Моя пушистая проблема (СИ) - Вельская Мария "Шеллар Аэлрэ"

От него волнами разошелся вдруг ослепительно белый свет. Обжигающе ледяной. Пугающий. Я инстинктивно обняла застывшего Мира за плечи, прижимая к себе. Над человеческим телом Эренрайте проступила тень огромного белоснежного зверя. Зверя, который, кажется, был мне уже знаком…

— Майари, заберите сегодня моего сына к себе. Позаботьтесь о нем, вам принесут и еду, и все необходимое. Я разберусь. Любые другие поручения на сегодня отменяю своей властью, — рыкнул мужчина.

И я вдруг отчетливо поняла, почему именно его так боялись. Эта сила. Эта властность. И жесткость, которая в любой момент могла обернуться жестокостью.

— Как прикажете, аро Вайре. Все будет сделано, — я коротко склонилась и потянула за собой испуганного мальчугана, который после появления отца совсем заледенел, — пойдешь со мной, Мир?

Как же я пожалела в эту секунду, что вообще связалась с ним, что решилась спорить и заключать какие-то сделки! Люди боятся оборотней, да. Но, похоже, они просто не понимают, чего именно должны бояться.

— Майари мой друг. Я пойду с ней, потому что доверяю. Это мое право! — вдруг резко вскинув голову, заявил мой волчонок отцу.

Мой?!

— Вас проводят.

Тот только кивнул, но мелькнуло в сияющих серебром глазах нечто, от чего перехватило дыхание. Беги от него, Мая. Беги, пока не поздно. Ещё неизвестно, чем обернется это расследование!

— Идите, — рыкнул лорд.

И мы поспешили выйти мимо посторонившихся оборотней в знакомый коридор. С ужасом я проводила взглядом раскуроченный замок на двери. Это сделала я? Точно я? Но как?!

В этот момент от стены отделились две тени — два поджарых, не запоминающихся на первый взгляд сильных оборотня с острыми ледяными глазами. Они последовали за нами. То ли охрана, то ли конвой. И хорошо, что я все-таки вспомнила, куда именно идти. И вопрос с заколкой пока решился сам собой. Хотя бы на время.

Но желание оборотниц вот так запросто избавиться от маленькой помехи в моем лице немного обескуражило. Они знают что-то, чего не знаю я? И как доказать, что они желают мне зла? Без доказательств любые мои слова будут смехотворны.

В глубоких раздумьях, крепко сжимая ладошку мальчишки, я добрела, наконец, до… О, а где это мы? Совершенно другой этаж, другая дверь — из дерева, светлая, лакированная.

— Простите? — обернулась, надеясь на подсказку охраны. И она не заставила себя ждать.

— Ваши новые покои, госпожа секретарь, — голос у стража был такой же невыразительный — шелестящий, бесцветный, спокойный.

— А мои вещи? — только и спросила, радуясь, что в каморку пока возвращаться не придется. Там точно не защитишься, если что.

— Уже на месте. Проходите.

— А вы? — не хотелось бы иметь надсмотрщиков над душой.

— Не беспокойтесь, мы останемся здесь, — мне показалось — или волчара усмехнулся?!

— Благодарю, аро, — заметила искренне, — ну что, Мир? Идем знакомиться? — ласково улыбнулась ребенку, — и кушать, конечно! Я готова съесть маленького слона, — заметила доверительно.

— Да-аа, — зачарованно замотал головой ребенок, впервые робко улыбнувшись одними глазами.

— Ужин в покоях, — заметил один из стражей, — чтобы попасть в покои, вам теперь достаточно приложить ладонь к панели, — мне показали на почти невидимый светлый выступ на стене, — чужаку дверь не откроется.

— А экономке? — уточнить было необходимо.

— Госпожа Рагор не имеет права открывать комнаты личных гостей лорда Вайре и тех, кто проживает на последних двух этажах. Это апартаменты для вассалов Рода.

Надо же, меня повысили, — хмыкнула едко про себя.

— Благодарю за разъяснения, аро. Сейчас, с вашего позволения, мы пойдем. И я, и Миррим устали.

Мы раскланялись — и зашли внутрь.

Что сказать? Уютно, красиво и удобно. Это вам не комнатушка! Целый комплекс из трех комнат, ванной, туалета и даже, похоже, чего-то вроде общей гостиной и библиотеки. В гостиной был накрыт стол — поэтому, помыв руки и приведя себя более-менее в порядок, мы устремились к нему.

