Отцова забота - Ник Перумов

Он никак не мог понять, где находится. Потому что Машке в его общежитской комнате взяться было неоткуда, тем более ночью.

Но за плечо его трясла именно Рыжая, и никто другой:

– Одевайся, Игоряш, там военные. И преподаватели из института. И…

Откуда? Как? Почему? Так быстро? И Потёмкин тоже?

– Арнольдыч с ними? – Игорь сел на узкой койке.

– Нет, – зло отозвалась Машка.

– Может, что-то случилось? – засомневался Игорь. – Может, у него из-за нас теперь неприятности? Почему нас не позвали? И откуда ты всё знаешь?

Машка всхлипнула и отвернулась.

– Я полночи не спала, не могла просто. А потом вдруг как по голове стукнули – упала на подушку и вижу – лес, болото, Карманку, наш городок… и вокзал, а на вокзале – огни, огни, огни, оцеплено всё, разгружается целый эшелон…

– Какой эшелон, что ты плетёшь?! Поезду от Москвы до Карманова полных семь часов тащиться! А ещё собрать всех надо, бумаги подписать, эшелон сформировать, вагоны получить, паровоз, чтобы «окно» предоставили…

– Тихо ты, – Машка швырнула Игорю на колени комок одежды, отвернулась к стене. – Одевайся. И слушай дальше. Я вскочила, штаны натянула – и на станцию. А там…

– Что, и впрямь эшелон? – Игорь прыгал на одной ноге, пытаясь попасть в штанину.

– Эшелон, – кивнула Рыжая. – И всё оцеплено, прямо как во сне.

– Экстрасенсорная прецепция, вариант…

– Сама знаю! Так вот, всюду часовые, охрана всюду, из теплушек солдаты высаживаются, из литерного вагона – маги. Меня не заметили. А я их узнала. И разговоры услыхала… Смотрю, профессор Преображенский, он у меня лабы вёл, я к нему, мол, где Виктор Арнольдович? А он мне – ну что вы, Мария Игнатьевна, товарищ Потёмкин очень занят, к тому же старая рана серьёзно обострилась, ему сперва в ЦК на заседание, а потом в больницу; нас же сюда скорее, ликвидировать, как он выразился, «прорыв негативных энергий». Ликвидировать прорыв, понимаешь?!

Игорь понимал.

– Не приехал Виктор Арнольдович. Не приехал Отец. – Маша вдруг всхлипнула. – Скорее, Гошенька, скорее, побежали!

– Куда?

* * *

Над Кармановым застыла глухая ночь – совсем как в тот раз, когда они только отправлялись на поиски. Отправлялись, даже не подозревая о «серафимах». А вокзал вспыхивал огнями, там перекликались паровозы, доносился нестройный гул.

– Быстро развернулись, – запыхалась Машка. – Бежим, Игорёха, они лес прочёсывать станут!

– И чего было Арнольдычу таиться? – всё равно пытался не верить Игорь. – Если всё равно кончилось так, как кончилось, истребительным полком с ротой боевых магов? Если он признаваться не хотел, скрывал, что «серафимы» живы, – то что ж сейчас-то так запросто всё выложил?

– Да мало ли! – отмахнулась Рыжая. – Соврал. Про Симу и девочек ничего не сказал, наплёл, как Скворцову, дескать, какая-то фашистская некромантия пробудилась, бомба неразорвавшаяся сдетонировала и из болота чёрт знает что полезло… А может, всё ещё проще. Серафимов он боится куда больше, чем начальства. Любого.

– Так увидят наши, тот же Преображенский, «чёрных ангелов», поймут, что их обманули…

– Думаю, ничего они не увидят. Оцепят лес и зачистят с безопасной дистанции. Прошло то время, с монстрами грудь на грудь сходиться, когда чуть не до кулаков доходило. Потёмкину все в институте верят, слово его – закон… Помнишь «карпатскую аномалию» в пятидесятом? Её бы исследовать, неспешно и осторожно, а точно так же, бамс, истребительный полк ОсНаза, и пожалуйте бриться. «Потерь убитыми и ранеными не имеем». А что там такое было, как образовалось, – так и не выяснили. Так и тут, боюсь, случится, если мы с тобой не поторопимся.

Ночь выдалась глухая и беззвёздная, луна скрылась под толстым облачным одеялом, лежит и нежится; нет ей дела до земных бед и страданий.

Уже знакомой тропой бежалось легко. Даже слишком. Игорь всё удивлялся:

– А как же они тебя отпустили? И не задержали, и не попросили о помощи? Не мобилизовали, на худой конец?

Машка не отвечала, только тянула за руку, боясь опоздать.

Уже за мостом, когда свернули в заболоченные леса, она вдруг сказала:

– Я тут считала вчера, считала… до посинения. Не получится замок вынуть. Знал Арнольдыч, что делал.

– Неудивительно, что знал. Только зачем мы тогда мчимся туда сломя голову?

– Увидишь, – отрезала Машка. Кажется, она уже пожалела, что проговорилась.

