Включи мое сердце на «пять» - Саймон Стивенсон

В пантеоне человеческой глупости пассажирские самолеты были в небе тем же, чем автомобили – на земле.

Когда произошла Великая катастрофа, в воздухе находилось полтора миллиона людей.

Через несколько минут в небе не осталось ни одного.

Это очень много самолетов.

Это очень много людей.

И много катастроф в день Великой катастрофы.

Эхо крушений разносилось по всей американской корзине для хлеба.

Которая вскоре станет американской корзиной для самолетов.

Но в основном…

Столько людей.

Столько пассажирских самолетов.

И все они куда-то летели.

Думали, что это важно.

А затем они перестали лететь.

И все перестало иметь значение.

Как и то, чем занимались динозавры, когда пришел их черед.

Я посмотрел на «Колесо чувств».

Это было «созерцание».

САЛОН ОБЗОРНОГО ВАГОНА, ЕДУЩЕГО ПО КАНЗАСУ, ДЕНЬ

Джаред смотрит в окно, а тем временем над РАЗБИВШИМСЯ САМОЛЕТОМ встает солнце.

В вагон входит Профессор. Он замечает Джареда и направляется прямо к нему.

Джаред вжимается в кресло, пытаясь спрятаться, но слишком поздно.

ПРОФЕССОР

Доброе утро, сосед!

ДЖАРЕД

Доброе утро, мистер III, э-э, то есть Профессор.

ПРОФЕССОР

Про тебя ходят слухи!

ДЖАРЕД!

Что? Какие слухи про меня ходят?

ПРОФЕССОР

Что ты едешь в Вегас!

ДЖАРЕД

Это вам Ванда сказала?

ПРОФЕССОР

Кто такая Ванда?

ДЖАРЕД

Она продает билеты в Чикаго. У нее неправильный прикус. Возможно, вы ее не знаете.

ПРОФЕССОР

Нет, об этом мне сказала не Ванда, а три глухих старушки, с которыми я завтракал. Господи, они обалденные!

ДЖАРЕД

Ну да, я еду в Вегас.

ПРОФЕССОР

Отлично! Угадай, кто еще туда едет?

ДЖАРЕД

Три глухих старушки?

ПРОФЕССОР

Ваш покорный слуга! Профессор собственной персоной! Ну что, вечером окропим Лас-Вегас красненьким?

ДЖАРЕД

Скорее всего, красить Лас-Вегас в красный цвет противозаконно. Наверняка существуют постановления городских властей…

ПРОФЕССОР

Ха! Да ты просто умора! Тебе говорили, что ты просто умора?

ДЖАРЕД

Никто и никогда не говорил мне о том, что я просто умора.

ПРОФЕССОР

А ведь так и есть, точно тебе говорю! Волноваться насчет муниципальных постановлений в городе, который живет за счет азартных игр! Ты хоть знаешь, как называют Лас-Вегас?

Джаред обдумывает вопрос.

ДЖАРЕД

Всеамериканская корзинка для фишек?

ПРОФЕССОР

Ха! Нет! Давай еще раз!

ДЖАРЕД

Главная американская психушка?

ПРОФЕССОР

Что? Нет! Его называют «Город грехов»! А знаешь, что еще говорят? «Что произошло в Вегасе, останется в Вегасе»! Ну давай, скажи это!

ДЖАРЕД

Я не…

ПРОФЕССОР

Ну же!

ДЖАРЕД (неловко)

Что произошло в Вегасе, останется в Вегасе.

ПРОФЕССОР

Совсем другое дело! А теперь вместе: раз, два, три…

ДЖАРЕД И ПРОФЕССОР

Что произошло в Вегасе, останется в Вегасе!

Профессор поднимает руку, готовясь «отбить пятюню». Джаред неловко подставляет свою ладонь.

Когда поезд «Развалины империи» въехал на территорию Колорадо, я попытался найти способ выпутаться из сложившейся ситуации.

Таких способов не оказалось.

Я ехал в Лас-Вегас с человеком, который видел все фильмы про роботов-убийц.

Я ехал в Лас-Вегас с человеком, который считал, что правительство должно превентивно сжечь всех роботов.

Я ехал в Лас-Вегас с человеком, который больше всего гордился тем, что однажды сдал беглого робота в Бюро роботехники.

Я ехал в Лас-Вегас с человеком, который не знал, что Принстон, в котором он живет, – не тот Принстон, где находится знаменитый университет.

