КСАПА ХУЛИГАНКА - Павел Шумил

- Ой, я не предупредила, - спохватывается Ксапа, - у нас за руку не здороваются.

Михаил удивленно оглядывается на меня, я слегка пожимаю плечами и подмигиваю. Входим в вам. Мудр поднимается и жестом приглашает нас сесть. Михаил опять поднимает руку к голове и называет свое длинное имя. Ксапа по-нашему переводит, что полковник - это вождь целой толпы охотников. Сколько точно, она не помнит, но больше нашего общества вместе с бабами и детьми.

- Я пришел сказать, что я и мои люди будут уважать законы этой земли и ваших людей, - четко и громко произносит Михаил. Ксапа переводит. Главные слова сказаны. Садимся и начинаем неторопливую беседу. Женщины подают миски с мясом, рядом ставят миски с зеленью и растопленным жиром.

- Если б кое-кто не отстранил от дел Василича, сегодня ели бы вилками, а не руками, - неизвестно кому сообщает Ксапа.

- Оксана, у меня полмашины забито подарками для вас. Весь список в двойном количестве, за исключением гончарного круга. Круг не успели изготовить. Но следующим рейсом - обязательно, - улыбается Михаил.

- Миша, я вас обожаю! Поцеловала бы в щечку, но при муже неудобно.

- Оксана, расскажите, что случилось с вашей группой, - просит Михаил.

- В смысле, как мы гробанулись? Да на взлете. Я даже пристегнуться не успела. Задний вентилятор загрохотал, и нас с поворотом вбок повело. Марат хотел вернуться на площадку, откуда взлетели, но не сумел. Врезались в склон и кувырком покатились вниз. Я, как непристегнутая, из кабины выпала, потому и уцелела. Типа, дуракам везет. Парни рассказывают, машина под конец взорвалась, но я этого не помню. Без сознания была.

- Спасатели думали, вы утонули...

- Во-во, это здесь запросто. Знаете, вода какая холодная? Прямо с ледника! Ниже по течению брод есть, но все равно не советую в воду соваться. Хозяйство отморозите, жена уйдет.

- Ох, ехидная вы. А дальше что было?

- Когда очнулась, Клык мою тушку через плечо перекинул и куда-то несет вперед кормой... Мы тогда за перевалом жили. Вот половину дороги я на нем верхом и проехала.

- А вторую половину?

- Вторую на своих прохромала. На мне тогда живого места не было, а ерепенилась. Мол, все сама, и мужикам ни в чем не уступаю. Сейчас вспомнить стыдно. А как первый раз сырое мясо ела... Чуть не блеванула при всех. Чужое копье сломала, по морде за это получила...

- Как?

- От всей души! Синяк во всю щеку, хорошо, зубы уцелели.

Мы с Мудром как бы не у дел остались. Сидим, едим. Ксапа с чудиком о пустяках болтают, вместо того, чтоб об важном говорить. Вот всегда у нее так. Долго-долго заставляет зубрить, что когда делать, и что сказать. А как до дела доходит - сама весь ПЛАН ломает.

- Вижу, у вас много слов друг для друга, - говорит Мудр, вытирая руки. - Ксапа, покажи гостю, как мы живем.

Ксапа глазами растерянно хлопает, когда понимает, что Мудр ее из вама выставляет. А Михаил сразу поднимается.

- Спасибо за угощение. Оксана, нам еще надо машину разгрузить.

- Да-да. Мы сейчас, - тараторит Ксапа. И они направляются к выходу. А мне Мудр делает знак задержаться. Что-то сказать хочет, но не успевает.

- Стой!!! Не стреляй! Опусти лук! - вопит снаружи Ксапа.

- Клык, разберись, - вздыхает Мудр. - И проследи, чтоб гости ничего не натворили.

Я выскакиваю из вама и оглядываюсь. Второй чудик, тот, что оставался в летающем хызе, стоит в окружении малышни, и детский лук в руках. Ксапа ему МОЗГИ ВПРАВЛЯЕТ.

- Ты на чужой земле стоишь. На чужой земле охотиться нельзя! Это страшное преступление, за это убить могут. Закон такой. Ты мне всю дипломатию сорвешь!

- Тетя Ксапа, я разрешил. И лук мой, и стрелы, - влезает какой-то малыш. - Он все равно не попадет.

Ксапа сразу добреет, хихикает и переводит чудику. Тот неуверенно мнется, вертит в руках лук, но стреять не решается.

- Знакомьтесь, парни, - представляет меня Ксапа. - Клык, мой муж.

И вопросительно смотрит на чудика.

- Сергей Шелест, - представляется чудик. Пожимаем друг другу руки.

- Сергей - имя, Шелест - фамилия, - поясняет Ксапа.

Я отбираю у чудика лук и пускаю стрелу в горку черной земли, которой девчонки пытались придать форму спящего оленя. Таскать сюда землю их Ксапа подбила. Зачем - не знаю. Но не зверей лепить. К счастью, попадаю в оленя. Малышня ликует. Протягиваю лук чудику. Тот выбирает стрелу попрямее, щурит глаз. Стрела втыкается всего на ладонь левее моей. Чудик вновь натягивает лук. ОПАНЬКИ! (Как говорит Ксапа.) Вторая стрела ложится на ладонь правее. Малышня В ЭКСТАЗЕ! Ксапа тянет у чудика лук, целится... Ну что сказать? Не намного лучше, чем с копьем. В кучу земли попала. А я вспоминаю, что делать луки ребятню научила Ксапа. Но не сама же она их придумала. А раз так, то их охотникам это оружие должно быть хорошо знакомо. Над этим стоит подумать...

