Любовный эксперимент по-американски (СИ) - Елена Армас
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Просто стараюсь помочь, Адель, — широко улыбнулась я.
— Много ты настараешься. Ручонки как макаронины, — тихо проворчала старушка.
Я поморщилась, рассматривая свои слабые мышцы, и тут меня осенило:
— Адель, так мы его выносим или наоборот, заносим?
— Давай сделаем еще подход, — приказала она, словно не расслышав. — Раз, два!
Есть ли смысл ее допрашивать? Вздохнув, я молча взялась за подлокотник и обернулась, ожидая команды.
Адель вдруг изменилась в лице и страшно побледнела.
Я глянула в ее стеклянные глаза и положила руку на плечо.
— Адель? Как вы себя чувствуете? Не хотите присесть на минутку?
Женщина не меньше минуты смотрела в стену, не реагируя на мои попытки привести ее в себя.
В голове у меня прозвучал тревожный звонок.
В квартиру соседки не попасть — дверь перекрыта. Звать на помощь? Так у старушки никаких видимых повреждений… Она вдруг словно превратилась в овощ.
У меня по шее потекли капли пота.
— Адель?
Молчит…
Я уже вытаскивала телефон, готовясь вызвать службу спасения, когда взгляд женщины на миг сосредоточился. Адель в замешательстве нахмурилась и посмотрела на диван, затем на стиснутое моей рукой плечо. В ее глазах заметалась тревога.
— Адель! — Я медленно разжала пальцы. — Как вы?
Стоявшая передо мной женщина ничем не напоминала бойкую старушку, пытавшуюся двигать мебель. Дезориентированная, растерянная, словно человек, только что вынырнувший из глубокого сна.
О-ля-ля… Меня охватила паника, и тут за спиной раздался знакомый низкий голос:
— Рози?
Лукас! Слава богу, вернулся…
Я испытала ни с чем не сравнимое облегчение. Появилось желание закрыть глаза и выдохнуть.
— Что здесь происходит? Какого черта тут делает этот диван?
Я обернулась. Лукас стоял в паре футов.
— Хотели вытащить его из квартиры.
Мы обменялись взглядами, и его ослепительная улыбка потухла.
— Или занести внутрь, уж и не знаю.
Лукас слегка нахмурился.
— Матео? — радостно и в то же время недоверчиво пробормотала Адель.
Я заморгала, переводя взгляд с молитвенно сложившей руки старушки на Лукаса. Тот был совершенно невозмутим.
Хм, Матео?
— Адель, это Лукас, — ласково заговорила я. — Помните, я вам рассказывала? Мой Лукас… э-э-э…
Глупая оговорка привела меня в полное смущение.
— Брат Каталины, — промямлила я, избегая смотреть на молодого человека.
— Что значит «твой Лукас»? — сдвинула брови старушка. — Это мой Матео.
Я натянуто улыбнулась. Вот так влипли… Как же свернуть дурацкий разговор?
Молчание длилось целую вечность, и наконец Лукас подал голос:
— Не возражаете, если я уберу диван, и вы пройдете к себе, Адель? Нет, я уважаю феминизм, но мы ведь одна команда?
Осмелившись посмотреть на своего спасителя, я поймала его взгляд, и Лукас двинулся к забаррикадированной двери. Осторожно отстранил пожилую женщину и повернулся ко мне. Медленно наклонившись, тихонько шепнул:
— Твой Лукас идет на помощь.
Мой Лукас…
С моих губ слетел странный звук.
К счастью, сосед уже взялся за дело. Через несколько минут диван вновь стоял где положено, и Лукас провел хрупкую старушку внутрь. Я осталась у порога.
— Проголодался? — осведомилась Адель. — У меня осталось немного лазаньи от завтрака. Кстати, по-моему, ты слегка похудел.
— Неужели? — как ни в чем не бывало откликнулся Лукас, словно они со старушкой знакомы уже сто лет. — По-моему, я в неплохой форме. Видите? — заявил он, напрягая бицепсы.
— Ах, негодник! — захихикала Адель, шлепнув его по руке.
Я застыла в дверях, не в силах оторваться от созерцания печальной, хотя и невозможно милой сценки. Как удается Лукасу быть столь обходительным и одновременно настойчивым? Он оглянулся, застав меня врасплох. Зайдешь?
Я нерешительно топталась на пороге. Не знаю, что он рассмотрел в моих глазах, однако, повременив, сказал ласково и в то же время твердо:
— Зайди к нам, Рози.
Я машинально сделала шаг вперед и присоединилась к ним в гостиной.
Заваривая чай, Адель болтала без умолку. Заверила нас, что вечером ее навестит дочь, и наконец задремала, а мы вернулись в квартиру Лины. В нашу квартиру, невольно отметила я.
Дверь захлопнулась, и мы встали, прижавшись спинами к стене.
— Это было… волнительно, — прошептала я. — Просто душераздирающая сцена.
— Ага, — устало согласился Лукас, закрыв глаза. — Что делать, такова жизнь. Бывает, что сердце оказывается не на месте.
По его лицу пробежала тень, которую я замечала уже не раз, и меня черт дернул за язык:
— Похоже, у тебя как раз не на месте? Поэтому ты и решил на время покинуть Испанию?
Лукас лениво поднял веки и одарил меня тяжелым взглядом.
— И да и нет. Сердце мне никто не разбил, если ты об этом, Рози. Таких шансов я никому не давал.
Интересно, что означает его ответ… Он никогда не влюблялся? Отчего уехал из Испании? Допустим, речь не о несчастной любви, тогда в чем дело? Сам ведь признал — сердце не на месте.
— У дедушки болезнь Альцгеймера, — нарушил тишину он. — Начал принимать меня за своего младшего брата. Со временем я перестал его поправлять. Брат — значит брат. Естественно, я не знал диагноза Адели, но…
— Все понял и с ней повел себя точно так же, — закончила за него я. — Прости, что заставила вспомнить. Наверняка тебе пришлось нелегко.
Слова Лукаса запали мне в душу, заставили понять его боль. Положив руку ему на предплечье, я ощутила тепло мужского тела.
— По-моему, ты доставил Адели несколько минут счастья. Пусть немного, но уж сколько есть…
Опустив взгляд на мои пальцы, Лукас о чем-то задумался, а потом, без всяких предупреждений, крепко меня обнял.
— Черт, так хочется надеяться, что веду себя правильно, — пробормотал он почти в ухо. Я словно окунулась в его тепло, испытывая уют и в то же время легкое потрясение. — Что думаешь, Грэм?
— Э-э-э… — запнулась я и, зажмурившись, шепнула: — Да, правильно. Правильнее не бывает.
— Ну и отлично.
Лукас еще раз прижал меня к себе, потом отпустил. Я молча наблюдала, как он идет в кухонную зону, словно ничего особенного не случилось, открывает шкафчик и вытаскивает сковородку.
— Хочу сделать омлет по-итальянски, соседка. Есть и еще пара задумок. Например, чизкейк с белым шоколадом — давно мечтаю попробовать.
Я никак не могла прийти в себя после неожиданных объятий и заговорила не сразу:
— Заманчиво…
— Розалин Грэм, — хмыкнул Лукас, распахивая дверцу холодильника, — не слышу энтузиазма в твоем голосе! — Он вытащил упаковку с яйцами, овощи, а затем повернулся и остановил на мне пронзительный взгляд. — Похоже, ты сомневаешься в моей способности приготовить омлет, не говоря уж о чизкейке? Принимаю вызов. Вот увидишь, тебе понравится.
Он решительно взмахнул сбивалкой, и я поймала себя на неожиданной мысли: откуда