Дневник юной леди - Ирина Молчанова

Дрон поцеловал в щечку Алю, королева Спелой пшеницы поцеловала в щечку моего брата, Рома поцеловал Юлю...

Какая скучная игра! Я себе это как-то по-другому представляла.

Оксана точно мои мысли прочла и заявила, когда Юля хотела чмокнуть в щеку Пашу:

– Теперь давайте по-другому! Целуй его в губы.

– Почему это? – сморщилась Юля.

– Потому что по правилам, первая пара целуется в щечку, вторая в губы, третья в засос.

– Но...

– Хватить торговаться! – оборвала ее Оксана.

Юля вопросительно посмотрела на Рому.

– Можно?

Он безразлично отвернулся.

– Это всего лишь тупая игра.

Жаль, я правил не знаю! Даже не проверить, правду сказала Оксана или, как обычно, приукрасила действительность в нужном ей направлении.

Дальше стало интереснее.

Паша раскрутил бутылку, горлышко указало на Жанну.

– В засос, – как судья, приговорила Оксана.

Бедная Жанна, мне искренне жаль ее, целоваться с таким... но в то же время я радуюсь. Хорошо, что выпало не на меня!

Поцелуй свершился: Жанна неприязненно поморщилась, а Паша вытер рот рукавом рубашки. После того как Жанна крутанула бутылку и целовать ей выпало Дрона-оранжевого, вмешалась Люся:

– Неправильно вы играете!

Оксана со стоном посмотрела на нее:

– Ну давай, просвети нас, мы ведь тут все дураки.

– Не дураки, просто...

Жанна ухватилась за неправильность игры, как за спасательный круг:

– Нет уж, давайте правильно играть, как нужно, рассказывай, Люсь!

Люся взбодрилась:

– Первый раз просто пожимают руки.

Оксана громко фыркнула.

– Пожимают руки, ты серьезно? Ночь не резиновая, чтоб тратить ее на пожимание рук.

– А дальше? – заинтересовалась Аля.

– Второй раз обняться. Третий – поцеловать руку. Четвертый – укусить за ухо. Пятый – станцевать. Шестой – поменяться двумя вещами из одежды. Седьмой... – Люся призадумалась.

– Бред, – успела вставить Оксана, прежде чем Люся продолжила:

– Седьмой – поцеловать в щечку. Восьмой – поднять на руки. Девятый – поцелуй в губы. Десятый – задать абсолютно любой вопрос. Одиннадцатый – серьезный поцелуй. Двенадцатый – целоваться взасос целых три минуты! Тринадцатый – закрыться вдвоем на пять минут в темном помещении и целоваться.

– Люсь, ну ведь ерунда получится! – воскликнула Оксана. – Сама подумай...

– Нормально, – определила Жанна.

– Ага, – поддержала Аля, – давайте заново.

– Это что, я пролетаю с поцелуем, что ли? – нахмурился Дрон-оранжевый.

Ему никто не ответил, Жанна с умным видом снова раскрутила бутылку. Руку пришлось пожимать Нине, которой выпало обнимать меня. Я раскрутила. Горлышко указало на Алю.

– Что делать? – уточнила я у Люси.

– Целовать руку.

Господи, вот это унижение! Целовать руку подружки парня, в которого я влюблена. Какое-то наказание.

Аля демонстративно подставила руку для поцелуя.

– Ну, давай, чего ты! – поторопила Оксана. – Не овес жевать заставляют!

Ну и сравненьице у нее. Это, конечно, не овес, это хуже, куда хуже! Леди не целуют никому руки, они сами позволяют целовать свои. Как же унизительно! Ненавижу себя за то, что собираюсь сделать. Ни за что не напишу о таком в дневник, эту тайну, как и многие другие, я унесу в могилу: лет через сто. Отвратительная игра!

Я коснулась губами Алиного запястья и резко отшвырнула от себя ее руку.

– А поаккуратнее можно?! – пробухтела Аля, перед тем как заняться бутылкой.

За ухо она кусала Рому. Юля ее в тот момент, скорее всего, ненавидела. Я еще никогда не видела у нее такого злого и одновременно огорченного лица. Брату выпало танцевать с Люсей. Аля с Женей-мочалкой, Оксана и Жанна им тихонько спели: «Ветер с моря дул». Люся наступила Роме на ногу, всем было весело. Но обмен одежды показался мне особенно забавным. Люся отдала свои розовенькие носочки Дрону-Оранжевому, сама же натянула его, синие – безразмерные. Затем Дрон поцеловал в щечку Оксану, которая закатила при этом глаза и проворчала:

– Детский сад. – А перед тем как раскрутить бутылку, всех предупредила: – Если выпадет на парня, это он будет меня на руки поднимать, а не я его! – Ей повезло, горлышко определило Люсю – самую маленькую из нас, если не считать костлявую Женю-мочалку. Парни бессовестно смеялись, пока Оксана примерялась, как бы ей поднять хихикающую Люсю, но в конце концов неожиданно вмешался Рома:

– Забей, не надрывайся!

Оксана оказалась на удивление послушной и села на свое место. Люся немного помедлила, прежде чем раскрутить бутылку.

Еще бы, на кону поцелуй в губы, это не какое-то пожатие руки.

Девчонки затаили дыхание, а парни начали перекидываться шутками, точно все происходящее их не касалось.

– Паша, – тоскливо протянула Люся.

Да-а, вот это разочарование. Что-то везет этому малявке!

Паша обрадовался, даже глазками засверкал в ожидании приза.

Какой же он все-таки жалкий!

Люся его чмокнула и подвинула к нему бутылку.

Я начинаю мысленно шептать: «Только не я, только не я, только не я!»

Рассчитываю на помощь своего ангела-хранителя. Он не позволит такому случиться!

– Вопрос, вопрос, сейчас будет вопрос, – загалдела Аля. И не ошиблась... Вопрос достался ее Вадику, точнее, МОЕМУ Вадику!

Паша задумчиво наморщил лобик. Думает.

Интересно, если голова такая малюсенькая, значит, и мозгов мало?

– Ну, давай, Пахан, жги, – подмигнул ему Вадик.

– Чего там думать три часа, – возмутилась Оксана, – любой вопрос!

Ей, наверно, хочется поскорее добраться до серьезного поцелуя. Она ведь и затеяла все это, лишь бы с Сашей поцеловаться. Уж проще было бы его уговорить, чем нас всех заставлять раскручивать эту бутылку. Но Оксана не та, кто выбирает легкие пути. Никак не могу понять, как к ней отношусь. Очень неоднозначные эмоции она вызывает. Восхищение граничит с раздражением, а жалость с симпатией. Она красива и идет к своей цели напролом, это восхищает, но лишь до тех пор, пока она не начинает идти по тебе, ее жаль, беззаветная любовь к Донских завела свободную хищную кошку в капкан. И что она в нем нашла? Синие глаза? Глупая, плохо знает его!

Паша, наконец, придумал вопрос.

– Ну что, Вадик... – проскрипел он, – Альку-то любишь?

Ну надо же! Кто бы мог подумать, что в этой маленькой головке под белой кепчонкой не все извилины прямые.

Аля посмотрела на Вадика с надеждой, а он покраснел и от этого рассердился:

– Что за тупые вопросы?!

– Отвечай! Ничего не тупые, – взвилась Аля.

– Да или нет, разве так сложно?! – поддержала подругу Камбала.

– Попал ты, Вадик, – рассмеялся Донских.

Аля надулась.

– Ты чего, ответить просто не можешь?