Настоящий американец - Аристарх Риддер

День независимости, День благодарения и Рождество — три их главных праздника, и все они для меня ничего не значащие даты.

Первый — это барбекю, море пива, тусовки на свежем воздухе в большой компании. Второй и третий наоборот семейные, хотя можно и близких друзей на них пригласить. И если День благодарения ассоциируется с запеченной индейкой, то Рождество с рождественским дедом и его помощниками — эльфами, хотя, скорее, они слуги, ведь пузатый Санта Клаус, как настоящий капиталист, ослепленный жаждой наживы, эксплуатирует эльфов и, подозреваю, несчастные работают у него без выходных, отпусков, больничных, пенсий, а может быть вообще бесплатно. Плюс не исключено что на логистическом центре в Лапландии во всю идёт эксплуатация детского труда, что вообще ни в какие ворота не лезет.

— Какие к черту эльфы? — я резко остановился, тряхнул головой. Всякая дичь в нее лезет.

Не помогло. Мысли скакнули к другим эльфам, тем, что недавно появились в США с моей подачи, и которые, в отличии от своих сказочных собратьев настоящие борцы.

А ведь я так и не узнал, как дела у моих эльфов после их первой акции. Тоже мне, создатель.

Вот и отыскалось незавершенное дело. Откладывать я его не стал. За вечер сделал все приготовления, удивив местного мясника. Заказал ему свежезабитых кур, неразделанных, а только ощипанных. Мне они понадобились для того, чтобы получить из них достаточное количество крови, которая будет заменять чернила. Послание от Большого Быка должно быть пафосным. Приготовил послание для своего адепта и прямо с утра отправился в Бостон на менее кричащем «корвете».

Как назло, погода за ночь испортилась: температура понизилась, усилился ветер и повалил снег. Дорога усложнилась и к университетскому городку я подъехал уже к вечеру.

Послание получилось не только пафосным, но и коротким. В нем значилось лишь завтрашнее число, время и адрес — всё та же церковь где мы с Джейком разговаривали год назад. И, конечно, искусно нарисованный череп в качестве личной печати древнего духа.

С передачей послания я не заморачивался. Просто пошёл в кампус, где жил мой адепт и оставил письмо в почтовом ящике куда приходила корреспонденция для студентов.

В церкви я появился за полчаса до назначенного времени уже подготовленным: в гриме и большим пакетом наличных в кармане пальто.

— Я здесь, Большой Бык, — доложился Джейк, войдя в кабинку для исповеди.

— Рад тебя видеть в здравии, мой верный последователь, — поприветствовал я его.

— Почему ты так долго не приходил, повелитель? — в его голосе послышалась обида.

— Я тебе уже объяснял, моя сила пока мала, я не могу находиться в человеческой оболочке слишком часто и долго. Но с каждым закрытием кровоточащей раны на теле моей земли она будет прибавляться.

— Мы взорвали шахту «Железная гора», — поспешил отчитаться Джейк.

— Белые люди называют это проклятое место именно так, — задумчиво проговорил я, будто вспоминаю, о чем идет речь. — Рассказывай, я хочу знать подробности.

Как оказалось, такую крупную акцию удалось осуществить благодаря банальной коррупции и разгильдяйству. Один из новообращенных эльфов Джейка стал встречаться с дочкой управляющего шахтой. Именно эта глупая девчонка и узнала, что папаша вместе с двумя помощниками немного подворовывает у хозяев бизнеса, несколько машин разнообразной руды в год.

Как раз в один из дней, когда планировался вывоз руды и охрана была чисто номинальной, десяток эльфов, под прикрытием протестов, устроенных сочувствующими, которых Джейк специально собрал со всей страны, проникли на шахту и вывели из строя оборудование, после чего смешались с массовкой.

Полиция так и не смогла задержать никого, кто был по-настоящему причастен к атаке на шахту и в итоге, желая выместить злость за собственное бессилие, арестовала почти три десятка абсолютно непричастных молодых людей. Если, конечно, не брать во внимание их участие в протестах. А когда молодежь начала возмущаться, полиция Коломы еще и отправила на больничную койку восемь человек. Часть из которых до сих пор лечилась, а двое уже вряд ли когда-нибудь снова будут ходить.

— Вот уже почти полгода сочувствующие нашему движению находятся в одной из федеральных тюрем. Им даже не предъявлено обвинение! К ним не пускают адвокатов, свои семьи они тоже не видят и Рождество им придется провести не в кругу друзей и родных, а в заточении! — еле сдерживая, направленный на полицию, гнев, закончил рассказ Джейк.

— Пока я могу вам помочь только деньгами, — глухо проговорил я, показывая, что разделяю его боль и сожалею о том, что в силу малых сил мои способности как Великого духа пока ущербны.

Как удобно что здесь есть что-то вроде полки, доступной для людей в обеих кабинах. На эту полку я и положил пухлый конверт.

— Здесь тридцать тысяч долларов. Распорядись ими разумно. Окажи помощь пострадавшим и их семьям, набери новых сторонников, поощри тех, кто уже предан нашему делу.

— Мы боремся не за деньги, Большой Бык! — мой последователь совершенно не наигранно оскорбился.

— Я знаю, Джейк. Но в созданном белыми людьми мире эта презренная бумага имеет исключительную ценность. Поэтому бери. Бери и знай, я тобой доволен.

— Клянусь, я потрачу каждый цент на наше дело! — торжественно пообещал он мне.

— Я знаю, мой мальчик, а теперь ответь мне, сколько сторонников ты сможешь привлечь для новой акции?

— С учетом этого, — парень постучал пальцем по конверту, — две сотни точно.

— Отлично, — я довольно улыбнулся. — Значит пришло время рассказать тебе одну очень старую сказку.

— Сказку, мой господин? — удивился Джейк.

— Да, сказку об эльфе по имени Гринч…

— Занятно, — прокомментировал он, когда прослушал её до конца. — Я правильно понял, ты хочешь, чтобы я также как этот Гринч отомстил за своих товарищей по борьбе?

— Да, я хочу, чтобы ты похитил Рождество.

Глава 3

Особняк Фицпатриков находился всего в квартале от резиденции Уилсонов, и я как скромный миллионер, заработавший только на одном фильме около шести миллионов за неполный месяц, дошел до него пешком.

Кассовые сборы за первую неделю проката с 9 по 15 декабря составили восемь миллионов, за вторую неделю из-за увеличения числа кинотеатров до двух тысяч фильму удалось заработать пятнадцать миллионов. То