Большое спасибо, Ванда! Теперь я действительно был благодарен тебе за помощь!

Кстати, это сарказм. Я по-прежнему не был благодарен Ванде. Ни за что.

Тем не менее я смело попытался пробудить в себе человеческий оптимизм. Единственный «плюс», который я смог придумать, заключался в высказывании Профессора: «То, что произошло в Вегасе, остается в Вегасе». Поэтому я сказал себе так: если Профессор узнает, что я – робот, эта информация либо неизбежно, либо гарантированно останется в Вегасе.

Но кого я пытался обмануть?

Когда люди говорят «То, что произошло в Вегасе, остается в Вегасе», на самом деле они имеют в виду, что никто и никогда не должен упоминать об аморальных поступках, которые они совершили в этом городе.

Если Профессор меня разоблачит, то единственное, что либо неизбежно, либо гарантированно останется в Вегасе, – это я.

Я останусь там навсегда.

В качестве углеродных остатков на стенках трубы крематория, принадлежащего Бюро роботехники Невады.

Ведь то, что сожгли в Вегасе, остается в Вегасе!

В Лас-Вегасе есть миниатюрные копии всех великих городов мира!

Бросающие вызов смерти шоссе, протянутые в воздухе между небоскребами!

Полосы препятствий с зомби!

Шестимерные аттракционы, имитирующие нападение роботов-убийц!

Симуляторы падающих реактивных самолетов!

Шоу ужасов с участием автомобилей!

Бассейны с акулами-убийцами!

Там есть голограммы всех известных исполнителей мира, которые бесконечно поют свои хиты на бесконечном повторе!

А для фанатов спорта есть бесконечный Кубок Истощения – футбольный матч, который продолжается уже семнадцать лет!

Кстати, я совсем не сочувствую игрокам!

Ведь все они – роботы!

Хуже того, все они созданы на основе ДНК Тома Брэди!

А ведь именно из-за Тома Брэди мы должны не любить «Патриотов Новой Англии»!

Долой Тома Брэди и все его неспортивное потомство!

Долой «Патриотов»!

Ура, Кубок Истощения!

И виват, Лас-Вегас!

И знаете что?

Ни одно из этих многочисленных и разнообразных чудес не является для людей самым привлекательным!

Больше всего людей привлекают «азартные игры».

«Азартные игры» – это возможность лишиться биткойнов в играх, основанных на случайности, алгоритм которых создан так, что в качестве выигрыша игрок получает меньше, чем поставил. Если бы в азартные игры играли на мороженое, то в ходе одной из таких игр я и несколько других игроков дарили бы вам все наше мороженое. А вы взамен – не очень часто – возвращали бы небольшое количество мороженого одному из нас, выбранному случайным способом.

Таким образом, азартные игры даже хуже, чем игра с нулевой суммой.

Они – игры с отрицательной суммой!

– 10/30 я не могу!

Но я забегаю вперед, ведь на самом деле мы с Профессором еще даже не добрались до Лас-Вегаса. В Лас-Вегасе нет железнодорожной станции, поэтому в Кингмане, штат Аризона, мы сошли с «Развалин империи», и нас, словно скот, затолкали в автоматический автобус.

Да, вы все правильно прочитали.

Поездка, которую продала мне Ванда – поездка, которая мне с самого начала была совсем не нужна, – это экскурсия не на поезде, а на автоматическом автобусе.

Ванда!

Я не могу!

Профессору поездка на автоматическом автобусе понравилась – потому что была ему в новинку. Он не замечал ни то, с какой огромной скоростью мы едем, ни даже то, что поездка отняла в четыре раза больше, чем на беспилотном убере. Более того, в течение всей поездки он беспокоился только о том, что в Лас-Вегасе меня облапошат. По его словам, я – «типичный простак».

Кстати, «простак» означает «деревенщина», что, в свою очередь, означает необразованного или не умеющего вести себя в обществе человека из сельской местности.

Из сельской местности!

Какая ирония! И не только она!

Ведь Профессор жил в худшем из двух Принстонов.

А меня создали в Чэнду, главном технологическом центре мира и четвертой по численности населения городской агломерации Китая!

В Чэнду, городе гибискусов, городе парчи, городе черепах!

В Чэнду, где находится Национальный университет Чэнду и где живет его прославленный профессор Диана Фэн!

Которая, кстати – моя восхитительная матушка!

Когда мы наконец добрались до Лас-Вегаса, то сначала отправились в казино под названием «Белладжио». Это был еще один собор, сон наяву, созданный