Треск Цепей II: Белый Ворон (СИ) - Тихий Даниил

Метатель мечей из меня был аховый, но чтобы промазать с десятка шагов по такой крупной цели — нужно постараться.

Несмотря на дикую остроту из-за слабого броска полуторный меч вошёл в бок монстра лишь на треть. Тупой увалень бросил свою ношу и постарался ухватиться за меч, одновременно срывая с головы ослепляющую его мешковину. Но что бывает, когда чёрное пламя попадает на чью-то чужую руку — я уже видел, и толстяк не стал исключением.

Его рука почернела и стала распадаться шматками жирного пепла. Он успел с обиженным стоном вытащить из себя лезвие меча, но не более. Спастись от чёрного пламени было невозможно. Вниз рухнул мой меч и его рука до локтя. Паутина черноты расползалась по его туловищу, великан захныкал и пятился размахивая руками, становясь меньше и распадаясь, пока не пал на спину и не затих грудой праха с торчащими из неё костями.

С его смертью в туннеле стало значительно тише…

Совет

— Пятый круг наш оборонительный рубеж. Враг остановлен на четвёртом, ярус битком набит слугами Риордана. Ваши мысли советники?

Наместник плюнул в пропасть и обернулся к своим людям. Вокруг него собрались главы знатных и прославленных семей, за каждым из них стояло немало воинов. Восемь верховных кудесников круга чудес тоже были здесь, в том числе те, что выжили в кровавой бойне на нижнем ярусе.

— Владыка, могу ли я говорить от круга?

Руку поднял седой старец, учёный и затворник. В отличие от своих товарищей помоложе, Вингуд редко появлялся на публике и давно был занят лишь преподаванием магических наук. Но о молодости этого великого волшебника ходило множество историй, а его мастерство как кудесника было неоспоримо.

— Будь добр старец, мы внимательно слушаем.

Наместник Громка, был не только лидером, но и горцем. В отличие от многих знатных вельмож империи, горцы уважали стариков независимо от сословия и их положения.

— Наш враг уже показал свою суть, один из его слуг покончил с собой и забрал с собой множество жизней, открыв разлом в демонический мир. Затем восстание рабочих, теперь орда мёртвых на рубежах изолированных ярусов… я хочу сказать, что наш противник очень хитёр и умён, он долго готовился. Каждый раз, нанося удар, он маскировал под ним другой. Не кажется ли вам, что за ордой мёртвых скрывается что-то ещё более смертоносное?

Опираясь спиной на каменный парапет моста, Громка, провёл пальцами по металлу своей золотой секиры и попросил:

— Продолжай.

Старец Вингуд указал пальцем себе под ноги:

— Ни кто из круга чудес и я в том числе, не может заглянуть вниз. Происходящее там недоступно для нас, ибо сотни, если не тысячи мёртвых стоят между нами и словно ширмой загораживают своей энергией любую другую. Возможно, прямо в это мгновение где-то внизу приносят в жертву жителей, открываются разломы, и армии демонов вываливаются в нашу реально…

— Хватит! — Один из восьмерых высших кудесников перебил старца. — Ты только разводишь панику Вингурд. Ты можешь ошибаться, а если мы пойдём вниз, мы погибнем, сражаясь с теми, кто итак мёртв!

— Довольно.

Спокойный рокочущий голос наместника положил конец спору. Он отвернулся, прислонил секиру к каменному борту моста и оперевшись на него мускулистыми руками, покрытыми рунной татуировкой, взглянул вниз.

— Это моя вина, нужно было даровать предкам покой, а я проявил мягкость там, где должен был проявить твёрдость. И теперь враг использует сгнившие тела наших усопших против нас самих. Наш долг упокоить своих предков и восстановить их могилы. И кое в чём старец прав.

Наместник снова повернулся к своим людям.

— Сын мой, Овлур, где ты?

За спинами лидеров горских домов началось движение.

— Я здесь отец!

Юношу пропустили сквозь толпу и перед взглядом наместника, предстал его младший сын. Высокий, худой, но жилистый горец, своей стройностью похожий на мать.

— Ты слышал, как говорил этот мудрый старец?

Молодой кивнул.

— Да отец.

