Город солнца - Дэвид Ливайн

Прошло уже пять с половиной часов, и Бер стал обдумывать, что ему делать дальше. На встречу с Фордом никто не ехал. Похоже, что и сам Форд никуда не собирался. Тактика давления, которую избрал сыщик, явно себя не оправдала. Для полицейского управления Индианаполиса вечер тоже был довольно тихим. Несколько арестов за вождение в нетрезвом виде; сработавшая сигнализация в закусочной «Хутерс», где приехавший наряд никого не обнаружил; водитель, превысивший скорость, оказал сопротивление при аресте; бытовые происшествия; мелкое хулиганство у бара на Лафайет-роуд. И вдруг сквозь шипение и треск прорвалось сообщение:

– Всем патрульным машинам. Парк Игл-Крик.

Это была зона отдыха в шестнадцати километрах от центра города с гольф-клубом, водоемом для лодок, стрельбищем для лучников, а также с тропинками для бега трусцой по пересеченной местности.

– Человеческие останки. Обнаружил мужчина, который выгуливал собаку. Сильная степень разложения. Предположительно белый юноша. Судебно-медицинский эксперт уже выехал…

Ледяные мурашки пробежали по рукам Бера. Он завел машину и включил первую передачу.

Черт! Задира вздрогнул от звука заводимого двигателя. Наверное, он уже начал клевать носом и не заметил, но теперь был почти уверен, что прямо сейчас в машину никто не садился. Он не слышал звука закрываемой двери. Нет, водитель старого «олдсмобила», который стоял недалеко от дома Тэда, сидел в машине. И уже давно. На совпадение это не похоже. Сукин сын следил за Фордом. Задира хотел было тоже завести машину, быстро подъехать, заблокировать «олдсмобил» и прикончить водителя, но передумал. «Олдсмобил» выехал на дорогу, и на улице вновь стало тихо. После нескольких часов ожидания мышцы Задиры приятно расслабились. Теперь же он собрался, задышал часто и прерывисто. Стараясь справиться с волнением, Задира ощупал рукоятку пистолета в правом кармане куртки и запасные патроны в левом. Подумал, что, может, стоит сначала отогнать машину подальше отсюда и уж потом пешком пройти к дому Тэда.

К черту! Он и так уже сидит здесь целую вечность. Задира достал из-за сиденья выцветшую бейсболку, надвинул ее на глаза, резко выдохнул и вышел из машины. По тротуару шел почти бесшумно. Подходя к дому, осмотрелся. На улице не было ни души. Он подошел к двери подъезда и потянул ее на себя. С легким дребезжанием дверь распахнулась. Щеколда в открытом положении приржавела к лицевой панели. Задире повезло, а вот Тэду – нет.

Задира поднялся по лестнице. Он был здесь лишь однажды, но все казалось ему знакомым, как будто он прожил в этом доме всю жизнь. По пути подумал, кто же мог разговаривать с Тэдом в баре – не тот ли парень, который сидел в машине? Скорее всего он. Конечно, даже такой тупица, как Тэд, после подобного разговора будет настороже, поэтому Задира решил зайти в квартиру незаметно. Он тихо пересек холл и подошел к двери. Окрашенная в белый цвет дешевая пустотелая щитовая дверь с шестью мозаичными филенками. Простая латунная ручка с замком, но без дополнительного внутреннего дверного засова, открываемого ключом. «Крохобор ты, Тэд», – подумал Задира и, затаив дыхание, прислушался к звукам, доносящимся из квартиры. Приглушенные шаги, шелест. Задира сконцентрировался на точке в нескольких сантиметрах справа от ручки и, согнув ноги в коленях, почувствовал, как здорово накачаны его бедра.

Виски почти закончилось. Тэд заплакал. Беззвучно и обреченно. Воздух в квартире был спертый. Тэд, не решив, что надеть, а что взять с собой, снял футболку и джинсы и остался в одних трусах и носках. Он потрогал свой вываливающийся из-за резинки живот и всхлипнул. Тэд чувствовал себя обманутым. Он оказался в этом дерьме по собственной глупости. И жадности. Тэд делал плохие вещи, ему за это платили, но он не смог вовремя остановиться. Продажа велосипедов была самой большой глупостью, да и деньги за них он получил никудышные. Наркотики не помогли, и с этим он тоже не смог завязать. И теперь, когда срочно нужно валить отсюда, он окончательно осознал, что и с Мишель у него тоже ничего бы не получилось.

– Мне нужна помощь, – сказал он вслух, и собственный голос показался ему чужим. Тэд не был набожным. Он не ходил в церковь, как мистер Ригги, и не знал, как нужно молиться. Слова вырвались непроизвольно. Может, Иисус его услышит?

Тэд поставил бутылку на стол и сполз со стула на колени. Когда синяя от побоев лодыжка коснулась пола, он застонал.

