Братья Стругацкие - Ант Скаландис

Вторая «инкарнация» этой последней повести АБС (рабочее название было замятинским — «Бич Божий») явилась миру как роман с длинным названием «Поиск предназначения, или Двадцать седьмая теорема этики» и шла к читателю намного медленнее. На то были свои причины. БН не помнит сегодня, когда им написаны первые страницы будущего романа, потому что это уже не страницы, а файлы в компьютере, а компьютеры как раз в те годы совершенствовались стремительно и менялись часто. Так что файлы черновиков сохранились (и то не все), но даты их создания невосстановимы — типичное горе от ума. Однако ясно, что уж никак не позже 1990 года появились какие-то наброски, сцены, персонажи. Летом 1991-го идёт уже вполне серьёзная работа над текстом. БН догадывается, что от АНа теперь, в лучшем случае, сможет получить полезные советы, о традиционной работе вдвоём речь уже не идёт.

Смерть брата надолго выбивает БНа из колеи, но он берёт себя в руки, понимает, что это дело чести, что это его долг — не важно кому, не важно почему — просто он ДОЛЖЕН написать эту книгу — и всё! И он её заканчивает к 1995 году. На мой взгляд, роман совершенно блестящий, на уровне лучших вещей АБС, и выгодно отличающийся от «Дьявола» продуманностью, завершённостью и светом в конце туннеля. Да, там тоже много «мракухи» и финал очень тяжёлый. Но у героя есть счастливое детство — несмотря на блокаду, есть счастливая юность и молодость — несмотря на страшную советскую мясорубку, и даже счастливая зрелость — несмотря ни на что. Стас Красногоров, даже становясь убийцей для кого-то, продолжает верить в свою благородную миссию. И потому, закрыв книгу, тоже веришь, что всё, всё, даже смерть, было не зря, а главное, хочется не выть от тоски, а думать, думать и думать — как всегда после книг АБС.

Что же касается языка этих двух вещей, да простят меня литературоведы и слишком рьяные московские и питерские фанаты, отстаивающие приоритет одного из братьев, я абсолютно убеждён, что обе они написаны одним автором — АБС. И АНу некуда было деваться от принципов, давно ставших привычными и единственно возможными. И БНу ничего не оставалось, как только следовать общим традициям, устоявшимся за десятилетия. Такое не растеряешь ни за три года, ни за тридцать три. Это уже на всю жизнь. Так что правы в итоге сегодняшние издатели, загнавшие все произведения — и АБС, и Ярославцева, и Витицкого под единые обложки с единым брендом. И это не только коммерческий подход. Это — принципиально верно.

Вернёмся теперь в октябрь 1990-го, в ту драматическую точку на шкале времени, когда единый замысел раскололся надвое. Когда рухнула последняя иллюзия, последняя мечта о совместной работе. Ну, если строго, предпоследняя. Были ещё разговоры об «Операции „Вирус“» в январе 1991-го, но именно, что разговоры, плана никакого нового не возникло — ни единой фразы. И думается мне, именно в тот последний приезд БН и понял, что никогда уже не напишут они четвертую книгу о Максиме Каммерере. АН понял это намного раньше.

Но их октябрьская встреча в Москве ещё вполне позитивна и конструктивна. Помимо будущей повести обсуждается работа с архивами — старая, выстраданная уже идея написать и издать историю своих баталий с издателями и чиновниками. Аркадий неожиданно заявляет, что изрядная часть той знаменитой переписки с начальством вообще не сохранилась, вроде как он выбрасывал однажды лишние бумаги, ну и… БН не слишком расстроен: в конце концов, велика ли важность — точно цитировать бесконечные унылые тексты, написанные канцеляритом, а общий порядок событий ещё отлично помнится. В итоге из этого разговора получается план предисловия под названием «Авторский комментарий» к готовящемуся в «Тексте» десятитомнику. И этот план, между нами говоря, очень напоминает будущие «Комментарии к пройденному». Наверно, что-то и было написано БНом тогда, а предисловие к собранию сочинений не понадобилось. Его, как известно, написал Мирер. Отлично написал. Это был первый, краткий, но очень выразительный опыт творческой биографии АБС.

А в Репине с 1 декабря проходит не просто очередной, а последний в истории Всесоюзный семинар по кинофантастике. Еще через год уже не будет Советского Союза.

И это был последний приезд АНа не только в Репино, но и вообще в родной город на Неве. Собственно, это будет его последняя в жизни поездка вообще.

Именно тогда, 5 декабря, АБС подпишут грандиозный исторический договор с «Текстом» — на собрание сочинений, пока в десяти томах. Точные цифры гонораров БН сегодня уже не помнит, а Бабенко не считает нужным сообщать. Может быть, он и прав. А то ещё пришлось бы долго и нудно пересчитывать тогдашние «деревянные» или тогдашние доллары (один из вариантов договора составлялся в валюте) в сегодняшние евро. Никто бы всё равно ничего не понял. Но поверьте, сумма договора была впечатляющей. Любая сумма, умноженная на десять, впечатляет. А тут ещё надо учесть, что «Текст», руководство которого состояло на добрую половину из писателей-фантастов, авторов тогда не обижал, а уж АБС — тем более. Ну а тираж (стартовый!) — 225 000 экземпляров. У кого такие сегодня? Вообще ни у кого. Есть любопытный документ — письмо, опубликованное в «Книжном обозрении» 21.06.1991:

«НЕ ДОВОДИТЕ ДО СУДА

В последнее время в различных периодических изданиях появились рекламные объявления о якобы подготавливаемых собраниях сочинений Аркадия и Бориса Стругацких — в шести, десяти и прочих томах. Настоящим Аркадий и Борис Стругацкие официально заявляют, что существует только одно действительно готовящееся к изданию собрание наших сочинений в 10 томах. Это издание осуществляет РПК „Текст“, коему и переданы исключительные права.

Все прочие объявления являются либо недоразумением, либо фальшивкой. Мы оставляем за собой право возбудить судебное преследование лиц и организаций, использующих наше имя без нашего на то разрешения.

Аркадий СТРУГАЦКИЙ, Борис СТРУГАЦКИЙ»

Понятно, что за эксклюзив получают Стругацкие и аванс. Они вообще в этот период получают много всяких и зачастую весьма крупных гонораров. Впервые у них нет проблемы, где взять деньги — есть проблема, куда их потратить. Это не шутка и не воспоминание об Остапе Бендере с его миллионом в «Золотом телёнке». Это всё так и было. Вокруг не просто советская страна, плохо приспособленная для жизни обеспеченных людей, — вокруг стремительно разваливающаяся советская страна. Чем больше становится денег у граждан на счетах и в карманах, тем меньше доступных товаров и услуг. Всюду очереди, всё по записи и бешеная переплата, если не хочешь ждать, но люди и, в частности, АБС ещё психологически не готовы жить по новым рыночным правилам. Например, раньше АН легко покупал ночью у таксиста за червонец или полтора бутылку водки с ценником 3 руб. 62 коп. Но теперь, в 1990-м ему не приходит в голову взять в коммерческом ларьке бутылку французского коньяка за 400 рублей, когда простой советский стоит в магазине (если его туда завезут) 15 рублей. Да ведь ещё больше одной бутылки в руки не дадут, и талон на алкоголь потребуют, и пустую бутылку на обмен… И всё равно это проще, чем пойти в коммерческий ларёк. Хотя деньги были. Психология! Тонкая наука.