Чаровница для мужа - Елена Арсеньева

И снова тот же вопрос кольнул в самое сердце Алену: а только ли начальница для него Александрина? И только ли потому она вдруг подошла к ним с Геркой, застывшим вдвоем посреди шумной тусни, что так уж хотела напоить их пивом?

Ой, нет, только не сейчас искать ответ на эти вопросы… да и нужен ли Алене вообще ответ, нужен ли ей этот мальчишка?

– Все нормально, — осторожно кивнула она тяжелой-претяжелой головой. — Я такси вызову и отлично уеду. Пожалуйста, никаких трагедий. И не надо меня провожать.

– Не будем, — согласно кивнула Александрина. — Мы б тебя проводили, но долгу дружбы придется уступить долгу служебному. Герке ведь к завтрему еще материальчик писать. А для материальчика нужна информация. Так что… Давай, звони в такси, а мы постоим, подождем, пока оно придет. Заодно покурим, да, Герка?

Он молча кивнул.

Взяли куртки, пошли к выходу из подвала. Алена заказала такси. Когда она назвала клуб, к которому вызывала машину, диспетчер фыркнула:

– А вы точно поедете? А то мы сколько раз машины присылали, а девушек парни увозят на своих мотоциклах.

– Меня не увезут, — заверила Алена.

– Будете сопротивляться до последнего? — хихикнула диспетчер и пообещала перезвонить «буквально через минуточку», когда номер такси узнает.

– Куда тебя не увезут? — полюбопытствовала Александрина.

Алена объяснила.

– А почему не увезут? — пристала подруга. — Что, сопротивляться будешь, если что?

Алена засмеялась:

– То же самое и диспетчерша такси сказала. Хотя я имела в виду, что просто охотников меня увезти может не найтись.

Герка дернулся было вперед, но тотчас сделал некое не то дыхательное, не то глотательное движение, словно проглотил свой порыв.

Да… ситуация! Все-таки есть между ним с Александриной что-то или нету?

– Между прочим, мне показалось, что их главный байкер, если не ошибаюсь, его Федором зовут, был очень даже не против тебя увезти на своем драндулете, — словно походя обмолвилась Александрина. — Я заметила, как он тебя схватил… Глаз у него очень даже загорелся! Может, отменишь заказ, пока не поздно?

Алена растерянно моргнула. Александрина сидела около стойки бара на довольно приличном расстоянии от них с Федором, пила пиво, вроде бы даже в другую сторону смотрела. Или у нее глаза фасеточные, как у стрекозы, а вместо ушек — локаторы, какие положено иметь истинной репортерше?

Ну, предположим, Федор и впрямь смотрел на Алену и держал ее своими ручищами этак-то… не просто. Многозначительно. И слова произносил адекватные… Но отчего Александрина вдруг об этом заговорила? Хочет пристроить подружку за хорошего человека — в смысле жаждет развеять ее женское одиночество в городе Ха? Или все сказано потому, что рядом стоит Герка, у которого глаза уже устали бегать от Александрины к Алене? Или это тот самый банан, который просто банан, и Алене мерещится то, чего и в помине нет?

Ох, как голова болит, психологические загадки ей сейчас не разгадать…

– Между прочим, — сварливым голосом сказал вдруг Герка, — Федор у нас известный враль.

Подруги с любопытством на него воззрились.

– В смысле любит невинным девушкам лапшу на уши вешать? — хихикнула Александрина. — А потом типа поматросит и бросит? И ты предостерегаешь нашу гостью от свершения роковой ошибки, которая изломает ее судьбу и разобьет сердце? Ну так не волнуйся, мон шер, Леночка уже давно не невинная девушка, это раз, а главное, она сама умеет так матросить и бросать, что вашему Федору есть чему поучиться. Правда, Леночка?

И Александрина воззрилась на подругу со столь пылким обожанием в глазах, что Алене мигом все стало ясно насчет отношений этих двоих. Ну, насчет Герки, может, и не факт, но то, что для Александрины он не просто сотрудник, — больше не подлежит сомнению. Вот и правда: нет ничего вечного под луной, а уж женская дружба тем паче не принадлежит к разряду самых вечных ценностей.

Печально, но… это не открытие, давно уж не открытие для Алены Дмитриевой. Еще печальней, что Александрина забыла их главное правило, не провозглашенное, но неуклонно исповедуемое: мужчина подруги — для тебя НЕ мужчина.

Словно некая темная тень прошла между Аленой и Александриной… прошла, но тотчас исчезла, и они улыбнулись друг другу чуть виновато, а Герка, который ничего не понял, а только еще пуще заволновался по поводу странной заезжей красотки (Александрина и не подозревала, что, желая уничтожить подругу в глазах парня, невольно сделала ей потрясающую рекламу), сварливым голосом проговорил:

– Да при чем тут невинные девушки? Федька по жизни враль, во всех смыслах, вот и насчет Лехи соврал.

– То есть никто не погиб? — пряча в уголках губ смешок, уточнила Александрина, а Алена слегка качнула головой, дивясь тому, как старательно подруга выставляет Герку перед ней идиотом. Да, крепко она в этом парне увязла, ничего не скажешь… Ох, какие тонкости кругом, какие переливы и, как говорил один старый знакомый Алены, нюансы оттенков !..

– Погиб, конечно, — хмыкнул Герка чуточку обиженно. — Погиб и похоронен. Но только ни на какой ухаб он не наезжал. Его застрелили.

– Бог ты мой, какие страсти-ужасти! — поежилась Александрина, но при этом подняла воротник куртки, и стало ясно, что она просто озябла, а вовсе не ужаснулась. Алена еще по прошлой жизни помнила: Александрина была редкостно хладнокровна и столь же редкостно мерзлява. — А ты откуда знаешь? И почему Федор соврал, если действительно так?

– Федор соврал потому, что не может не врать, — буркнул Герка. — Я ж говорю — натура у него такая. А мне про эту историю Венька Москвитин рассказал. Следователь, который Лехино дело ведет, его родственник. Не знаю, как называется… муж сестры. Деверь, кажись. Ну и по-дружески он иногда рассказывает Веньке всякие байки. Думаете, откуда Москвитин матерьяльчики в свою колонку «Сплошная криминальщина» берет? Да все оттуда же, от родича своего.

– Ух ты, классное название! — восхитилась Алена. — Сплошная криминальщина! Звучит интересно, интригующе. Молодец ваш Венька Москвитин. Это который с кукишем на затылке и в отвисших штанах?

Герка хохотнул, а Александрина сказала:

– Название я выдумала, а никакой он не в штанах. Венька вообще ничего выдумать не способен. Поэтому я и удивилась, когда китаянка стала его в фальсификации фактов обвинять.

– О! — воскликнул вдруг Герка. — Так ведь именно эту китаянку и подозревают в Лехином убийстве! То есть подозревали. Но у нее железное алиби оказалось.

– Что, — недоверчиво переспросила Александрина, — ту, которая к нам в редакцию приходила? Размалеванную? Сунь-что-то-там-куда-то-там?