“Жра-ать” — истошно вопил желудок, намекая, что ещё немного, и он в самом деле кого-нибудь погрызет. А вот нечего растущим организмам диеты устраивать!

— Приятного аппетита, Мир! — пожелала, накладывая волчонку запечённое мясо, каких-то овощей, мягкой рассыпчатой картофы и венчая это дело бутербродом.

Ну да, может, не слишком полезно. Но без бутерброда — какая еда? Облизнулась, представив себе маслице с сыром и колбаской.

И накинулась на еду. Не сразу поняла, что что-то не так, а, когда поняла — так и застыла с вилкой в одной руке.

Волчонок… плакал. Беззвучно, тихо, горько. И не сводил жадного взгляда с тарелки. Но почему-то не ел.

— Мир? — позвала встревоженно. Сердце бешено колотилось. — Что случилось? Тебя что-то не нравится? Скажи, мы потребуем другой еды! Мир?

Отложила приборы, поспешно подходя к мальчику и крепко его обнимая.

— Что случилось, мой хороший?

— М-мне не разрешали есть мя-ясо, — расслышала я невероятное, — арра Надина говорила, что тогда я вырасту толстым, неповоротливым и уродливым и совсем опозорю отца-ааа.

Я ей хвост выдеру! Дрянь, какая же дрянь!

До этого я хотела помогать Миру втайне. Влезать в конфликт со старым кланом оборотней в мои планы не входило — тут как бы всем не навредить, да и поверил ли бы мне альфа? Но теперь…

С огромным трудом мне удалось заверить ребенка, что кушать мясо — это замечательно. И вообще все волчата должны питаться сытно, и папа его мясо ел, ест и будет есть, а у няни просто обычные женские заблуждения на этот счет, плохо она разбирается в диетах.

Уже была почти полночь, когда мне удалось уложить неугомонного волчонка спать — и то мелкий никак не хотел от меня отлепиться.

Еле передвигая ноги, все-таки приняла ванную, не зная, что будет завтра с утра. Гадать бесполезно. Нянька, волчицы, странная тяга к вожаку, магия, чье проявление я впервые увидела так близко, так ярко… Все перемешалось.

Сон оказался таким же — сумбурным, полным отрывочных видений, то неприятных, то просто тревожных. Что-то постоянно жгло, мешалось, заставляя крутиться на простынях, а потом, в какой-то момент, вдруг вылилось в короткий сумбурный сон, похожий больше на ролик из сети.

Степь. Золотая степь от горизонта до горизонта. По ней струится темно-алая в свете заката лента. Не сразу я понимаю, что это — коты. Огромная стая золотых хищников, что идут куда-то целеустремленно, не останавливаясь. Они везде. Они стекаются к огромному силуэту здания на другом конце степи.

Изображение резко приближается, и я буквально слышу тихую тревожащую душу песню флейты, рокот барабанов, перезвон чего-то, напоминающего кастаньеты.

Я уже в здании, внутри.

Оно пусто — ни фресок, ни статуй, ни украшений, венков, узоров и любых других рисунков. Хотя… нет. Кое-что есть. Статуя. Огромная статуя женщины, чье лицо закрыто вуалью. Она подавляет. От неё веет холодом. Не враждебным, но… неуютным. И неподалеку от статуи я вижу нечто, до боли напоминающее алтарь. Простой, деревянный, украшенный лозами и узорами трав.

Я не успеваю моргнуть — и осознаю себя уже лежащей на этом алтаре.

Во сне я точно знаю, зачем и почему здесь оказалась. Меня переполняет предвкушение, азарт, восторг и… страсть. Да, страсть.

Я обнажена. Мое тело касается теплого дерева, а губы горчит от напитка. Священная жидкость, которая очищает разум и помогает раскрыться в преддверии важнейшего дня для каждого оборотня. Вернее, оборотницы…

Мое тело изнывает. Жар скапливается в кончиках пальцев, пробегает по груди, ползет по низу живота. Жар заставляет облизывать губы и прикусывать то и дело нижнюю, чтобы не застонать. Нельзя.

Где же ты, где?..

Сжимаю пальцы в кулаки.

Шаги. Уверенные, быстрые. Сердце стучит так, как будто сейчас вырвется из груди.

Он тут. Тут!

Я это точно знаю. Чувствую всем сердцем, ощущаю каждой клеточкой тела.

Я вдруг понимаю, что сейчас не вижу — на глазах появилась повязка. Вроде не такая уж плотная, но… все чувства мгновенно обострились.