Башня на краю времён - Эми Спаркс

– Однако Хранитель времени очень серьёзно относится к своей работе, – пробормотала Девятка.

– Прочь с дороги, смертная девочка! – рявкнул Газильон и ворвался в комнату, оттолкнув девочку к стене.

Та машинально выставила вперёд ногу и усмехнулась, когда волшебник споткнулся и упал. Встав, Газильон сердито зыркнул на неё через плечо и протопал в середину комнаты.

Девочка не удостоила его взглядом и направилась к подсвечнику, заворожённая радужным пламенем. В это время её музыкальная шкатулка снова начала шептать. Как странно… Девятка прислушалась, но шёпот потонул в другом голосе:

– ПЕСОК СТРУИТСЯ. ПЕСОК СТРУИТСЯ. Песок…

– Так, зеркала! – воскликнул Турнепс. – Я приказываю вам показать мне, Газильону Неудержимому, спрятанный ключ! – И он выбросил вперёд руки и зашевелил пальцами, обводя стены с зеркалами.

Изумилиус, Эрик и доктор Ложка заглянули в комнату. Все затаили дыхание.

Но лиловых искр не посыпалось.

– Ого! – удивился Изумилиус, уверенно переступая через порог. Он подошёл к Газильону и встал рядом с ним, слегка толкнув его локтем.

Газильон насупился и снова выставил вперёд пальцы.

– Что за ерунда? Куда делась моя волшебная сила? Моя чудесная, прекрасная магия!

– Ах, дорогой Газильон Несдержанный, похоже, что Башня заглушила твою магию.

– Раньше такого не случалось! Это возмутительно!

– А как же иначе? – спросил Изумилиус. – Любой дурак может пройти испытания с помощью магии, разве нет?

– Любой дурак, кроме тебя, – проворчал доктор Ложка.

– Это нечестно. Мы так не договаривались, – пробормотал Газильон, снова сжимая и разжимая пальцы.

ПУФ! Тончайший, жалкий завиток лилового дыма отделился от кончика одного пальца и тут же растаял.

– Кто с кем договаривался? – поинтересовалась Девятка. – И о чём?

Газильон взглянул на неё, и девочка заметила в его глазах проблеск страха. Заносчивое лицо на мгновение исказилось, но он сразу отвернулся.

– Тебя это не касается, смертная девочка.

Девятка вздохнула:

– Ладно. Время тикает, а магией никто не владеет.

– Мы явно должны полагаться на свои мозги, мадам, – сказал Изумилиус.

– Твои мозги? – фыркнул доктор Ложка, указывая на чародея. – Я скорее объемся блинчиками Эрика, чем доверюсь твоим умственным способностям!

Тролль снова обиженно вытянул лицо.

– Перестаньте и сосредоточьтесь! – обратилась Девятка ко всем присутствующим. – Гаргулья требует ключ «из зеркала, которое не зеркало вовсе». Значит, нужно выяснить, какое из них не отражает свет.

Девочка, оба волшебника, Эрик и доктор Ложка стали заглядывать в зеркала. Для этого Ложка спрыгивал на пол и снова вскакивал кому-нибудь на плечо.

– Я вижу отражение, – сказал Изумилиус. – Это, наверное, всё-таки зеркало.

Девятка, глядя на своё лицо, высунула язык.

– И это, вероятно, тоже обычное зеркало, – проговорила она, осторожно протягивая руку к стеклу.

Как только она до него дотронулась, то ойкнула и отскочила назад: от прикосновения её пальцев зеркало разбилось на множество крошечных осколков, которые дождём посыпались на пол. Все остолбенели от удивления.

Башня безмолвно засмеялась, и этот смех эхом отозвался у друзей в головах. В комнате потемнело. Девятка взглянула на чугунный подсвечник – одна из свечей с радужным пламенем погасла.

Осталось четыре. Девочка перевела взгляд на разбитое зеркало: за ним была только пустая деревянная рама. Потом, словно время потекло вспять, все осколки собрались и вернулись в раму. Девятка снова увидела в зеркале своё отражение.

– Эрик найти. Эрик чинить, – пробормотал тролль. С решительным выражением лица он смотрел на своё отражение в высоком узком зеркале на другом конце комнаты.

