Сфера Танатоса - Алекс Карр

– Парень, меня послала к тебе леди Виола, так что пошли, получишь со склада своего Звёздного князя дары и шагом марш в её покои, да, смотри мне, не оплошай. Мы уже и так растрезвонили на всю "Европу" о том, что испанцы, тем более такие, которые выросли в Мундо дель-Танатос, это самые крутые мачо.

Хесус прытко вскочил на ноги и мгновение спустя Ласковая Иури одела его в чёрный с серебром наряд настоящего средневекового испанского гранда, пошитый по эскизам Натали. У парня тотчас перехватило дыхание от восторга, а глаза вспыхнули таким огнём, что Иури Ламишада чертыхнулась и воскликнула:

– Чёрт побери, ну, почему жрица Виола, а не я? Знаешь, Стинни, у тебя я никогда не видела такого огня во взгляде.

– Правильно, я ведь не жил в этом чёртовом Мундо и меня не муштровали в самого раннего детства. У каждого в голове свои собственные тараканы, Киска. Поэтому я и вцепился в этот народ. Мне кажется, что только они и смогут придать нашему Золотому Анталу тот особый шарм, которого ему всё-таки не хватает. Думаю, что они себя быстро покажут всей галактике и в неё снова вернётся дух настоящего рыцарства.

В это же самое время Лео и Герда говорили практически о том же самом. Такой же юный, как и Хесус, архангел, сидя в надувном кресле с девушкой на руках, сказал вполголоса:

– Знаешь, Герда, поначалу мне казалось, что все здешние идальго сплошь мерзавцы, а теперь выяснилось, что это далеко не так. Да, среди них хватает засранцев, которые врываются по вечерам в пуэбло, чтобы погонять пеонов и умыкнуть какую-нибудь красотку, бывает и такое, что некоторые насилуют девушек, но в своём подавляющем большинстве, они просто изображают из себя угнетателей. Да, простой пеон не может взять и просто так записаться в идальго, но при этом ничто не мешает благородному идальго жениться на девушке из народа. Пеоны тоже ребята не промах. Взять хотя бы то, как лихо их дефенсоры отбиваются от наглецов, врывающихся в их пуэбло. Мне определённо нравятся и те и другие, но я всё же хочу стать идальго.

– Да, ты и так идальго, милый. – Ответила ему Герда – Ты ведь граф ант-Данинсен. Даже не представляю себе, чего Нейзеру стоило согласиться со Стинко и разрешить ему забрать тебя в своё Звёздное княжество. Со Старшей Гердой у него никаких проблем не возникло, она ведь находится в отпуске, как Нейз, Рашед и все остальные архангелы, служащие Сорквику.

Лео тихонько рассмеялся и сказал ей:

– Герда, Стинко ни о чём не просил Нейза. Я сам сказал ему, что хочу служить ему. Правда, Стинко сказал мне, что ему моя служба и с доплатой не нужна и предложил стать его другом. Сама понимаешь, отказаться я не мог. Он отличный парень, хотя и язва. Знаешь, я ожидал жуткий разгон за то, что прошляпил тот выстрел Хорхе, Герда, а он сказал, что мы с тобой ни в чём не виноваты и на нашем месте лажанулся бы кто угодно.

Девушка помотала головой и воскликнула:

– Нет, он и тут был не прав, Лео! Всё идёт так, как нужно и когда мы перенесём всех тех людей, кто оказался втянут в эту историю, на "Европу", огурцы ничего не смогут понять. Так что Стинко ошибся, хотя он и единственный интуит среди нас. Я в этом абсолютно уверена. Так, парень, хватит болтать, давай посмотрим, какой ещё номер выкинет Хорхе. Он вместе с целой толпой идальго подлетел к замку Рамиреса.