…Серафима ждала их одна, у самого первого замка. Отыскали его не сразу, по искажениям Машиных засечек – даже сама староста седьмой группы не смогла сразу точно определить, где что заложено.

– Давайте скорее, – бросила Зиновьева, когда они втроём стояли у вырезанного на мёртвой берёзе круга с точкой посередине.

– Ты не сомневаешься, что мы сумеем? – не выдержал Игорь.

– Ты – не сумеешь, – безжалостно отрезала Сима. – Мария – она да.

Игорь криво усмехнулся, стараясь не выдавать обиды.

– Серафима… а где остальные девушки? Где вся седьмая? И кто смотрит за Сашей?

«Чёрный ангел» пожала плечами, выдохнула облачко гари.

– Остальные готовятся. Нам солдат сдерживать и магов, когда полезут. Надо вам время дать.

– А если не полезут? Если с дистанции? – опять не смолчал Игорь.

– Злишься? На себя злись, двоечник, – равнодушно ответила Серафима. – Не смогут они «дистанционно», ног в болоте не замочив. Нет, чтобы с нами разобраться, им сюда лезть придётся. Не так-то просто с восемью «ангелами» справиться, особенно если мы в боевой форме.

Глаза у Маши сузились.

– Игорь не двоечник. Это раз. А во-вторых, не забывай, Серафима, что десять лет и впрямь не зря прошло. Маги у нас до многого додумались, чего тебе и не снилось, не в обиду будет сказано. А в третьих… в третьих, я тут подсчитала кое-что, кое-какие формулы вывела. Благо на дипломе как раз частным случаем теории Решетникова занималась. Вы-то его не знаете, он в начале сороковых только азы сформулировал, а мы вот его уже вовсю изучали. На вот, смотри, коль разберёшься, – и Маша протянула Зиновьевой несколько мелко исписанных шестиэтажными формулами листков.

– «Коль разберёшься»?! – не на шутку обиделась староста седьмой группы. – Дай сюда, девочка! – Щелчок пальцами, вокруг глаз Серафимы на миг вспыхнуло фиолетовое гало. – Не забывай, у меня девятнадцать по Риману!

– Здесь не Риман важен, здесь мозги требуются. – В язвительности Маша ничуть не уступала «ангелу». – Вот, смотри, преобразование, как раз для воздушной стихии. Пламя как фактор смещения… раскладываем в ряд, преобразовываем по Лейбницу, а потом…

– М-гм… – промычала Серафима, яростно скребя затылок. – Лейбниц, да, а потом? Что за функция?

– Решетниковская, третий тип. При вас этого ещё не было. Смотри, вот сюда, задано на всём пространстве магоопределения, но граничные условия не позволяют осуществить переход, матмодель как раз для вашего случая! Видишь?!

– Уг-гу… – Как Серафима ни храбрилась, но спрятать горькую растерянность до конца не удавалось. – Л-ловко, нечего сказать! Ну, а дальше-то что? Что дальше?

– Что дальше? На вывод глянь. Число это у нас уже числом Решетникова зовётся. Минимальная величина для единиц, осуществляющих переход. Смотри! Что видишь?!

Машка сейчас была поистине страшна. Словно вновь на фронте, поднимая в контратаку заколебавшуюся роту.

– Какое число видишь?!

Серафима потупилась, хрустнули судорожно сжатые пальцы.

– Девять…

– Девять вас должно быть. Девять. Не восемь и не десять, понятно?!

– Н-ну и что? Нас девять и есть…

– Ты считаешь, что Саша справится? Это ж не иголку с Кощеевой смертью сломать, это замок Потёмкина вытащить!

– Н-нуууу…

– Не «нууу», а сюда смотри! Вот что каждая из вас сделать должна! Вот это преобразование… и вот это… а трое ещё и вот это.

У Симы вдруг сделался вид записной отличницы, внезапно не выучившей урока.

– Н-не понимаю, – призналась она. – Нас по-другому учили.

Игорь только сейчас смог заглянуть девчонкам через плечо. По страницам, едва различимым даже и при ночном зрении, бежали вереницы формул, заканчивающиеся в самом низу страницы размашистой цифрой «9»; жирно обведённой и трижды подчёркнутой.

– Не потянет ваша Швец, – жёстко бросила Маша. – Тут, как уже сказала, не сила требуется, а ловкость и аккуратность. И знания. И холодная голова. Она это дать сможет?!

Серафима потупилась, руки её задрожали.

– Не сможет, – прошептала еле слышно.

– А нужен именно «серафим». Потому что внутреннюю настройку никак не сымитируешь. Магию не обманешь, Сима. Стой! Ты куда?

– Скажу девочкам… – Всхлип. – Скажу девчатам, чтобы не сопротивлялись. Пусть уж лучше свои прикончат, быстро выйдет и без мучений.

– Ты не дослушала, – Маша походила сейчас на «чёрного ангела» куда больше обожжённой, выдыхающей гарь Серафимы. – Выход есть.