Поединок невидимок - Сергей Зверев

Бедняга еще попытался укусить зажимавшую ему рот ладонь, но мышцы уже не слушались, сделались ватными.

– Придет в себя не раньше чем через два часа, – заглядывая в зрачок неподвижному инженеру, произнес один из «медиков».

Обмякшее тело положили на раскладные брезентовые носилки и буквально бегом бросились по коридору.

– Разрешите, пропустите! – кричал один из мужчин в белом халате, оттесняя любопытных от арки металлодетектора на самом выходе из телекомпании, – каждая секунда дорога.

– Его в какую больницу везут? Надо же семье сообщить! – бежала за носилками девушка-администратор.

– В реанимацию! Туда все равно никого не пустят! – послышалось в ответ. Мы сами позвоним.

Хлопнули дверки машины «Скорой помощи». Вскоре синяя мигалка уже полыхала в потоке других автомобилей, надрывалась сирена.

– Вот как бывает, – вздохнула администратор, – пришел человек на работу, и на тебе – приступ.

Дежурный милиционер за стойкой пощелкал клавишами компьютера, отыскал фамилию инженера и от руки «пробил» время, когда тот оказался по другую сторону автоматического турникета.

Тем временем секретарша Владимира Петровича, сверяясь со списком, один за одним набирала телефонные номера и говорила в трубку:

– Простите, но назначенная на сегодня встреча отменяется. Гендиректора срочно вызвали в администрацию. Я сама перезвоню и сообщу другое время...

А сам Владимир Петрович, якобы вызванный в администрацию, сидел за письменным столом в своем кабинете. Напротив него расположился неулыбчивый мужчина в годах, между ними лежала злополучная кассета.

– Вы правильно сделали, что сразу же обратились к нам, – гость провел ладонью по короткому «ежику» седых волос.

Гендиректору показалось, что от этого простого человеческого движения брызнули электрические искры и в воздухе запахло паленым.

– Не первый год на руководящей должности, – скромно напомнил Владимир Петрович, – всегда контакт держу с органами.

– Естественно, все, что вы слышали, – это безответственная провокация, – сказано это было без тени улыбки.

– Я ни секунды не сомневался, – гендиректор попытался сказать это как можно более убежденно, – поэтому и поспешил принять меры. Сами понимаете.

– Вы – человек ответственный, мыслите по-государственному. Просто забудьте о том, что слышали, и больше не думайте об этом досадном недоразумении.

– А с передачей что делать? Мы ее анонс уже второй день крутим.

– Сюжет должен выйти в эфир строго по графику. И никаких изменений программы передач ни на этой неделе, ни на следующей. На всякий случай отмените все прямые эфиры.

– Даже новости пускать в записи? – на вдохе прошептал Владимир Петрович.

– Если вы уверены на сто процентов в своих ведущих. – Гость строго посмотрел в глаза хозяину кабинета. – Провокация, возможно, исходит не из одного источника.

– Вы меня убедили, осторожность не помешает.

– Вот и хорошо. Кассету вам вернут – привезут вечером.

– А это... четвертая дорожка?

– Наши специалисты сотрут лишнюю запись, не беспокойтесь. Мы все держим под контролем.

Кассета исчезла под крышкой серебристого кейса. У гендиректора немного отлегло от сердца: кажется, его не собирались никуда увозить, мало того – оставляли руководить телекомпанией в трудное для страны время. Подобное доверие дорогого стоило. Он суетливо провожал гостя.

– Я все понял. Если возникнут спорные моменты, проинформирую, посоветуюсь. Вы всегда можете на меня рассчитывать.

И тут на губах гостя появилось подобие улыбки.

– Вы даже не спросили, где сейчас находится ваша лучшая съемочная группа.

– А из-за чего беспокоиться? С ними все в порядке. Они в охотхозяйстве, готовят новый сюжет. Я правильно понимаю ситуацию? В конце концов, незаменимых людей не существует.

– Правильно, особенно в свете того, что вы сейчас сказали.

За последние дни спортзал, где расположился президент, понемногу приобрел черты настоящей резиденции главы государства. Не в смысле роскоши, а в смысле порядка, технической оснащенности и удобства существования. Выросли перегородки, тянувшиеся по полу кабели и провода убрали в коробы, подвели дополнительное освещение. Правда, конструкции, возведенные телохранителями, не отличались изяществом, однако президент был категорически против того, чтобы допустить сюда настоящих строителей. Заместитель начальника охраны полковник Сигов был того же мнения, оба они придерживались старого и верного правила – чем меньше людей посвящено в тайну, тем легче ее сохранить. К тому же никому не хотелось верить, что добровольное заточение – это надолго.

