Сталин: Путь волхвов - Алексей Меняйлов

…Герои обычно не склонны превозносить геройство, но даже пионеры этой молодой страны, несмотря на юный возраст Элама Харниша, признавали право старшинства. Никто из них не ступал на эту землю до него; никто не совершал таких подвигов; никто, даже самые выносливые, не мог тягаться с ним в выдержке и стойкости. А сверх того он слыл человеком храбрым прямодушным и честным.

…Золотоискатели Юкона ставили на карту свою жизнь ради золота, а, добыв его, проигрывали друг другу…

…Это был мёртвый мир, мёртвый и серый. Погода стояла ясная, сухая — ни тумана, ни мглистой; и всё же небо серым полотном простиралось над головой. Не тучи омрачали его, не было солнечного света, и поэтому день казался ненастным. Солнце поднималось к зениту далеко на юге, но между ним и скованным льдом Юконом изогнулся горб земного шара. Река была окутана вечерними тенями, и самый свет дневной походил на долгие сумерки. Когда до полудня оставалось пятнадцать минут, в широком изгибе Юкона, где открывался вид на юг, над горизонтом показывался верхний край солнечного диска. Но солнце не поднималось отвесно, оно двигалось наискосок, и в двенадцать часов нижний край его едва оторвался от линии горизонта. Это было угрюмое солнце, тусклое, без блеска. Оно не излучало тепла, и можно было, не щурясь, глядеть на него. Едва достигнув зенита, оно снова начинало уходить по косой за горизонт, и уже с четверть первого Юкон и берега его снова оделись сумраком.

Люди и собаки неустанно мчались вперёд. И Харниш и Кама обладали способностью дикарей утолять голод чем и когда придётся: они могли наесться до отвала в один присест, но могли и обходиться много часов подряд без пищи. Собак кормили только один раз в день, и редко на долю каждой приходилось больше, нежели фунт вяленой рыбы. Они были очень голодны и в то же время в превосходной форме…

…Проснувшись наутро, они увидели, что их одеяла на десять дюймов засыпаны снегом. Собаки зарылись в снег и не проявляли ни малейшего желания вылезти из тёплой норы. Свежевыпавший снег сулил тяжёлую дорогу: нарты уже не будут скользить быстро и легко, а людям придётся по очереди идти впереди упряжки и лыжами уминать снег, чтобы лайки не увязали в нём. Этот снег ничуть не похож на тот, который известен жителям Юга. Он твёрдый мелкий и сухой, совсем как сахар. Если подбросить его ногой, он взлетает в воздух со свистом, точно песок. Из него нельзя лепить снежки, потому что он состоит не из хлопьев, которые можно плотно скатать, а из кристаллов — крохотных геометрически правильных кристалликов. В сущности, это вовсе и не снег, а иней…

…Так они шли день за днём, без передышки, по рыхлому, неутоптанному снегу. Это был изнурительный, однообразный труд — не то что весело мчаться по утоптанной тропе. Сменяя друг друга, они по очереди расчищали собакам путь шириной в ярд, умная снег короткими плетёными лыжами. Лыжи уходили в сухой сыпучий снег на добрых двенадцать дюймов. Тут требовалась совсем иная работа мышц, нежели при обыкновенной ходьбе: нельзя было, подымая ногу, в то же время переставлять её вперёд; приходилось вытаскивать лыжу вертикально. Когда лыжа вдавливалась в снег, перед ней вырастала отвесная стена высотой в двенадцать дюймов. Стоило, подымая ногу, задеть эту преграду передком лыжи, и он погружался в снег, а узкий задний конец лыжи ударял лыжника по икре. Весь долгий день пути перед каждым шагом нога подымалась под прямым углом на двенадцать дюймов, и только после этого можно было разогнуть колено и переставить её вперёд.

По этой более или менее протоптанной тропе следовали собаки…»

(Джек Лондон, «Время-не-ждёт»).

Тираж книг Джека Лондона только у нас в стране десятки миллионов. Девчонки в додемократические времена, читая, пысали кипятком. Ну что стоило Сталину рассказать этим девчонкам о своих приключениях в Заполярье? Учитывая, что лучшие из героев Джека Лондона по сравнению со Сталиным просто отдыхают, уделались бы по самые уши. Любовные письма от девчонок к Гитлеру шли мешками, к Сталину бы шли эшелонами. Полстраны со временем носило бы имя «Иося». А половина — «Ася».