Большой белый, трёхэтажный дом графа Рамиреса де Магнифико назвался замком с очень большой натяжкой, хотя и на дома простых пеонов тоже не походил. Он представлял из себя крепкую, добротную постройку, сложенную из керамитовых строительных блоков, имеющая в плане форму руссийской буквы "П", с большой аркой по центру верхней перекладины. Именно к этой арке, закрытой кованными решетчатыми воротами, подлетело десятка четыре авиасов. Впереди всех восседал на авиасе барон Хорхе де Гато, одетый во всё чёрное, с непокрытой головой, позади него, на авиасе находились носилки с трупом сына, убитого отцовской рукой. Не спускаясь с авиаса на землю, барон громко закричал, потрясая кулаками:

– Справедливости! Я требую справедливости!

Герда усмехнулась и сказала:

– Надо же, он требует справедливости. Интересно, стал бы он так вопить, знай о том, что его ждёт Суд Хьюма?

Прошло минуты три и из ворот вышел дон Рамирес, который с удивлением посмотрел на Хорхе и спросил его:

– Друг мой, какой справедливости ты требуешь?

Он не заметил за другими авиасами, парящими справа и слева от авиаса барона де Гадо, носилок с убитым. Барон трагично развёл руками, авиасы подались в стороны и он, разворачивая авиас боком, плавно подлетел к дону Рамиресу и опустил машину на брусчатку. Супериор, увидев убитого парня, тотчас изменился в лице и громко воскликнул:

– Кто? Кто это сделал? Хесус, мальчик мой, кто посмел поднять на тебя руку? Что с тобой случилось?

В глазах дона Рамиреса заблестели слёзы и его никак нельзя было заподозрить в том, что это всё игра. Зато тот, кто действительно играл роль убитого горем отца, хотя он и в самом деле был готов рвать на себе волосы и выть от горя, каким-то театрально замогильным голосом воскликнул:

– Я знаю, кто убил его, дон Рамирес! Это сделал кузнец Рико, он бруйо и ты должен взять его под стражу и предать суду. Сегодня утром мой мальчик отправился к в Пуэбло дель-Торро, чтобы разобраться с ним. Он ремонтировал его новый авиас и Хесус почему-то решил, что кузнец украл с него какие-то амулеты. Между ними завязалась ссора и молодые идальго, а вместе с ними и Хесус, обнажили мечи, но ты хорошо знаешь этого кузнеца и его помощника, Анхеля. Вдвоем они сумели как-то вытеснить их на улицу и там Хесус каким-то совершенно невероятным образом угодил мечом в авиас и тот обжег его руку. Мой мальчик упал замертво и кузнец взялся ему помочь, хотя он и не курандеро. Он снял с моего сына доспех, потом что-то проделал над ним и когда Хесус застонал, велел остальным идальго отвезти его в кандадо дель-Бьянко. Когда я спустился к нему, мой сын был уже мёртв, но я всё же повесил ему на шею его амулет здоровья. Посмотри на то, что он показывает, дон Рамирес!

Граф де Магнифико наклонился и посмотрел на большой овальный амулет. На его экране он прочитал: – "Лечение невозможно. Травма не совместимая с жизнью. Полностью уничтожен головной мозг пациента". Дон Рамирес побледнел от ужаса, охватившего его, но всё же взял себя в руки и сказал:

– Дон Хорхе, я не верю в то, что сын моего друга, благородный идальго Риккардо де Ла Хойя, убийца. Как ты это знаешь, Хорхе, он недавно обратился ко мне с прошением вложить в его руку рыцарский меч отца, а свою задержку с принятием такого решения объяснил тем, что ждал того момента, когда душа его окончательно проникнется всей важностью и значимостью долга идальго. Тем не менее я немедленно отправлюсь в Пуэбло дель-Торро и привезу его в кандадо дель-Магнифико, но не как пеона и бруйо, а как благородного идальго и в положенный срок он предстанет перед судом баррио Капитал дель-Соль. Ты же, дон Хорхе, передашь мне тело своего сына, оно будет положено на лёд, чтобы в день суда, курандеро смог его осмотреть, а также немедленно передашь моим слугам авиас твоего сына, из-за которого случился спор, он также будет предъявлен судьям.