Сердце змеи (СИ) - Turner Jane

– Что ты намереваешься делать дальше?

Реддл вынырнул из своих размышлений сразу же и обернулся, точно ждал этого вопроса. Несколько секунд пристально разглядывал ее, принимая какое-то решение – темные глаза оставались совершенно непроницаемы – а затем будничным тоном, словно озвучивал свои планы на выходные, перечислил:

– Снова обрести бессмертие. Убить Поттера. Освободить верных мне людей из Азкабана. Разобраться с предателями. Найти новых сторонников. Вернуть власть в свои руки. Истребить врагов и несогласных. Создать правильный магический мир.

Сказать, что ее парализовало от совершенно нечеловеческого испуга, – это ничего не сказать. И хотя вроде бы в его словах не прозвучало абсолютно ничего, чего нельзя было бы предугадать, услышать это все своими ушами, да еще так обыденно, было сродни тяжелому удару по голове. Миранда глубоко вздохнула – почему-то в комнате стало нечем дышать, и у нее все закружилось перед глазами.

– О-опять? Т-ты собираешься пойти по тому же кругу в третий раз? Создать крестражи, начать войну?

Реддл смерил ее выразительным взглядом, в котором причудливым образом смешались насмешка и раздражение. Насмешка – из-за ее страха, который он сразу же почувствовал, раздражение – из-за того, что его слова оказались для нее неожиданностью.

– А у тебя есть возражения? Хочешь в очередной раз попробовать меня переубедить?

И сказано это было с таким высокомерием, с такой непередаваемой иронией, что Миранда почувствовала, как ее охватывает знакомое чувство злости – на этот раз злость оказалась спасительной, поскольку даже туман у нее в голове слегка рассеялся, и Миранда обнаружила, что вполне может рассуждать трезво и отстраненно.

– Нет, – произнесла она так холодно, что на лице Реддла отразилось недоумение: в подобном тоне Миранда уже давно не позволяла себе с ним разговаривать. – Я не собираюсь ни переубеждать тебя, ни уговаривать. Я давно поняла, что это бесполезно. Даже мою просьбу пощадить Бэгшота ты проигнорировал – что уж говорить о целом магическом сообществе!

По красивому лицу пробежала судорога, будто молния сверкнула. В один миг он смертельно побледнел, глаза Тома заалели, а линия рта приобрела жесткость, словно с ее губ сорвалось что-то страшное, но Миранде не хотелось об этом задумываться. Она сама прекрасно понимала, что выбрала совершенно недопустимую в разговоре с лордом Волдемортом тональность, но сейчас это уже не имело никакого смысла. Если он планирует развязать очередную магическую войну, уже третью по счету – то пускай убивает ее прямо сейчас. Проходить во второй раз через то, как ей медленно и с садистским удовольствием разрывают сердце на части – нет уж, спасибо. Ей вполне хватило прошлого года.

– Миранда, не смей… – процедил он угрожающе, причем с такой интонацией, что Миранда без труда могла понять, почему лорд Волдеморт вызывал суеверный ужас даже у собственных соратников. Но после тех его слов ей уже было море по колено, и она смогла подавить внутреннюю дрожь и твердо встретить пылающий взгляд багровых глаз.

– Я знаю, что мое мнение для тебя давно ничего не значит. И ты имеешь на это полное право: даже будь ты обычным человеком, не расколовшим свою душу на части, пятьдесят с лишним лет – слишком большой срок, и за это время любая привязанность может испариться. Я понимаю! Но тогда скажи мне сам – за все это время ты когда-нибудь был по-настоящему счастлив? Или опечален? Какие переживания вообще может испытывать недочеловек, расколовший себя на семь частей, кроме того, как убить подростка без особых талантов, который уж точно никак не мог быть ему соперником?

Реддл пожирал ее таким взглядом, что Миранда всерьез заподозрила, что он уже не столько слушает ее, сколько прикидывает, какая смерть будет для нее наиболее подходящей, и все ее последующие слова только усугубляли положение, но остановиться не могла. Слова сами вырывались изо рта – будто все наболевшее, накипевшее, иссушившее и изгрызшее ее за минувшие полтора года вырывалось наружу.

