Вперед в прошлое 2 (СИ) - Ратманов Денис

Ладно, выкрутимся, ведь главное — ввязаться в бой. А с картошкой и абрикосами я, что говорится, перебрал, чертова жаба! Но куда теперь деваться?

Толик приехал в три — нужно ж успеть все уложить, перепроверить, потом, уже на вокзале — взгромоздить на тележки и погрузиться в вагон.

Окинув взглядом товар, Толик присвистнул.

— Как же вы управитесь?

— Выкрутимся, — сказал я, покосился на бабушку, которая вид имела подавленный, и пропел: — Ну и, если откровенно, всех пугают перемены.

— Ирка договорилась о месте в вагоне? — спросила бабушка.

— Есть только плацкарт. Одно место, в купе проводника, — развел руками он. — И третьи полки.

Это мне предстоит там ночевать. Ну, ничего. Главное, что бабушка сможет выспаться. Если, конечно, пассажиры не будут орать и разносить вагон.

— Давайте грузиться, что ли? — предложил я.

Часть коробок пошла в багажник, часть — в салон. Н-да, квест нам предстоит тот еще. Поезд тети Иры в пять, наш — в шесть, но надо приехать в четыре, чтобы тетя Ира познакомила нас с проводниками.

Перед отъездом бабушка еще раз все проверила, потом повторила Каюку, что делать со скотиной, села на переднее сиденье, я устроился за водителем, взял тележки на руки, и мы поехали.

Как же хорошо на дорогах! Пусто! И машины все отечественные — как в старый фильм попал. Впрочем, я и так попал. Нужно авто, как ни крути.

— Бабушка, а у тебя права есть? — спросил я, встретился с ней взглядом в зеркале заднего вида.

— Есть. Но за рулем я была очень давно. Не дается это мне. Почему спрашиваешь?

— Нужна машина, чтобы возить товар, не все время же Анатолия дергать, а таскать на горбу будет сложно.

— Нет! — припечатала она.

Понял, вернемся к разговору позже.

На вокзале было бурление народных масс, небольшую площадку перед входом в здание залепили носатые таксисты на «волгах», пикирующие на прохожих с чемоданами и клетчатыми сумками, как осы на мух, чтобы отгрызть им кошелек.

«Жигуль» Толика чуть ли не мордой уперся в ворота, чтобы въехать на стоянку для сотрудников, но и минуты ожидания хватило, чтобы разыгралась сцена: сцепились два таксиста, оба кавказцы, не поделившие толстую тетку. Тетка, воспользовавшись заминкой, рванула к троллейбусу на конечной. Таксист в черной кепке схватил за грудки коллегу в кепке клетчатой, тот вырвался; по-бабьи, с широким замахом черная кепка ударил его по морде, и понеслась. К месту драки стали стягиваться другие таксисты. Чем дело кончилось, я не видел — мы въехали на территорию вокзала, и началось самое интересное: квест «укомплектуй кравчучку».

Толика бабушка к святая святых не пускала, прилаживала коробки друг на дружку, перетягивая их веревкой. В итоге получилось две неподъемные горы на колесах, которые можно было только катить.

Мы отошли к стене здания вокзала, пропуская волокущих гигантские сумки перекупщиков-челноков.

— Давайте тут постоим, сейчас Ирина приведет вашего проводника, познакомитесь, — предложил Толик.

Бабушка мрачно поглядывала по сторонам. Достала папиросу, размяла пальцами, закурила. Помню, будучи студентами, шутили: хочешь призвать автобус — закури. Так вот бабушка призвала не автобус, а тетю Иру. С ней вместе пришла мелкая женщина, похожая на крыску, с красным от прыщей лицом, скошенными лбом и подбородком. Даже тонкий крысиный хвост у нее был, правда на затылке.

Она устало посмотрела на бабушку, кивнула, на меня даже не глянула.

— Вероника.

— Эльза, — представилась бабушка, щелчком отправляя окурок в мусорку. Кивнула на меня. — Это Павел. На какой путь придет поезд?

Крыска Вероника, так и не удостоив меня вниманием, дернула плечами и буркнула:

— Наверное, на второй. Как обычно. Это не мы решаем. Вы подходите к седьмому вагону, я с напарницей буду ждать. Товар разместим в служебке, — она ненадолго задумалась, — должен поместиться.

— Что мы должны? — спросила бабушка.

Крыска махнула рукой и вздохнула.

— Ничего. Предупреждаю: у нас… сложный маршрут.