– Эрик, не надо! – попыталась остановить его Девятка, но тролль уже ткнул стекло длинным жёлтым ногтем.

Оно разбилось, и осколки рассыпались по полу. Позади тоже оказалось только дерево. Снова немой смех. Ещё одна свеча потухла. Осталось три. Осколки со звоном вернулись в раму.

– Эрик помогать! – запротестовал тролль, ковыляя к следующему зеркалу.

– Кто-нибудь может остановить это бестолковое существо? – прогремел Газильон.

Девятка бросилась к нему, но…

ДЗЫНЬ! Ещё одно зеркало разбилось. Ещё одна свеча погасла. В комнате воцарился полумрак, и девочка едва могла что-либо рассмотреть, но заметила, как Эрик тянется к следующему зеркалу…

– Перестань, пустоголовая дубина! – завопил доктор Ложка.

– Нет помощь? – спросил Эрик, остановив палец всего в нескольких миллиметрах от стекла. – Нет чинить? – Он неуверенно взглянул на Девятку. – Дубина?

Девочка взяла его за руку.

– Мы найдём ключ. А пока постой в середине комнаты.

Эрик кивнул и неуклюже повернулся, поднимая руку, чтобы погладить Девятку по голове. Но не успел. Он споткнулся на ровном месте, повалился вперёд, и вытянутая рука коснулась зеркала…

ДЗЫНЬ! Осталась одна свеча. У девочки ёкнуло сердце.

– Ой, – произнёс тролль.

– Я тебе дам «ой»! – зарычал доктор Ложка.

– Эрик глупо! – завыл тролль. – Эрик портить!

– Просто… стой там, – сказала Девятка, вытаскивая его на середину комнаты. – И постарайся дышать поглубже.

Когда расстроенный тролль шумно запыхтел, Девятка подошла к зеркалу, перед которым стоял Изумилиус. Оно было в синей раме, украшенной золотыми вопросительными знаками.

– Четыре зеркала, одна попытка, – проговорила девочка.

– И время истекает, мадам! – Волшебник указал на песочные часы.

Лиловый песок странно светился в полумраке. Верхняя колба была почти пуста.

– Зеркало, которое не зеркало вовсе, должно чем-то отличаться! – сказала Девятка.

– Оно и отличается, – заметил, подскакивая, доктор Ложка. – Только за ним ключ, который нам нужен!

Девочка внимательно присмотрелась к зеркалу: подробно изучила раму, поискала какие-нибудь подсказки в стекле…

– По каким признакам можно определить, что это стекло?

– Эрик дзынь?

– Кроме этого.

– По отражению, – предположил доктор Ложка.

– Отражения есть всюду!

– На ощупь, – сказал Газильон, стоя перед чёрным овальным зеркалом. – Прохладное и твёрдое.

– Но мы не можем к ним прикасаться! – Девятка подавила возрастающее желание обежать комнату, расколошматить все зеркала и дико заорать от раздражения.

Успокоиться. Сосредоточиться. Дышать ровно.

Так же, как она советовала Эрику…

Дышать. Подышать.

– Подышать!

Она наклонилась к зеркалу, перед которым стояла с Изумилиусом, и подышала на него. Стекло запотело. Девочка подбежала к тому, в которое смотрелся Газильон, и дохнула. Снова запотело.

Сердце быстро заколотилось. Неужели это разгадка? Она обнаружила её? Девочка подбежала к прямоугольному зеркалу в золотой витой раме и дохнула на него…

И стекло не запотело.

– Вот оно!

– Если ты ошибаешься, смертная, то, обещаю тебе, я…

– Это должно быть то самое «не зеркало вовсе»! – прервала его Девятка.

Пожалуйста, пускай это будет правда. Иначе всё пропало.

Она задержала дыхание… протянула руку к зеркалу… коснулась его… На поверхности появилась лёгкая зыбь, как если бы она окунула палец в лужу. Сердце чуть не выскочило из груди.

– Время тик-так! – неровным голосом произнёс Эрик.

Девятка взглянула на песочные часы, и радость от успеха сразу испарилась. По узкой горловине между колбами нетерпеливо текли последние крупинки песка. Сжав зубы, девочка сунула правую руку