– Ты же не всегда был таким! Пятьдесят лет назад ты, черт подери все на свете, был человеком! Да, не самым лучшим, да, ты уже тогда творил ужасные вещи, но ты был способен на чувства, на привязанность, даже мог прислушиваться к другим людям! Что с тобой произошло? В какой момент в тебе произошел такой перелом, что Том Реддл навсегда пропал, уступив место лорду Волдеморту? Как ты сам думаешь, почему те же Малфои, а с ними и многие другие Пожиратели Смерти предали тебя? Может, еще и потому, что ты сам со своей жестокостью переступил все возможные рамки разумного и просто перестал даже в своих чистокровных сторонниках видеть живых людей? А сейчас ты снова собираешься убить Гарри. Ты можешь объяснить мне, зачем? Что в нем такого, что тебе всенепременно нужно его прикончить?

Его ярость разлетелась по комнате подобно шквалу тропического урагана, и она затруднялась сказать, какие ее слова больше вывели его из равновесия – о предателях или о Поттере. Мебель сдвинуло со своих мест, взлетели занавески, с силой подпрыгнула и закачалась из стороны в сторону люстра. Фотографии просто сдуло со стены, рамки одна за другой посыпались на пол. Миранду отбросило к стене, она больно стукнулась плечом и коленом, но устояла на ногах. И посреди этого разгрома продолжал стоять Том, будто в эпицентре тайфуна.

Мерлин, она действительно не представляла, как он до сих пор не убил ее за все эти речи…

– Пророчество, – проскрежетал Том сквозь стиснутые зубы, и Миранда, не ожидавшая, что он заговорит, подавилась следующей фразой, которую уже начала было произносить. – В нем говорилось о рождении ребенка, которому хватит могущества победить меня.

Этого она не знала и даже не сразу нашлась, что сказать дальше.

– И ты решил избавиться от него, пока он еще был в колыбели? – спросила Миранда недоверчиво. – Из-за какого-то мифического предсказания? Мерлин, Том, ты серьезно? Ты в шестнадцать лет не побоялся призвать василиска, а в семнадцать вступил в схватку с опытными боевыми магами Гриндевальда, которые превосходили тебя числом! И ты серьезно испугался годовалого ребенка?!

– Я ничего не боюсь! – прошипел он гневно. – Но глупо было пренебречь таким предупреждением…

– А ты не думаешь, что сам сделал все, чтобы это пророчество исполнилось? – не выдержала Миранда.

Он застыл на месте без движения, только переливающиеся алые огни в глазах выдавали его состояние. Длинные белые пальцы безостановочно барабанили по подоконнику.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Реддл совершенно бесцветно. Миранде стало не по себе, когда она представила себе эту тонкую плотинку, сдерживающую чудовищной силы приливную волну, которая должна была смести с лица земли крошечную рыбацкую деревушку, или в данном случае – весь дом Монтгомери целиком, вместе с фундаментом и крышей. Но отступать было поздно.

– То, что ты дважды начинал свой путь к власти, и дважды почти добился желаемого! Оба раза тебе оставалось буквально чуть-чуть, чтобы осуществить задуманное, и каждый раз все срывалось из-за того, что ты пытался убить Поттера! Причем заканчивалось все максимально плачевно для тебя. Так, может, гоблин с ним, с Поттером? Или тебе хочется в третий раз вернуться в бесплотное состояние и скитаться черт знает где в ожидании, пока тебя снова вернут к жизни?!

Эту фразу она почти выкрикнула и невольно сделала шаг назад в предчувствии бури, которая должна была за этим последовать. Но, вопреки ожиданиям и всему, что она знала о Томе Реддле, буря так и не грянула. Он по-прежнему стоял неподвижно, с отсутствующим взглядом, будто изучал нечто глубоко внутри себя, нечто, подвластное ему одному.

– Я что-то не пойму, к чему вся эта отповедь? – наконец осведомился Том с какой-то неприятной гримасой на лице. – Или ты все-таки пытаешься меня переубедить?

Этот вопрос внезапно подействовал на нее столь же отрезвляюще, как если бы ей на голову только что вылили ведро воды. Гнев улетучился так же внезапно, как появился, когда Миранда сообразила, что в самом деле пытается что-то ему втолковать. Она шумно выдохнула, чтобы перевести дыхание. И только сейчас осознав, как сильно распалилась от всего этого спора, отошла к дивану и под немигающим взглядом Тома присела.