Снежное пламя - Ширли Грин

— Итак, — повторил Джастин, — вы спали хорошо.

— Как мертвая. Хотя заснула не сразу.

— О, это уже похоже на правду. И вас не беспокоило, проснетесь ли вы живой на следующее утро?

— Откровенно сказать, нет. По крайней мере, после некоторого раздумья я совершенно успокоилась.

— А почему же? Ведь я вам сообщил, что меня подозревают в убийстве. Неужели вас это не поразило?

— Помилуйте, вы же отлично знаете, как я была поражена.

— Скорее я увидел, что вы могли бы стать при известных обстоятельствах превосходной актрисой.

— Актриса я или нет, но я вам полностью доверяю, Джастин Магнуссон. Именно поэтому, как вы могли заметить, я предпочла ваше общество, вместо того, чтобы блуждать в снегах.

— Что же заставило вас поверить мне?

— Я поверила вам потому, что, несмотря на грубость и оскорбительный тон при нашей первой встрече, вы меня спасли от гибели, после того, как я, обессиленная, проведя несколько часов в ледяной машине, могла умереть от охлаждения. Когда я очнулась в теплой постели, мне показалось, что я вижу волшебный сон. Вы меня отогрели, поместили в свою комнату, дали свои вещи… Такая доброта вряд ли свойственна убийцам.

— Убийцы могут быть и вежливыми, мисс Кеннеди.

— При чем тут вежливость? Я поняла, что человек, проявивший такую отзывчивость, несмотря на отвратительные манеры, не может быть убийцей. А кроме того, вы до сих пор находитесь на свободе, стало быть, суд вас оправдал, — заключила Кристина.

— Ничего особенного я для вас не сделал! — заскромничал Джастин. — Итак, решив, что я не убийца, вы спокойно отправились спать, не проявив ни малейшего любопытства?

— Перестаньте паясничать! Вы не хуже меня знаете, как я была ошеломлена. Я гналась за вами через весь коридор, а вы захлопнули дверь, чуть не прищемив мне нос!

— Неужели я себе это позволил, — сокрушался Джастин. — Взял да и не пустил в комнату, где я сплю, красивейшую женщину, на которой не было ничего, кроме моего халата, и которая сама рвалась в дверь? Трудно себе представить такую оплошность с моей стороны!

Кристина с упреком взглянула на него и принялась за только что приготовленные вафли.

— Спасибо, — сказала она.

— За что?

— Как за что? Вы же только что назвали меня красивой.

— О, разве вам никогда не говорили этого другие мужчины?

— При первой нашей встрече я не произвела на вас никакого впечатления. Вы сказали, что скорее дадите мне замерзнуть на пороге дома, чем пустите внутрь.

— Я вас толком не разглядел тогда. — В этот момент оба неожиданно подумали о том, как хорошо, что у них появилась наконец возможность хорошенько разглядеть друг друга. — Я неточно выразился. Я хотел сказать, что, в самом деле, тогда не разглядел ваше лицо, — оправдывался Джастин.

В ответ Кристина застенчиво опустила свои диковинные ресницы.

— Будьте добры, передайте мне тарелку.

Джастин подал тарелку и налил себе кофе.

— Не перейти ли нам на веранду? Здесь несколько темновато.

Поставив чашки с кофе на стол, Джастин с удовольствием расположился в удобном кресле около окна. Кристина принесла тарелки, расставила их и направилась снова на кухню.

— Куда вы опять уходите?

— За стаканами для сока.

— Я их сам принесу.

Кристина села за стол, а Джастин пошел за соком. Вернувшись, он опять забрался в кресло, подобрав под себя ноги. Они сидели так близко, что его колено касалось ее бедра. Джастину было хорошо — так приятно чувствовать Кристину рядом. Он безумно желал ее. Он не мог припомнить ни одной женщины, которая настолько возбуждала бы его. Видеть ее лицо, улыбку и ямочки на щеках, просто говорить с ней, слушая ее мелодичный голос — это было непередаваемо прекрасно!

Но короткая идиллия мгновенно кончалась, как только возникала все та же навязчивая мысль: все ложь, притворство, не может она быть такой открытой и правдивой, какой представляется.

Джастин откинулся в кресле, вглядываясь в снежную пелену за окном и потягивая отлично приготовленный ею кофе.

Снег продолжал падать из сплошь затянутого серыми облаками неба. Буря не утихала, но из окна происходящее казалось волшебно прекрасным, хотя и грозным зрелищем.

Джастин заметил, что девушка наблюдает за ним, и улыбнулся:

— Люблю бурю.

— Я тоже. Если только сама не попадаю в ее ледяные объятья.

— Не думал, что все оказалось таким трагичным, а вы были на краю смерти.

— Но весь этот кошмар уже в прошлом. Сейчас я просто блаженствую. Но вчера я почти потеряла надежду на спасение.

Мирно беседуя, они кружили вокруг да около, Джастин невольно спросил себя; что это, осторожное прощупывание друг друга или искренний разговор.

Джастину хотелось продолжать беседу, чтобы понять наконец, насколько она искренна и правдива.

— Я вас так сильно напугал?

— Еще бы!

— Это когда я пытался застрелить вас из своей лопаты? — в который раз насмешливо спросил Джастин.

Кристина залилась краской стыда, ей не хотелось в его глазах казаться трусихой с больной фантазией.

— Вы были такой воинственный, готовый решиться на самое страшное.

Джастин взял с тарелки вафлю, откусил от нее, затем, перестав есть, стал смотреть, как она кладет в рот клубнику.

Ему вдруг страшно захотелось стать одной из этих ягод.

Тут же он остановил себя. Нельзя так распускаться и давать волю необузданному воображению. Он стал опять замкнутым и серьезным, сосредоточившись на поглощении вкусных вафель. Глядя на застывшее, неподвижное лицо Джастина, Кристина не могла понять, в чем причина такой перемены в его настроении. Да она и не ведала, какие чувства его обуревают. Но и она не далеко ушла от Джастина. Кристина была во власти сладостных ощущений, которые вызывал в ней этот красивый, статный и влекущий к себе человек.

За свою жизнь она побывала на многих пляжах самых модных курортов и видела немало обнаженных мужских атлетических торсов. Но в оголенной груди Джастина было что-то колдовское. С момента его появления этим утром он пробудил в ней страстную женщину, жаждущую безраздельной близости с ним. В мыслях она уже принадлежала ему!

Джастин был только что из-под душа, свежий, гладко выбритый. Широкие плечи и играющие под гладкой кожей мускулы рождали ощущение человека, вобравшего в себя силу этой благодатной земли, от этих лесных просторов, которые он любил с юности.

Его безукоризненно вылепленная природой фигура была совершенна. Темные волосы кудрявились на атлетической груди, сужаясь книзу и уходя темным мыском под ремень джинсов…

Кристина вовремя спохватилась, что неприлично долго смотрит на него, и незаметно отвела глаза, охваченная не покидающим ее томлением. Но Джастин не заметил, что женщина беззастенчиво любуется им, хочет его. В этот момент он, к несчастью, смотрел в окно и говорил о надоевшей непогоде.