Полное собрание стихотворений - Владимир Раевский

42. ЭЛЕГИЯ II («Шумит осенний ветр, долины опустели!..»)

Шумит осенний ветр, долины опустели!Унынье тайное встречает смутный взор:Луга зеленые, дубравы пожелтели;Склонясь под бурями, скрипит столетний бор!В ущелья гор гигант полночный ополчился,И в воды пал с высот огнекрылатый змий…И вид гармонии чудесной пременилсяВ нестройство зримое враждующих стихий,С порывом в берега гранитные плескаетСвирепый океан пенистою волной!Бездонной пропастью воздушна хлябь зияет,День смежен с вечностью, а свет его — со тьмой!..

Таков движений ход, таков закон природы…О смертный! Ты ль дерзнул роптать на промысл твой?Могущество ума, дух сильный, дар свободыНе высят ли тебя превыше тьмы земной?..Скажи, не ты ль дерзнул проникнуть сокровенье?И Прометеев огнь предерзостно возжечь?Измерить разумом миров круговращеньеИ силу дивную и огнь громов пресечь?По влаге гибельной открыть пути несчетны,В пространстве целого ато́м едва приметный?Взор к солнцу устремя, в эфире воспарить?И искру божества возжечь уразуменьемДо сил единого, до зодчего миров?О, сколь твой дух велик минутным появленьем!Твой век есть миг, но миг приметен в тьме веков;Твой глас струнами лир народам передастсяИ творческой рукой их мрак преобразит,Светильник возгорит!.. гармония раздастся!..И в будущих веках звук стройный отразит!..

Но кто сей человек, не духом возвышенный,Но властью грозною народа облечен?Зачем в его руках сей пламенник возжженный,Зачем он стражею тройною окружен?..Отец своих сынов не может устрашиться…Иль жертв рыдающих тирану страшен вид?Призрак отмщения в душе его гнездится,Тогда как рабства цепь народ слепой теснит.Так раболепствуйте: то участь униженных!Природы смутен взор, она и вам есть мать;Чего вы ищете средь братий убиенных?Почто дерзаете в безумии роптатьНа провидение, на зло и трон порока?..Жизнь ваша — слепота, а смерть — забвенья миг;И к цели слабых душ ничтожеству дорога;…………………………………………………

Свирепствуй, грозный день!.. Да страшною грозоюПромчится не в возврат невинных скорбь и стон,Да адские дела померкнут адской тьмою…И в бездну упадет железной злобы трон!Да яростью стихий минутное нестройствоУстройство вечное и радость возродит!..Врата отверзнутся свободы и спокойства —И добродетели луч ясный возблестит!..

43. СМЕЮСЬ И ПЛАЧУ

(Подражание Вольтеру)