— Мы знаем, — сказал я. — Спасибо авансом, что согласились нас приютить.

Проводница еще раз осмотрела наш товар и покачала головой. Тетя Ира спросила:

— Мам, ты воды купила? Там же пекло. Лето наступило, мать его. Зимой — уголь, отопление вагона, титан. Летом — пыль и пекло. Все пассажиры воют, жалуются, да, Толик?

— Ага, — кивнул он. — И вечно бухают. Не мы. Пассажиры. И быкуют.

Вероника помрачнела, шевельнула губами — беззвучно выругалась.

Мне подумалось, что вот сейчас, в девяностые, проводник может брать левых пассажиров, продавать водку и еду, левое постельное белье; совсем нечистоплотные сговариваются с ворами. То есть можно все, только с начальником поезда делись. Правда, не знаю, как провозят зайцев при пересечении границы с Украиной. Но вот эта Вероника наверняка имеет хорошо, ведь на ее маршруте нет никаких границ. В наше же время проводник — униженное и бесправное существо, обслуживающий персонал, все возможности дополнительного заработка перекрыты.

Сейчас же проводники, как продавщицы в СССР: ты — царь и бог, к тебе очередь, а ты снисходишь к страждущим, как бог с Олимпа.

— Начало пятого, — сказал Толик, поглядывая на часы. — Ира, пора на пост. Эльза Марковна, давайте я помогу перетащить товар на второй путь…

— Это неточно, что на второй, — предупредила Вероника. — Точно, что нумерация будет с головы поезда.

Мы с бабушкой переглянулись.

— Помогите, пожалуйста, — обратился я к Толику.

— Пойдем, — Толик кивнул вперед. — Пока на первом пути никого нет. Перегородят — придется идти по лестнице через верх. Не потянем.

Я поволок свою тачку, Толик — бабушкину, она — рюкзаки, тетя Ира помогала мне. Перебравшись через рельсы, мы немного прошли по перрону, огибая пассажиров, ожидающих свой поезд. Остановились у столба. Толик огляделся.

— Седьмой вагон будет примерно здесь. Ну все. Удачи! — Он пожал мою руку, кивнул бабушке.

— Так воду вы взяли? — спросила тетя Ира, бабушка помотала головой.

— Лишний груз.

— Я принесу. Вы же тут? Все, ушла.

Мы остались. Припекало, и приходилось прятаться в тени столба. Сменялись лица. Поезда. Только клетчатые сумки оставались неизменными. На второй путь пришел поезд тети Иры, она прибежала, принесла четыре бутылки минералки, обняла бабушку да так и застыла, словно на фронт ее провожала. Меня все продолжали не замечать. Ну конечно, ведь именно я ассоциируюсь у них с несчастьем и напрягом, которого можно было бы избежать.

— Все будет хорошо, — в который раз повторил я, глядя, как пузатый проводник проверяет билеты у пассажиров, а в стороне толпятся «зайцы».

Сколько понадобится денег, чтобы перекантоваться в Москве, если мы вдруг не успеем распродаться? Нам придется ночевать в отцепном вагоне за пятьсот рублей с носа, или получится найти деда, и он нас приютит? Да и назад — поездом или автобусом? Если не успеем, придется ехать автобусом. На них всегда есть билеты, и это быстрее, правда, придется сидеть, как статуя фараона, и нюхать вонь солярки — машины-то еще тех времен, без удобных откидных сидений.

Как я понял, больше всего бабушку напрягало отсутствие обратного билета. Меня — мамин список лекарств. Боясь не уложиться, мы взяли еще десять тысяч. Чувствую, придется напрячься, побегать. Прибываем мы в десять утра, а отправляется дополнительный в девять вечера. Нужно из штанов выпрыгнуть, чтобы успеть все продать, и Вероника повезла нас назад, иначе я совсем бабушку ушатаю, жара ведь, да плюс почти четыре дня в дороге.

Ничего, проявлю себя — в следующий раз один поеду. Еще лучше бы в Москве остаться, а товар пусть мне поездом передают, небольшими партиями. Правда, тогда некому будет создавать центростремительные процессы и заманивать молодежь в клан. Ну и ладно, у меня вся жизнь впереди, а сейчас главное — маму вытащить. Пусть Илья пока останется за лидера.

Бабушка не выдержала и через полчаса села на корточки, привалившись к столбу. Ну вот, мы еще ничего не сделали, а она уже устала.