Клим Бондарев занимал помещение, не претерпевшее никакого изменения – бильярдную. Спал прямо на столе, закутавшись в спальник. Сейчас постель, свернутая в валик, покоилась на сдвинутых стульях, а Клим и президент использовали стол по прямому назначению.

Бондарев склонился почти к самому бортику, прищурил один глаз. Несильный удар кием, и шар слоновой кости медленно покатился по зеленому сукну, чиркнул боком соседний, закрутился волчком и, слегка изменив траекторию, буквально «прокрался» к лузе, замер на самом ее краю.

– Русский бильярд никогда не был моей сильной стороной, – признался Клим и уступил место противнику по игре.

– Моим – тоже, – усмехнулся президент и коротким ударом отправил сразу два шара в лузы, – но играю я лучше тебя.

Клим написал мелом на черной доске текущий счет – он проигрывал.

– У меня еще есть шанс отыграться.

– Решающий гол редко забивают в последнюю минуту матча, – президент обошел стол, оценивая расположение шаров, оперся на кий. – Если мы не поймем, кому была выгодна моя смерть, то не найдем и человека, пославшего снайпера.

– Это элементарно, Ватсон! – Клим оперся двумя руками о бортик стола. – Таких очень много, больше, чем ты можешь сосчитать в течение дня.

– Кто, например?

– Любой государственный чиновник.

– Считаешь, меня так ненавидят?

– Нет, любят! Ты думаешь, почему при Сталине никто из чиновников не сопротивлялся репрессиям?

– Боялись.

– Не только. Когда исчезал большой начальник, открывалась вакансия, и вся цепочка карьеристов дружно поднималась по служебной лестнице на одну ступеньку. Чем больше людей исчезало, тем быстрей шел карьерный рост. А тут открывается вакансия главы государства! Вице-премьер становится премьером, замминистра – министром, строительный мастер – прорабом.

– Ты это серьезно?

– Конечно! При Брежневе четко отлаженная система карьерного роста дала сбой, и пришлось делать перестройку. В результате к власти пришло молодое поколение, к которому и ты относишься. Но поскольку живем мы в просвещенное время, в гуманном государстве, где даже отменена смертная казнь, давай не думать о твоих чиновниках хуже, чем они есть на самом деле. Брать взятки, подсиживать друг друга, это они умеют и с удовольствием делают, но убивать себе подобных – нет. Корпоративная солидарность. Если считаешь, что имеешь право убить, будь готов к тому, что убьют тебя. Каждый из них в мечтах примеряет на себя президентский костюм.

– Ты идеализируешь ситуацию. Отморозки найдутся во всех слоях общества, особенно когда ставки высоки. Но я и не пытаюсь искать заказчика среди чиновников, – президент снова прицелился, ударил, но шар не попал в лузу.

– Поставим вопрос так, как это сделал ты сам. Кому выгоднее всего твоя смерть?

– Тому, для кого это вопрос собственной жизни и смерти. – Глава государства смотрел на Бондарева, пытаясь понять, говорит тот серьезно или сведет все к шутке.

– Это выгоднее всего тебе самому. Разыграл покушение, спрятался в спортзале, убедился, что страна не рухнула. А потом преспокойно, сменив фамилию и внешность, обоснуешься в личном бунгало на Карибах или Балеарах с молодой любовницей. Только не возражай. Ты нормальный мужик, и другого тебе просто не может хотеться. Идеальная судьба. Бывших президентов редко оставляют в покое соратники, а с мертвого и взятки гладки. Не зря же рассказывают, что император Александр на самом деле не умер, а ушел в монастырь.

– Сам ты дурак, – невесело рассмеялся друг Бондарева. – Кстати, твоя очередь бить.

В дверь постучали. Президент с укором произнес:

– Чего молчишь? Комната твоя, тебе и отвечать.

– Вот-вот, нежелание использовать полноту власти в критические моменты истории, перекладывать ответственность на окружение тебя когда-нибудь и погубит. Войдите!

Заместитель начальника охраны полковник Сигов переступил порог, напомнил:

– Вы назначили мне доложить о ходе расследования.

– Помню, садитесь.

Мужчины расположились на стульях у бильярдного стола. Сигов, хоть и принес папку, не стал ее открывать, просто положил на зеленое сукно.

– Журналисты сделали еще одну попытку передать сообщение о вашей гибели, – не слишком охотно признался Сигов. – Если бы не правильное поведение гендиректора телеканала и не оперативная работа наших сотрудников в Москве, могла бы произойти утечка информации.