- Парни, здесь очень много традиций и неписанных законов, - вполголоса объясняет Ксапа чудикам. - Их нарушать не рекомендуется. Мне еще можно, я баба, а вам - никак нельзя. Один из главных - нельзя охотиться на чужой территории. Ну что застыли, Робин Гуды? Идем машину разгружать.

Молодой чудик лезет внутрь ВЕРТОЛЕТА, чем-то щелкает, и вся задняя часть раскрывается как лопнувший плод. Ксапа спешит туда.

- Господи, неужели это все мое?

- Получите, распишитесь, - улыбается Михаил.

Разгружаем ЯЩИКИ. Много их. Но удобные. С боков РУЧКИ приделаны. Я зову охотников. Мы разбиваемся на пары, относим ЯЩИКИ к хызу, складываем у стены. Охотники гадают, что в ЯЩИКАХ.

Разгрузили. Относим последний. Ксапа о чем-то беседует с чудиками. Иду к ним. Мудреныш - со мной. Ксапа представляет чудиков, Мудреныш по моей подсказке неуверенно пожимает им руки.

- Аккумулятор на третий день сел, - жалуется Ксапа Михаилу и протягивает говорилку, что я принес. - И вообще, надо связь наладить.

- Сделаем, Оксана Давидовна. Нет вопросов.

- Вам Платон передавал мою просьбу насчет авиетки?

- Передавал. Согласовываем с комитетом по надзору. Почему-то на машину они согласны, но категорически возражают против склада горючего.

- Михаил, я тут все продумала. Машина должна быть восьмиместной, и с защитой от прямого попадания копья. Не все племена здесь дружественные.

- Без проблем. Противоосколочное бронирование выдержит и удар копьем, и камень из пращи.

- Теперь насчет пилота. Пилотом должен быть молодой неженатый парень, желательно, гитарист и бард. И вообще, компанейский.

- С этим сложнее, но тоже найдем.

- Миша, вы что-то от меня скрываете, - Ксапа неожиданно упирает кулаки в бока.

- Как можно, Оксана Давидовна! - весело возмущается Михаил, а Сергей фыркает и отворачивается, пряча улыбку.

- А чего вы тогда во всем со мной соглашаетесь? Тут что-то не так! Сознавайтесь!

Я перевожу Мудренышу, и он тоже фыркает.

- Комитет по надзору считает, что мы здесь не первые, - неожиданно становится серьезным Михаил. - Откуда у кроманьонцев высокие знания? А вы, Оксана, что скажете?

Теперь серьезной становится Ксапа. Даже, вроде, пугается немного. Но быстро берет себя в руки.

- Миша, а вы сами как думаете?

- Я человек военный. Исполняю приказы. За меня начальство думает. А вот почему вы, Оксана, честно, прямо и открыто на вопрос не отвечаете, заставляет задуматься.

- О-о-ох, Ми-иша! Оставайтесь с нами. Через месяц язык освоите, через полгода будете в курсе всех наших секретов. Идет?

- Не могу, Оксана Давидовна. Хотел бы, да не могу. Мне приказано вернуться.

- Скажите честно: Я нужна вам как плацдарм для освоения этого мира.

- И это тоже, - улыбается Михаил. - А может, все-таки, слетаете со мной? Сделаете доклад. Гарантирую, что вернетесь. Нам же здесь плацдарм нужен. Без вас - никак...

- Если б все было так просто, - вздыхает Ксапа и садится рядом с Михаилом на пол летающего хыза.

- Ксапа, обернись, - вполголоса предупреждаю я. К нам бежит Мечталка. И судя по ее физиономии, случилось что-то нехорошее. Я ищу глазами второго чудика. Здесь он. Сидит на корточках среди пацанов, рисует что-то веточкой на земле.

- Жамах рожает! - взволнованно кричит Мечталка. - Старая говорит, дитя не так идет. Старая не велела тебя звать, говорит, ты занята, а повитухи говорят, умрет родами.

- Что случилось, - озаботился Михаил.

- Тяжелые роды, возможно, преждевременные - бросает, не оборачиваясь, Ксапа. - Давно воды отошли? - это уже Мечталке.

- Как в небе ВЕРТУШКА загудела, бабы смотреть побежали, Жамах копье схватила, тут и... Как ручей из нее. А Старая говорит, что тебя нельзя звать, ты занята. А я - к тебе!

- Извините, Михаил, у нас ЧП. Клык, ты за главного, - и умчалась бегом. За ней - Мечталка.

- Плохо будет, если Жамах помрет, - говорю я на языке чудиков. - Зимой Жамах болела сильно. Все думали, помрет. Ксапа ее выходила.

- Сергей! - кричит Михаил, - Вас на курсах учили роды принимать?

- Нет. Только раны и переломы.

Я сажусь на пригретое Ксапой место. Пол ВЕРТУШКИ холодный как камень зимой. Даже через штаны холод чувствуется. Роды - это по-любому надолго.