Настоящий полицейский - Иван Прохоров

Глядя сейчас в детскую версию Славика, который пока еще переживал свой «военный» период, судя по рюкзаку цвета хаки, Данилов вдруг осознал, что настоящих друзей кроме этого парня, у него в жизни больше и не было.

Вместо приветствия, Славик многозначительно расстегнул рюкзак и, бросив по сторонам взгляды, показал Игорю его содержимое.

На учебнике химии сверху лежал черный картридж «Mortal Kombat».

– Сегодня после уроков приходи, – сказал он.

– Зачем? – Не понял Игорь и тут же удостоился удивленного взгляда Славика.

– Ну, ты лось!

Данилов не нашелся что ответить, только подумал, что жаль его родителей. Он был единственным ребенком, которого они постоянно баловали. У него была даже «Сега», о которой Игорь с братом могли только мечтать.

– Ты че тут сидишь вообще?

– Я «сменку» забыл.

Славик прыснул, сдвинув брови.

– Тебя контузило что ли?! Поднимай жопу! На четвертый этаж переться!

Славик провел Игоря через не слишком прочную живую стенку, высокомерно игнорируя вялые просьбы «показать сменку».

Игорь шел со Славиком, слушая его болтовню, и достраивая по ней картину своей подростковой жизни (как много, оказывается, там было событий), то и дело, натыкаясь на лица знакомых учителей, на двери старых кабинетов, выплывающие из далекого прошлого знакомые коридоры и рекреации.

Звонок зазвенел, когда они входили в класс. Замереть в проеме, ему помешал Славик, настырно подталкивающий его в спину. Данилов шел к задней парте у окна, на ходу озираясь по сторонам, задерживая взгляды на каждом и поражаясь тому, какими юными были те, кого он запомнил хотя и молодыми, но все же гораздо более взрослыми выпускниками девяносто девятого года.

Их 8-й «Б» - наверное, самый скучный и заурядный класс. У них были два классических параллельных класса – состоявший из отличников и преимущественно симпатичных девчонок 8-й «А» и настоящий хулиганский 8-й «В».

Открыв найденную в рюкзаке тетрадь, Игорь увидел свои рисунки и завороженно разглядывал их, пока его локтем пихал Славик, заметив, что учительница бросает на него подозрительные взгляды. Учительница была совсем незнакомая, возможно присланная на замену и замечаний никаких не делала. Впрочем, Игорь с каким-то щемящим чувством и довольно старательно записывал примеры двусоставных предложений под нарисованным когда-то трансформером. Он даже вспомнил тот день, когда его рисовал – коротая ненавистный урок литературы, на котором его периодически мучали. Над трансформером переливались объемные цифры – 15 минут, 8 минут и наконец, 1 минута. Когда это было? Возможно вчера. Но для него это «вчера» было двадцать семь лет назад.

Сидя у окна, Данилов иногда поглядывал на своих одноклассников, иногда бросал взгляды в окно, за которым как на ладони – школьный стадион и их трехэтажка за оградой – последний дом Второй Радиальной улицы. Из подъезда в «лужковской» кепке вышел толстый старик – сосед дядя Костя и согнал занявшую его скамейку парочку. Недолго ему осталось, с грустью подумал Игорь – его жизнь оборвется на первом году двадцать первого века. И тут Данилов впервые задумался – а оборвется ли? Ведь на самом деле дядя Костя уже давно на том свете, но, тем не менее, выглядел он сейчас вполне живым – в руке палка и пакет. Видимо вышел собрать последние яблоки в диком саду.

Перемещение в прошлое искушало увидеть еще одного призрака. Данилов задумался, каково это – снова увидеть ту, с мыслями о которой засыпал и просыпался на протяжении нескольких лет. После события, изменившего его жизнь, единственный стимул для посещения школы. Она пришла в их школу как раз в восьмом классе, развеяв раз и навсегда сомнения о существовании любви с первого взгляда. Сглаженное годами разочарование отозвалось лишь бледной тенью тех бессонных ночей, когда он узнал, что в две тысячи одиннадцатом она при странных обстоятельствах тоже покинула этот мир. Странно, очень странно, что все кто имел хоть какое-то значение в его жизни так рано ушли. Все, кроме него, хотя он дорожил жизнью меньше других.

– Славик, какой сейчас урок у восьмого «а»?

Славик поднял глаза к потолку.

– Физра, потом география. А че?

– Да так.

– Ну да, какие у тебя могут быть дела в «а-классе»? Ты же ни с кем не общаешься.

При всей любви к другу, Игорь не хотел, чтобы тот тащился за ним. Он хотел увидеть ее один, как в тот самый миг, когда удар волны едва не снес его в коридоре напротив класса истории.

– Кассету надо забрать.

– Какую кассету?

– Сташевского.

– Че-во?!

– Ну, то есть «Лимп Бизкит».

– Че-во-о-о? – На последнем слоге изумление Славика достигло критической точки, так что на него оглянулась девчонка с передней парты.

– Русский размер? – Продолжал «угадывать» Игорь.

– Слушай, ты чего несешь? У тебя же магника нет.

– Батя с работы принес. Слушай, неважно, окей?

Едва зазвенел звонок, Игорь бросился на пятый этаж, и занял место у окна рекреации, откуда хорошо просматривался кабинет географии и при этом он сам не слишком мозолил глаза.

Ученики из параллельного класса постепенно прибывали, но только не та кого он ждал. Сердце замирало, но время шло, в кабинет географии вошли уже все тамошние «ботаны», но она так и не появилась.

Он ждал до последнего, пока не закрылась дверь, и не зазвенел звонок. Может она заболела? Но она никогда не болела – она была спортсменкой, хотя иногда она уезжала на сборы и соревнования, но вроде бы не в восьмом классе. Игорь испытал еще одно дежа вю - разочарование, настигавшее его в те дни, когда ему не удавалось ее увидеть.

С трудом отыскав кабинет химии,