Смотря на глупости, коварство, хитрость, лесть,Смотря, как смертные с холодною душоюДруг друга режут, жгут и кровь течет рекою                  За громозвучну честь;Смотря, как визири, пошевеля усами,Простого спагиса, но подлого душой,                  Вдруг делают пашой,Дают — луну, бунчук и править областями;Как знатный вертопрах, бездушный пустословИвана à rebours[49] с Семеном гнет на двойкуИль бедных поселян, отнявши у отцов,Меняет на скворца, на пуделя иль сойку,И правом знатности везде уважен он!..Как лицемер, ханжа, презря святой закон,В разврате поседев, гарем по праву властиТворит из слабых жертв его презренной страсти, Когда невинных стон волнует грудь мою,—                                            Я слезы лью!Но если на меня фортуна улыбнетсяИ если, как сатрап персидский на коврах,         Я нежуся в Армидиных садах,Тогда как вкруг меня толпою радость вьетсяИ милая ко мне с улыбкою идетИ страстный поцелуй в объятиях даетВ награду прежних мук, в залог любови нежной,И я вкушаю рай на гру́ди белоснежной!..Или в кругу друзей на вакховых пирах,Когда суждение людей, заботы, горе                  Мы топим в пуншевое море,Румянец розовый пылает на щеках,                  И взоры радостью блистают,                  И беспристрастные друзьяСужденью смелому, шумя, рукоплескают, —                           Тогда смеюсь и я!Взирая, как Сократ, Овидий и Сенека,Лукреций, Тасс, Колумб, Камоэнс, ГалилейПогибли жертвою предрассуждений века,Интриг и зависти иль жертвою страстей!..Смотря, как в нищете таланты погибают,Безумцы ум гнетут, знать право воспрещают,Как гордый Александр Херила другом звал,Как конь Калигулы в сенате заседал,Как в Мексике, в Перу́, в Бразилии, КанадеЗа веру предают людей огню, мечу,—На человечество в несноснейшей досаде,                          Я слезы лью!..Но после отдыха, когда в моей прихожейНе кредито́ров строй докучливых стоит,Но вестник радостный от девушки пригожей,Которая «люблю! люблю!» мне говорит!Когда печальный свет в мечтах позабываюИ в патриаршески века переношусь,Пасу стада в венце, их скиптром подгоняю,Астреи вижу век, но вдруг опять проснусь…И чудо новое: Хвостова сочиненья,Я вижу, Глазунов за деньги продает,И, к довершению чудес чудотворенья, —Они раскуплены, наш бард купцов не ждет!..Иль Сумарокова, Фонвизина, КрыловаКогда внимаю я — и вижу вкруг себяПремудрость под седлом, Скотинина…[50]                   Тогда смеюсь и я!

44. САТИРА НА НРАВЫ

Мой друг! в наш дивный век — науками, искусством,И россов доблестью, и благородства чувствомЛюбви к отечеству достойных сограждан,В наш новый век, когда властитель и тиранНесметных орд к нам внес убийства и пожарыИ провидения испытывал удары,Сея́ в триумф побед постыдный бег и страх…И трупы хищников рассеялись в полях,Когда прошедшее из книги современнойМечом росс вырубал и, лавром покровенный,Секване начертал постыдный приговор…                   Когда вселенной взорРоссии <быстрый> бег к величью измеряетИ подвиги ее в истории читает, —Возможно ли! тогда, забыв свой подвиг славы,Чудесно исказя и нрав и разум свой,Здесь дети робкие с изнеженной душойВ очах невежества чтут модные уставы,И наши знатные отечества столпыО марсовых делах с восторгом рассуждают…С утра до вечера за картами зевают,А жены их, смеясь, в боскетах нежны лбыИноплеменными рогами украшают…Но свет орангутанг, и мы живем в том свете,Где дым тщеславия рассудок закурилИ многих мудрецов в паяцы нарядил.                  У всякого одно в предмете —                  И бедный Ир с клюкойПод добрый час себя с Юпитером равняет…И кучи золота, и царства рассыпает,                  И наслаждается мечтой!..                  Всё в свете допустить возможно,Но быть игрушкою шутов и обезьянВ сей славный век для нас постыдно и безбожно.                  Напрасно умный наш певец,Любовью чистою к отчизне возбужденный,И нравам и умам чумы иноплеменной                  С войною хочет дать конец!Мартышка весь свой век не устает кривляться,Для подражания; бесхвостый, без ушей,Престанет ли осел кряхтеть и спотыкаться?Из всех гражданских зол — всего опасней, злейДля духа нации есть чуждым подражанье,Но спорить не хочу, смешно в осьмнадцать летВ уборе дедовском явиться в шумный светИ с важностью начать другое подражанье.Но, друг мой! переждем — эпоха началась,                  И наше сбудется желанье…Орел с одним орлом стремится в состязанье.                  Гражданства искра в нас зажглась —И просвещение спасительной рукоюБальзам свой разольет в болезненных умах,                                 И с новою зареюИсчезнет, может быть, еще неверный страх.

45. <ОТРЫВОК> («Там далее: провинциал Минос…»)