Гладиатор для неё (СИ) - Алекс Разум

Конечно, она любила Фелицу. Чувство это больше походило на привязанность к домашнему питомцу. Как к щенку, который подрос и стал уже почти собакой, но все еще совершал глупости.

— Ты давно последний раз молилась и делала подношения Юноне?

— Когда мы с вами ходили к Пантеону, госпожа. А молитвы я каждый день возношу Юноне, Юпитеру, Деметре и своему предку.

— Видно этого мало, раз духи сбивают тебя с пути, — Атилия решила помочь своей рабыне, а за одно и себе, — Мы с тобой пойдем молиться, к главному алтарю дома. Сходи сейчас на кухню и приготовь все необходимое.

* * *

Немного позже они вдвоем сидели на коленях в переднем дворе, у каменного алтаря. В специальные ниши расставили подношения богам. Обновили масло и фитили и зажгли лампады. Они читали молитвы, вполголоса вторя друг другу. Просили у богов отвода от себя злых духов.

Так просидели они до самого захода солнца. После принесли подношения и помолились Деметре, перед алтарем в спальне Атилии. Скромно поужинав хлебом с оливковым маслом, поднялись спать. Фелица постелила себе матрас и легла у двери хозяйки.

Уснула она быстро. Атилия слышала ее ровное сопение, почти как в детстве.

«Надеюсь, это поможет — думала она, — Ведь не могли же боги отвернуться от меня из-за желания избавиться от мужа?»

Засыпала тяжело и долго. Часто просыпалась и прислушивалась — не слышно ли шагов Луция.

Он вернулся только к завтраку. Она ждала его за вышиванием в атриуме. Луция распирала активность и приподнятое настроение.

— Представляешь, Атилия, он пригласил меня, — при слове «он» муж показал пальцем вверх, — Вернее сказать — нас. Наконец-то!

Луций ходил кругами по атриуму, жестикулировал, глаза его блестели. Потребовал себе вина в десяти частях воды. Такого разбавленного он никогда не пил.

— За все те годы моей безупречной и преданной службы, — его голос звучал восторженно, — Наконец-то он решил меня наградить. Могла ли ты представить, что будешь сидеть в ложе императора во время боев? И не просто, а рядом с августейшим.

Фелица и другие рабы накрыли на стол.

— Так, быстро завтракаем и едем в термы. Азий, проследи, пусть носильщиков хорошо накормят. И воды им дайте нормально. — Он все никак не садился за стол, — Атилия, сегодня вечером ты должна быть ласкова со мной. Весь Рим тебя увидит рядом с Адрианом. Представляешь, какая это честь.

Луций, наконец, уселся и стал, есть брынзу с оливками. Она тоже начала завтракать, запивая водой слегка подкрашенной вином.

— Да, и распорядись насчет ужина. Вечером придет Эктор. У нас с ним дела. Вино пусть разбавят как сейчас — для подсчетов нужна трезвая голова.

Банщик — последний человек кого бы ей сейчас хотелось видеть. Предстояло пережить не самый приятный вечер.

* * *

Эктор встретил Луция у главного входа в мужское крыло. Его лицо было перевязано поперек, закрывая нос. Ткань в одном месте пропиталась кровью. Настроение у него образовалось прескверное.

Увидев такую картину, казначей рассмеялся. Стал задавать вопросы с подковыркой. «Какая кобылка тебя лягнула? Ты, наверное, зашел сзади к слишком породистой». Эктор отвечал не разборчиво. Мол, ударился, и ничего смешного в этом нет. Луций не унимался. Он, смеясь, требовал поделиться с ним кто его так. Был уверен в том, что это женщина сделала.

От такого Эктор еще больше расстроился. Он хотел уже удалиться к себе. Казначей не отпускал, сообщил о потрясающей новости. Оказалось Луций смог заинтересовать самого императора посмотреть выступление тех гладиаторов на Форуме. Эктору бойцы отказали. Ни за какие деньги не согласились. Теперь они будут обязаны выступить — раз этого хочет сам Адриан.

Их планы набирали обороты, и уже весьма высокие. Император помнил и германца, и его друга дакийца. Луций хвалился, какой он умный и дальновидный. Сам правитель готов был с ним поспорить на счет победы этих бойцов. Когда слухи об этом расползутся — ставки взлетят.

Такие новости подняли Эктору настроение. Теперь он ощущал предвкушение крупного выигрыша. Его руки уже тряслись в ожидании подсчета серебра.

* * *

Германусу с товарищем все же пришлось выступать на Форуме. Атилия оказалась права. Сначала к нему пришел сам главный банщик Рима. Он торговался и ни как не уходил. Германус вежливо, но твердо отказал, сославшись на большую занятость. Тот поднял оплату вдвое, и стал требовать выполнить его заказ. Мол, он обещал очень знатным людям, и если те разозлятся гладиатору не поздоровиться.

Такого Германус стерпеть не мог, он схватил толстяка и вышвырнул его за дверь. Отвесив при этом хорошего пинка. Тот плюхнулся в лужу перед домом, насмешив прохожих.

Позже он вернулся с городской стражей. Германусу пришлось разъяснять свое поведение. Услышав как все было — вигилы изрядно посмеялись над банщиком. Объяснив ему, что в этом нет преступления, он сам напросился. Пожелав удачи на арене, стражники ушли. Толстяк больше не показывался.

Через день появился глашатай императора. Он объявил волю правителя, о желании лично увидеть их выступление на Форуме. Отказать они не могли. В назначенное время пришли на главную площадь Рима.

Народу набилось — тьма. Преторианские гвардейцы расчистили для них место рядом со ступенями Пантеона — самого важного храма в городе.

Императора пришлось ждать долго. За это время стражники изловили двух воров в толпе.