Полковники из МУРа - Алексей Макеев

– Попал я на бабки, Микеша! – с горечью сказал он. – На очень большие бабки. На такие, что мне за всю жизнь не расплатиться. Только одно и остается…

– Что в твоем понимании значит большие? – серьезно, без улыбки спросил Микеша.

Крячко снисходительно усмехнулся. По правде говоря, ему частенько приходилось занимать некоторые суммы, чтобы дотянуть до очередной получки, – они тоже казались ему непростительно большими, особенно в момент отдачи. Но теперь он решил не мелочиться.

– Тридцать штук, – торжественно сказал он и добавил многозначительно: – Зелеными!

Микеша усмехнулся.

– Понятно, что не деревянными! – ответил он. – У нас тут на другие никто и не считает. Ну что ж, бабки не маленькие… И как же ты так оплошал, Антоша?

Крячко опять махнул рукой. Картина катастрофы сама собой молниеносно выстроилась в его воображении.

– Я вообще-то два года на газовых разработках отработал в Сибири, – принялся объяснять он. – Вкалывал день и ночь как проклятый – без выходных. Чуть туберкулез не схватил. Скопил кое-что. Ну, много пропил, конечно… А куда мне? Я без семьи, мне заботиться не о ком. Думал, одному-то мне надолго хватит… Кто ж знал, что так все обернется?

Микеша ждал продолжения с неподдельным интересом. Но Крячко заговорил не сразу. Он словно опять прокручивал в памяти свои невзгоды, горько улыбался и заливал печаль пивом. На самом деле он просто прикидывал, как правдоподобнее закончить рассказ. Наконец, когда Микеша начал активно проявлять свое нетерпение, Крячко снова заговорил.

– Поехал в Москву, – с сарказмом сказал он. – Думал развернуться в столице. Погулять, прикупить кое-чего… Аппаратуру там, одежонку. Друган тут у меня живет – тачка у него, «девятка». Ну, сначала все было как нельзя лучше. Встретились, по ресторанам прошлись, молодость вспомнили… А тут попросил я у него машину на денек – по магазинам покататься. Ну, он согласился – с неохотой, но отказать не смог. А словно чувствовал! Тачка эта меня и сгубила. Еду это я по Ленинградскому… да вот буквально дня четыре назад – днем, главное… ни о чем таком не думаю… Вдруг – раз! Какой-то «мерс» мне нос подрезает – я по тормозам, а уже поздно… – Тут Крячко внезапно замолчал, словно горло ему перехватило спазмом. – Короче, дали мне сроку неделю – паспорт забрали, назначили место встречи и отвалили… Так мало того, что эти козлы меня на счетчик поставили – друган мой в амбицию бросился! Я же ему «девятку» помял. Основательно помял, чего врать… Ну так мог бы хоть передышку какую-то дать по старой-то дружбе… Нет, тоже – гони пять штук на ремонт! И слышать ничего не хочет. Вся дружба куда-то враз улетучилась. Злейшим врагом стал!.. Вот это, называется, съездил за покупками!

Собственно говоря, вся эта повесть не была совсем уж плодом вымысла. Подобные вещи случались сплошь и рядом. А Крячко, в сущности, всего лишь вольно пересказал печальную историю одного своего дальнего родственника, с которым произошло нечто подобное около двух лет назад, когда он приехал погостить в столицу. Правда, та история не имела трагического финала, потому что в дело своевременно вмешался сам Крячко и в два счета его уладил, но заключительную часть рассказа Стасу пришлось приукрасить, чтобы не разочаровать своего слушателя.

Похоже, это ему удалось – Микеша, казалось, был тронут до глубины души. Он сочувственно кивал головой, цокал языком и хмурил брови. А потом он сказал:

– И что же ты теперь собираешься делать?

Крячко покривился, будто этот вопрос, как нож, задел его по самому сердцу.

– Говорю же, в заднице я! – тоскливо сказал он. – Только в петлю и осталось. Даже уехать не могу – документов-то нет! А где я бабки возьму? У меня близких родственников и друзей нет, кто бы мог мне такую сумму ссудить… Был один друг – так он сам с меня последнее вытряс. Да-да, отдал я ему его пять штук – на, говорю, жри! Только не подавись, смотри!

– Ясно! – уклончиво произнес Микеша и задумчиво повертел в руках пустую кружку, покрытую изнутри клочьями неопадающей пены. – Положение у тебя действительно хуже губернаторского… Но, знаешь, не бывает безвыходных ситуаций! У меня у самого в жизни сколько раз так бывало – вроде все, крышка! А потом, смотришь – лучик появился!.. Главное, не раскисать, зубы сжать и искать выход. И он найдется – когда ты уже и сам этого ждать не будешь.

– Хорошо тебе говорить, – сварливо проворчал Крячко. – Ты вон при делах, все у тебя тип-топ… Тебе хорошо говорить…

Микеша со стуком поставил кружку на стол и усмехнулся.

