Тонкий мир - Софья Ролдугина

Боги, ну я и… испорченная.

Слово отозвалось неприлично-завлекательными ассоциациями, и я смутилась окончательно.

Неожиданно горячие пальцы обхватили мою ладонь.

– Ну, зачем… – пробормотала я, слабо пытаясь высвободить руку. Без особого желания – идти так близко от Дэйра, касаться его было… приятно.

– Ты слишком много спотыкаешься, Нэй, – безмятежно пояснил Дариэль и улыбнулся. – Вряд ли Ксиль обрадуется, если у тебя на лбу появится шишка.

– Значит, тебе придется меня ловить, – отшутилась я, стараясь выбросить из головы все «вредные» мысли.

Нравится… ну и что? Дариэль ведь красивый, а Ксиль – и вовсе воплощение чувственности… когда сам хочет таким казаться. Странно было бы, если бы я реагировала на них совершенно равнодушно.

«В конце концов, – промелькнула пугающая и до дрожи притягательная мысль, – Ксиль говорил, что мы трое – уже семья… А это значит, что у меня будет очень красивый муж… два очень красивых мужа».

– Постараюсь оправдать твое доверие, – произнес Дариэль, вольно или невольно добавляя в наш диалог двусмысленности.

А мне подумалось, что я тоже должна… оправдать доверие. Или, по крайней мере, начать уже… соответствовать. Хрупкая и волшебная Феникс вполне гармонично смотрелась рядом с Шеаном и Теа. Загадочность и печаль придавали Айне совершенно особенный шарм, и ухаживания Ириано казались чем-то правильным и логичным… А вот наша троица, наверное, выглядела комично.

Два принца на одну замарашку.

Коса у меня была неопрятной и постоянно разлохмачивалась – будто бы сама собой. В одежде я предпочитала свободный стиль – джинсы, рубашки и свитера. Да еще и фигура…

– У тебя замечательная для твоего возраста фигура, нежная кожа и выразительные глаза, – улыбнулся Дариэль в сторону. Я панически дернулась, но он держал крепко. – Ты сама не замечаешь, как взрослеешь, и недооцениваешь себя. Впрочем, у вас это семейное, похоже, – он поймал мой взгляд и подмигнул – с добродушной иронией. – Эстиль Элен тоже иногда с недоверием косится в зеркало, когда думает, что никто этого не видит.

– Мама? – я так удивилась, что разом забыла обо всех своих комплексах. – Быть такого не может! Она же выглядит… как королева!

– Все королевы когда-то были принцессами, Нэй, – он разжал пальцы, позволяя мне отступить, но я уже раздумала отстраняться. Надо было привыкать к тому, что теперь мои мысли будет читать не только Ксиль, или учиться ставить настоящие щиты. – Но, возможно, мы с Ксилем действительно торопим время. Тебе еще далеко до совершеннолетия. Почти четверть века до рубежа… И было бы несправедливо заставлять тебя взрослеть быстрее, чем это заложено в психике равейн. Детство и юность – не самое плохое время, поверь. Лучшие воспоминания – родом оттуда, – улыбка его стала мечтательной. – Даже у меня, Нэй, поверишь ли…

– А вот Ксиль остался без детства, – ответила я невпопад, и сердце кольнуло грустью.

Дэйр едва заметно сжал пальцы.

– Возможно, поэтому он более терпелив, чем я, – произнес он с оттенком самоиронии. – Поменьше думай обо всем этом, Найта. Чувства надо переживать, а не анализировать…

Дариэль вдруг остановился так резко, что я, сделавшая по инерции пару шагов, чуть не вывихнула себе кисть – мы все еще держались за руки.

– Что произошло? – грудь сжало нехорошее предчувствие. Дэйр побледнел, как привидение.

– С моим князем что-то случилось.

Больше мне объяснений не понадобилось.

До «арены» оставалось всего несколько сотен метров по выстывшим коридорам башни. Нити я увидела почти сразу – и дернула за них, пытаясь срезать путь по-равейновски. И поэтому у дверей зала оказалась на пару секунд раньше Дариэля, бежавшего быстро и бесшумно, как шакаи-ар.

А там, в зале, было темно от черного тумана, пронизанного серебристыми сполохами и синими молниями. И воздух дышал такой тоской, что я, не раздумывая, шагнула через порог прежде, чем Дэйр ухватил меня за плечо. Золотистые когти сомкнулись на пустоте, а я… я упала в дикое смешение энергий.

… это было не похоже на погружение в крылья. Вместо бури противоречивых эмоций и ощущений – зияющее ничто, провал в ткани мира. Вместо свежести горного ветра – пекло.

И жуткое, сводящее с ума чувство неправильности.

Я скорее почуяла, чем догадалась, что тоска принадлежит Акери, который тоже был рядом, где-то в этом черном тумане. А пустота… пустота – это…

– Ксиль!

Не крик – шепот.

И – слезы, закипевшие в уголках глаз.

– Ксилле ! – выдохнул Дэйр совсем близко от меня – и его голос словно бритвой по нервам резанул.

Я чувствовала, что секунды уходят, словно песок пересыпается в невидимых часах. И если песчинок наверху останется слишком мало…

Пустота.

Она была неправильной, отвратительно неправильной. Ее нужно было чем-то… заполнить?

Идея созрела мгновенно.

Свет – яд для шакаи-ар. Тьма – тоже. Остается только заполнить пустоту… мной?

И я пустила по нитям, по узору внутри этой комнаты – себя.

Как будто кровь вновь побежала по опустевшим венам. Все мои комплексы и терзания, и смущение, и тревога, и любовь, любовь, любовь невозможная, смешанная со страхом потери и предвкушением чего-то нового, жаркого, волшебного… Черный туман впитывал эту гремучую смесь, как песок – воду, но оставался жадным и сухим.

Мало.

Кажется, это была чья-то мысль – то ли моя, то ли Дэйра, а, может, и Акери, который излучал почти физически ощутимую муку… Но в следующую секунду Дариэль резко развернул меня, склонился… и укусил за нижнюю губу. До крови.

– М-м-м!

Думаю, такого винегрета из удивления на грани шока, удовольствия и стыда эти стены еще не видели.

Я дернулась назад, инстинктивно пытаясь избежать боли, потом подалась вперед, впиваясь ногтями в плечи Дариэля, потом возмущенно вцепилась ему в волосы, и стукнула кулачком по спине, и раскрыла губы, позволяя Дэйру уже не кусать, а ласкать, извиняясь, выпивая дыхание, и…

Туман полыхнул невероятной, искрящейся белизной и сжался в одну точку.

Дэйр жадно потянулся за соскользнувшей по подбородку капелькой крови, лизнул в губы, обжигая жаром… и отстранился, медленно, с трудом, словно на одной силе воли.

– Прости… – прошептал он хрипло. Глаза у него были совершенно безумные и черные. – Я не рассчитал. Не привык к таким… клыкам. И прокусил случайно.

Я моргнула раз, другой… и зашлась в истерическом смехе.

«Не рассчитал»! Соблазнитель великий! Бездна, ну нельзя же так…

– Не важно, – приступ неуместного веселья прекратился так же внезапно, как начался. – Ксиль…