ухажеры напоминали Олимпии ее первого мужа, и она даже опасалась, что в подсознании Вирджинии прочно запечатлелся образ ее отца. Учитывая безответственную натуру Чонси, это пугало Олимпию. А в этого Стива девочка, похоже, влюблена до беспамятства.

Джинни призналась матери, что спит со Стивом, но заверила, что они всегда предохраняются. И все же безграничное увлечение дочери тревожило Олимпию, особенно после характеристики, данной Стиву Вероникой.

– У меня такое впечатление, что он тебе несимпатичен, – сказала Олимпия Веронике. – Так ведь?

– Да нет, ничего не имею против. Но я от него не в восторге. К тому же я слышала, что он девчонок меняет, как перчатки. Не хочу, чтобы он разбил Джинни сердце.

Вероника искренне тревожилась за сестру, но не хотела показать своего беспокойства матери. Она хорошо знала, что, если уж Джинни вбила что-то себе в голову, переубедить ее – пустая затея. И так – во всем. Веронике тоже упрямства не занимать, но у нее оно обычно проявлялось иначе – в твердости принципов и убеждений.

– А уж как я не хочу, – вздохнула Олимпия. Джинни, судя по всему, уже неслась вперед на всех парусах. – Пожалуйста, Вер, прошу тебя – пригляди за сестрой. И, если понадобится, постарайся ее урезонить, – заговорщически шепнула Олимпия, а Вероника в ответ закатила глаза.

– Скажешь тоже! Ты же, мам, знаешь, – с нашей Джинни такие вещи не проходят. Когда это она слушала чужие советы?! А теперь, когда она по уши втрескалась, и подавно не станет!

И действительно, Джинни если и принимала помощь, то лишь когда дело доходило до зализывания ран. Она уж если падала, то во весь рост. Разрыв любых отношений становился для нее равносилен концу света. Может быть, именно пример сестры и повлиял на Веронику, не позволявшую себе серьезных увлечений. А может, дело было в ее более спокойном темпераменте и характере. Вероника была более волевой и уравновешенной и умела обуздать свои эмоции. Во всяком случае, так считала Олимпия, а уж она-то знала своих дочерей.

– А у тебя как дела? У вас с этим Джефом отношения серьезные? Он нравится тебе?

– Да ничего особенного, – небрежно отвечала дочь. – Я пока не настроена ни на что серьезное, кроме учебы, так что, мам, не переживай.

В вопросах личной жизни Вероника всегда была очень замкнутой, ни с матерью, ни даже с сестрой она не откровенничала. Решения, как и ее брат, принимала всегда сама. В этом смысле она и Чарли скорее пошли в отца, чем в мать. Джинни и Олимпия были куда более открытыми и не стеснялись выкладывать все, что у них на душе. У Олимпии секреты не задерживались, вот и Джинни такая же, душа нараспашку.

– Нормальный парень. Всего лишь приятель, – без энтузиазма продолжала Вероника.

– А почему ты его на бал пригласила? – спросила Олимпия, желая все-таки разузнать хоть что-то о друге своей дочери.

Она по-прежнему боялась, что Вероника может в последний момент передумать или сочинить какую-нибудь вескую отговорку, чтобы не появиться на балу. Это было бы вполне в ее духе. Поэтому Олимпия и опасалась откровенно давить на дочь – Вероника в любую минуту могла закусить удила.

– Надо же мне было кого-то пригласить! Любой другой мой приятель поднял бы меня на смех, стоило бы только заикнуться. Вот я и решила обратиться к тому, кто настроен более терпимо. Джеф тоже считает, что это глупейшее мероприятие, но обещал меня не подвести.

Вероника не стала говорить о том, что Джеф предложил перед ее выходом накуриться марихуаны. Маме это знать не обязательно. Сама же Вероника считала это предложение прикольным, но не была уверена, что она его примет.

– А как он хоть выглядит? Приличный мальчик? – осторожно спросила Олимпия. Вероника с явным раздражением покосилась на мать.

– Нет, мам, у него три головы, а изо рта торчит клык. Говорю же тебе – он нормальный! В большинстве случаев. Правила он знает, так что все будет как надо.

– Что ты имеешь в виду? В большинстве случаев – это как понимать? – допытывалась Олимпия. – А как он выглядит в редких случаях?

– Немного панковатый, но в рамках допустимого. На голове обычно спайки делает – ну знаешь, когда волосы торчком стоят, – но говорит, что на дебют своей сестры причесался как положено. Да все будет в порядке, мам, не волнуйся!

– Надеюсь, – вздохнула Олимпия. Объяснения дочери ничуть ее не успокоили.

Предстоящее мероприятие начинало ее волновать все больше, и ведь рядом с ней не будет Гарри, который всегда ее поддерживал и умел успокоить. С ней за столом будут сидеть Фрида, Маргарет Вашингтон с мужем, еще одна пара, приятель Джинни Стив и Чонси с Фелицией. Разношерстная компания, если сказать деликатно. А девушки со своими спутниками будут сидеть за другим столом.

Перед отъездом Чарли Олимпия поговорила с сыном о предстоящем событии и поделилась своими страхами. Но Чарли постарался развеять опасения матери.

– Всего-то один вечер, – сказал он. – Что вообще может случиться? Ну, выйдут, сделают поклон, пройдутся по залу. Отец с ними станцует, а дальше – все как на обычном приеме с ужином, выпивкой и танцами. Ну, что там может быть не так? По-моему, мама, ты слишком много думаешь об этом событии и сама себя накручиваешь. Я просто тебя не узнаю – ты всегда такая разумная и выдержанная, а тут…

– Тебя послушать – все так просто… – улыбнулась Олимпия.

Так похоже на ее мальчика – он всегда умел сгладить острые углы и успокоить ее. Вот кто был ей настоящим утешением! Олимпия не знала с ним никаких неприятностей, напротив, Чарли всегда разрешал проблемы, если они возникали с другими детьми, что часто случается в любой семье. Он был их домашним миротворцем, как старший, всегда проявлял недетскую ответственность, словно стараясь взять на себя все то, чем когда-то пренебрег его отец.

– На самом деле все очень просто, – улыбнулся Чарли. И снова, как и в начале лета, за его улыбкой Олимпии почудилась печаль. Тогда сын объяснил свое нерадостное настроение гибелью друга.

– У тебя все в порядке? – Олимпия заглянула сыну в глаза, но не смогла в них ничего прочесть.

Однако материнское чутье говорило ей, что сын что-то скрывает. В душе Олимпия надеялась, что у него не случилось серьезных неприятностей, и успокаивала себя тем, что Чарли по натуре человек вдумчивый и глубокий, и причина может лежать в отвлеченных от реальной жизни сферах.

– Мам, у меня все хорошо! Ну что ты опять напридумывала?!