– Мне нужна помощь, – повторил Тэд. – Пожалуйста, помоги мне. Я постараюсь стать хорошим. – Он замолчал, не зная, как продолжать, какие слова говорить. Он не ждал знака свыше – так, может быть, какого-то озарения. Вдруг раздался громкий удар, и входная дверь содрогнулась. От ужаса Тэду показалось, что через него пропустили ток. Еще один удар. Замок оторвался от двери и отлетел в сторону. Дверь медленно распахнулась, и в проеме нарисовался крепыш в бейсболке и ветровке.

«Задира», – почти сразу узнал его Тэд, мгновенно превратившийся в комок мышц. Он вдруг увидел себя со стороны – в трусах и с заплаканным лицом. Краска стыда залила его лицо.

– Задира, – сказал он вслух и увидел, что губы его бывшего партнера сложились в самодовольную ухмылку. Рука Задиры скользнула в карман куртки и вынырнула, как ему показалось, с ножницами, которые он направил на Тэда. «Это не ножницы, – быстро дошло до Тэда. – Это пистолет!» Мелькнул язычок пламени…

Глава 18

Бер проскочил будку на входе, в которой в столь ранний час никого не было, и въехал на территорию парка Игл-Крик. Детектив ехал по дороге вокруг озера, пока не увидел множество машин – патрульных, оперативных, «скорую помощь» и труповозку. Молодой полицейский в форме сделал ему знак остановиться. Бер опустил стекло.

– Сэр?

– Как дела? – спросил полицейский.

Они никогда не встречались, но он сразу определил, что Бер имеет или когда-то имел отношение к полиции.

– Фрэнк Бер. – Детектив высунул руку из окна, и они с полицейским обменялись рукопожатиями. – Кто здесь главный?

– Пока детектив Петри.

– Не знаю такого. А Кейла нет? – Его Бер знал уже давно.

– Нет. Он в отпуске.

– А кто от коронеров?

– Гэннон.

Бер улыбнулся:

– Это хорошо. Она может за меня поручиться.

Парень пожал плечами и сказал:

– Поставьте машину на обочину, вон там.

Сыщик так и сделал, затем вышел из машины.

– Попросите кого-нибудь сообщить мне по радио, что вам туда можно, а то мне придется вывести вас…

Бер понимающе кивнул и как можно небрежнее задал последний вопрос:

– А капитан Померой уже выехал?

– Ну да.

И Бер заспешил к месту происшествия.

В высокой траве, метрах в двадцати от дороги, спиной к нему полукругом стояла группа людей. Бер знал, что перед ними труп. Вокруг слышались звуки, обычные для места преступления: треск радио, шуршание гравия под ногами, звон ключей и фонарей на поясах, шелест нейлоновых курток, кто-то, обжигаясь, пьет кофе. Оранжевые чемоданчики криминалистов, похожие на ящики для инструментов, выделялись на по-зимнему желтой траве. В стороне по сотовому разговаривала доктор Джин Гэннон, крепкая женщина под пятьдесят в теплом свитере. Увидев Бера, она покачала головой.

– Да-да, и пришлите еще стоматологическую карту. Ну пока. – Она захлопнула телефон. – Черт! Тебе сюда нельзя!

– Я, дорогуша, уже привык к таким приветствиям, – ответствовал Бер. Женщина невольно улыбнулась. – Можешь за меня поручиться?

– Хэл, сообщи на оцепление, что это ко мне, – сказала она полицейскому, который стоял рядом.

Бер совсем немного проработал с Гэннон, когда она пришла в судебно-медицинскую службу. Женщина до этого была домохозяйкой, но после сорока решила пойти учиться и делать карьеру. Спустя год от нее «благодаря» такой работе ушел муж. «Он все равно бы ушел, а так у него появился повод», – сказала Джин Беру, когда тот пытался ее успокоить. Она любила свою работу, и они подружились, подолгу обсуждая проблемы судебной медицины.

– Значит, ты с утра пораньше решил прокатиться на машине и просто заехал сюда сказать всем «привет»?

– Да, что-то вроде этого. Я сейчас занимаюсь одним делом, и то, что здесь произошло, может иметь к нему отношение.

– Только не говори мне, что занимаешься расследованием. – От огорчения женщина нахмурилась. – Знаешь же, что для нас ты персона нон грата и все такое.

– Ладно. Понял. Можешь мне сказать, что тут у вас?

Джин посмотрела на дорогу, словно выискивая кого-то среди полицейских.

– Он еще не приехал, – сказал Бер, имея в виду Помероя.

– Пойдем быстро.

Бер пошел вслед за ней к месту, где лежал труп. По дороге Джин разогнала полицейских, криминалистов-фотографов и врачей.

Собственно, назвать это трупом было бы большим преувеличением. Скорее это был скелет, с большеберцовых костей и ребер которого, как старая банановая кожура, свисали коричневые полоски кожи и мышц. Волосы и кожа лица практически отсутствовали. Глаз и носа не было. Нижняя челюсть сильно выдавалась вперед, а зубы были оскалены в немом крике. Останки лежали на правом боку, свернувшись калачиком, поэтому Бер не мог определить его рост, но было видно, что он не выше ста пятидесяти сантиметров. От мысли, что это может быть Джейми Гэбриэл, сыщику стало страшно и в то же время затеплилась надежда, что наконец его нашел.