Однако Сталин о своём доступе в священный мир сам никому ничего не рассказывает. Более того, и другим рассказать не позволяет. Булгаков дотумкал, наконец, в 34-м, кто такой Сталин, и написал пьесу «Вставший из снега» («Батум»), в том смысле написал, что Сталин Предречённый. Это произведение Сталин к публикации запрещает. «Батум» — единственное запрещённое Сталиным произведение Михаила Булгакова. Запрещённое, но не уничтоженное. Эту деталь «не уничтоженное», думается, справедливо соединить со сталинским пророчеством: я знаю, что на мою могилу нанесут кучу мусора, но ветер истории безжалостно развеет её.

Сталин не даёт ходу рассказам очевидцев, как он под бомбёжкой в 41-м не ложился, пока вся охрана и сопровождающие лежали в кюветах не подымая головы. Никто сейчас не знает, что он сделал такого в Царицыне, раз население ещё в 1925-м пожелало переименовать город в Сталинград — Сталин и это озвучить не пожелал. Хотя мог. Сталин не рассказал, каким образом, используя теорию стаи, он гроссмейстерски выиграл Войну. Но опять-таки не уничтожил ни архивы, ни свидетелей. Всё это говорит о том, что он предзнал, что в нужное для дела Круга Героев время всё это выплеснется на поверхность — и послужит благословением для дела Круга Героев.

Сведениям о своих приключениях в Заполярье ходу не даёт — однако «Тараса Бульбу», единственное известное мне произведение с достаточно густой тенью Круга Героев, в Горошихе оставляет.

О знании алхимии ни гу-гу. (Алхимия это наука вовсе не о получении золота из дерьма, а специфический способ познания устройства мира). О чуме изгоя на Половинке тоже молчок. О совмещении с шаманами и волхвами разве что не всех народов я уж и не говорю. На трибунах, и даже в Георгиевском зале среди стахановцев Сталин говорит, что он по сравнению с Лениным замухрышка (Сталинское слово). Да это Ленин по сравнению со Сталиным замухрышка. Супермены Джека Лондона, которыми восхищались романтики во всём мире, и те рядом со Сталиным законченные замухрышки.

Вместо правды о себе, которой невозможно не залюбоваться человеку, не боящемуся Суда Вечности, Сталин, лично редактируя составленные о нём биографии, представляется грузином (коим быть никак не мог, будучи сыном матери-осетинки и отца-русского), сыном сапожника, читавший только брошюры для жидовствующих. Однако открыто создавал все условия для работы певцу слияния с природой Михаилу Пришвину, мистику Михаилу Булгакову и патриоту графу Алексею Толстому.

Справедливо ли всё это называть культом личности? В смысле необоснованного самовозвеличивания? Который Сталин якобы сам и «раскручивал»?!

Странный какой-то способ самовозвеличивания.

Получается, Сталин себя не возвеличивал, а самоуничижал.

Правильней назвать не культом Личности, а культом сапожника.

Даже культом помощника сапожника.

Какой цели (не в смысле СЛТ, а в обыденном смысле) аскет Сталин культом помощника сапожника достигал? Вернее не цели, а преимущества?

Только ли цель дезинформировать врагов России (Прародины)? Невозможность просчитать его намерения, конечно, плюс для России — в то время. Выигрыш тактический, но не стратегический. Сталин не мог пренебречь стратегией, никак не мог. Не такого масштаба человек. Он жил за пределами своей биологической жизни, и все тактические его действия были подчинены большой стратегии Победы дела Креста Героев и Круга Дев. Смехотворный «культ личности» «невежественного сапожника», на удочку которого попалась все поколения жидвы и толпарей, должен иметь и стратегическое объяснение.

Почему же Сталин скрывал роль тайн Валькирии в своей жизни и в истории побед России?

Как ни крути, а мы вновь выходим на обсуждённую уже концепцию Великого Унижения России, как необходимого этапа в давным давно предречённом даже провидцами из непосвящённых возвращения древней религии Солнца и огня. Ну и конца Тьмы, Победы над Тьмой, достижение которой суть всемирной истории человечества.

В этой главе мы можем обсудить разве что тактические преимущества от разыгрываемой сталиным карты «помощник грузинского сапожника».

Сталин «культом личности помощника грузинского сапожника», к примеру, сохранял крепость семей. Не с чем было жёнам сравнивать, Харниш был не более чем литературной выдумкой, как следствие, бытовых мужей жёны уважать должны были больше.

А в мужей культом личности «помощник грузинского сапожника» вдыхал стремление к саморазвитию, к раскрепощению. Меня поразило содержание сталинской статьи «Август Бебель…». Статья эта включена во второй том недоизданного тринадцатитомного собрания сочинений Сталина. Приурочена она к какому-то юбилею Бебеля. От книги Августа Бебеля «Женщина и социализм», напомню, «принимала крещение» сталинская гвардия, это уже было обсуждено в кругу, в который входил Пришвин. Сталин не мог об этом не знать.