– Да ты меня не слушаешь, что ли? – недовольно отозвался он. – Я тебе сейчас о чем толковал? У меня тоже так было. И не раз. Все, думаю, край! Но, видишь же, живу до сих пор. И, по твоему мнению, даже процветаю!.. – Он засмеялся.

– Ты процветаешь, – еще унылее сказал Крячко. – А я вот отцветаю… В милицию, может, обратиться? – Он с надеждой посмотрел на Микешу, словно ожидая, что тот горячо одобрит такую идею.

Но тот решительно помотал головой и ткнул в сторону собеседника указательным пальцем.

– Только зря время потеряешь, – уверенно заявил он. – Менты у нас – первые крохоборы! Ты к своим… сколько там у тебя – двадцать пять штук осталось? Вот к двадцати пяти еще пять приплюсуй!

– Каких это? – недоверчиво поинтересовался Крячко.

– Ну как же? – объяснил Микеша. – Те пацаны, что тебя на счетчик поставили, – думаешь, они ничего не узнают? Да менты им первым же и сообщат! Еще и процент с них слупят – за информацию. А те этот процент на кого повесят? Правильно – на тебя же и повесят! Теперь просек поляну?

– Ты это серьезно? – настороженно спросил Крячко. – А чего же мне теперь делать? Это получается, кругом шестнадцать! А говорил – выход, выход… Найди-ка тут выход! Если ты такой умный – может, подскажешь, в каком направлении его искать?

– Подскажу, – спокойно ответил Микеша. – Платить надо. Это самый верный способ.

Крячко неприязненно вытаращил на него глаза.

– Что-то я не понял, – нарочито противным, гнусавым голосом сказал он. – Платить? Чем платить? Я этим козлам квартиру свою предлагал в Хабаровске – они и слышать не хотят. Что мне теперь – банк идти грабить?

Микеша ответил не сразу. Он неспешно оглянулся по сторонам, порылся в кармане пиджака и достал оттуда пачку «Мальборо». Выщелкнув пару сигарет, протянул одну Крячко. Потом щелкнул зажигалкой и, уже закурив, сказал небрежно:

– Банк грабить – тоже надо уметь. Не думаю, что у тебя это получится. Можно подыскать что-нибудь повеселее. Ты мне понравился, Антон, прямо говорю. Поэтому постараюсь тебе помочь… Ты вообще где остановился?

– Да где я остановился? – махнул рукой Крячко. – У кореша жил. А когда мы с ним расплевались, в гостиницу ушел. Но там цены!.. Мне один умный человек подсказал, что можно устроиться на вокзале – там железнодорожники места в запасных вагонах сдают. Пойду сегодня, поспрашиваю…

– Ясно, – кивнул головой Микеша. – Ну это ладно. Может, и не придется тебе по вагонам скитаться… Ты вот что – сможешь подойти сегодня… Чтобы тебе не путаться – ну, скажем, к памятнику Пушкину? Место известное, искать долго не надо. Сможешь?

– Да у меня времени-то навалом, – криво улыбнулся Крячко. – Единственное, что у меня осталось. А зачем подойти?

– С одним человеком тебя познакомлю, – сказал Микеша. – Если договоритесь, он тебе поможет.

– Ага! – озадаченно произнес Крячко. – А к скольки подойти?

– Рано не стоит, – задумчиво проговорил Микеша. – Подходи часам к десяти вечера. Устроит?

– Да мне без разницы – к десяти так к десяти, – ответил Крячко.

– Ну, тогда до встречи! – сказал Микеша. – Я, извини, пойду. Дела у меня… А ты нос не вешай! Все обсосется!

Он протянул Крячко на прощание узкую холодную ладонь и, шагнув прочь, в одну секунду исчез, точно злой волшебник. Крячко сделал недоуменное лицо, машинально допил пиво и быстро пошел к выходу.

Глава 13

– Ладно, что выросло, то выросло! – слова Гурова прозвучали с отчетливым фаталистическим оттенком. – Этого следовало ожидать. В вас слишком сильно анархистское начало, полковник! Было слишком легкомысленно отпускать вас без надзора.

– Ну да! – возразил Стас. – Без надзора я работаю продуктивно и изящно. Если бы рядом отирался ты, к нам бы и на пушечный выстрел никто не подошел. Я считаю, что все получилось как нельзя лучше.

– Это еще бабушка надвое сказала, – заметил Гуров. – Еще нужно посмотреть, что тебя ждет у памятника великому русскому поэту.

– Наверное, мне сделают нескромное предложение, – беззаботно сказал Крячко. – Во всяком случае, я на это надеюсь.

– А если за тобой проследили вплоть до того момента, как ты вошел в главк? – с усмешкой спросил Гуров.

– Это исключено! – решительно сказал Крячко. – Не первый год замужем. Уж «хвост» за собой я всегда распознаю. Сегодня я перепроверял все по три раза – никто за мной не следил. У меня вообще такое впечатление, что у этих молодцев чувство опасности здорово притупилось. По-моему, они уверились в собственной неуязвимости. Разве что в открытую не разгуливают при своих «береттах»…