— Наш враг хитёр, возможно он хочет чтобы мы ушли вниз, а сам в это время приведёт армию к внешним вратам или того хуже, найдёт иной путь к нашим семьям и домам. И кто-то должен будет отразить этот подлый удар в самое сердце города. Я поручаю это тебе, ступай в зал Владык, вскоре семьи пришлют туда своих бойцов. Вы усилите внешние врата и защитите ярусы внутри.

Наместник не хотел терять младшего сына. Он ещё не вошёл в силу взрослого мужчины, юноша, подросток. Таких было немало среди семей горцев. Прославленные воины, что входили в совет всё понимали и скупо улыбались в свои бороды. Они пошлют своих молодых в зал Владык, и те будут думать, что участвуют в войне. Будут внимательно выискивать врага на улицах города, осматривать любого подозрительного человека и всматриваться в снежную круговерть Одинокого Клыка на внешней стене подгорной крепости.

Конечно, молодым тоже грозит опасность, как и всем в это непростое время. Но на стене они будут дальше от смерти, чем сражаясь с неисчислимым войском мертвецов лицом к лицу.

— Ступай мой сын, от ваших дел зависит будущее нашего города.

Овлур ушёл, в толпе раздались шепотки. Это старшие родов и домов отправляли своих младших следом. Дождавшись когда они уйдут, Громка вновь обратился к советникам:

— Собирайте своих воинов. Внешние укрепления не оставлять без пригляда, но остальные мне нужны здесь. Мы идём вниз.

Глава 11. Моррраг

Нас осталось четверо — я, Малиша, и два зверолюда переживших столкновение с пожирателями плоти. Уродливые каннибалы расползались по ярусам словно чума, искали выживших, успокаивали только поднявшуюся «свежую» нежить, и разделывали трупы.

Сталкиваться с ними было смерти подобно. Мы прятались от таких отрядов, отступали, спускались на ярус ниже, пропуская их вперед, чтобы следом подняться и продолжить путь. Створки больше не охранялись, то ли пожиратели плоти постарались, то ли котов отозвали…

В какой-то миг Малиша обратилась ко мне с предложением:

— Господин, нас мало, а в туннелях очень опасно. Я знаю путь Мррау-ру, но прри всём уважении между нами и нашей целью слишком много пррепятствий, нам нужно перреждать или отступить.

Я хмыкнул, прячась в тени и всматриваясь в обманчивую пустоту подгорной улицы:

— Ты знаешь безопасное место, в котором мы могли бы пересидеть какое-то время?

Но у кошки нашлось, что мне ответить:

— Безопасных мест в этом горрроде, похоже, не осталось. Но Дом Мягкой Лапы недалеко отсюда, в одном из смежных кваррталов основной кольцевой улицы. Если брратьев и сестёрр отозвали от врррат Мррау-ру, то они все вернулись домой. Под их защитой мы сможем отдохнуть.

Я присел на корточки, придерживая длинные ножны, и спросил:

— Почему ты уверена, что людоеды туда ещё не наведались?

Кошка пожала плечами:

— Я не знаю, уцелел ли кваррртал, но дом Мягкой лапы в милости у повелителя. Мы его веррная стррража и ночные клинки.

Малиша секунду помедлила, будто взвешивая свои слова, и продолжила:

— Я провожу туда господина… и буду рада, если он убьёт главу дома, принявшего имя — Моррраг.

Подобное заявление заставило мои тонкие губы изогнуться в усмешке. Удивительно, но к чему-то подобному я был готов. Чего ещё ждать от демонопоклонницы, как не интриг и манипуляций?

— И почему же я должен убить этого твоего Морага?

Мы сидели у стены, в темноте, отдыхая после беготни по окровавленным подгорным улицам. Я уверен, что Малиша понимала по какому «тонкому льду» она сейчас ходит. Она подстрекала меня убить главу зверолюдов, и при этом кошка знала, что может произойти, если сказанное мне не понравится. По сути, она рисковала, шла ва-банк рискуя погибнуть как от моей руки, так и от рук того, кого назвала Морагом.

Опираясь на колено, кошка склонилась в поклоне и ответила:

— Если он умрррёт я смогу стать главой дома Мягкой лапы Мррау-ру. Остальные не ррискнут брросить мне вызов, но Моррраг сильнее меня и он фаворррит повелителя. Один из верррных.