Сказки о Силе - Карлос Кастанеда

– Что я должен делать? – спросил я.

– Быть самим собой, – сказал он. – Сомневаться во всем, быть подозрительным.

– Но мне не нравится быть таким, дон Хуан.

– Не имеет никакого значения, нравится тебе это или нет. Значение имеет то, что ты можешь использовать как щит. Воин должен использовать все доступные ему средства, чтобы прикрыть свой смертельный просвет, когда он открывается. Поэтому неважно, что тебе на самом деле не нравится быть подозрительным или задавать вопросы. Сейчас это – твой единственный щит.

– Пиши, пиши. Иначе ты умрешь, – сказал он. – Умереть в восторженном состоянии – не лучший способ умирания.

– Тогда как должен умирать воин? – спросил дон Хенаро, в совершенстве имитируя мою интонацию.

– Воин умирает трудно, – сказал дон Хуан. – Смерть должна бороться с ним. Воин не отдается ей.

Дон Хенаро раскрыл глаза до огромных размеров, а затем мигнул.

– То, что Хенаро показал тебе вчера, – крайне важно, – продолжил дон Хуан. – Ты не должен утопить это в слепом доверии. Вчера ты сказал мне, что тебя сводит с ума идея дубля. Но взгляни на себя сейчас. Тебе больше нет до этого дела. В том-то и беда с людьми, которые сходят с ума. Они сходят с ума в обе стороны. Вчера ты весь был вопросом, а сегодня ты весь – приятие.

Я сказал, что он всегда находит изъян в том, что я делаю, вне зависимости от того, как я это делаю.

– Это неправда! – воскликнул он. – В пути воина нет изъянов. Следуй ему, и никто не сможет тебя упрекнуть. Возьми, например, вчерашний день. Путем воина было бы, во-первых, задавать вопросы без страха и подозрений, а затем позволить Хенаро открыть тебе тайну видящего сон, вместо того чтобы сопротивляться ему, опустошая себя. Сегодня путем воина было бы собрать все, чему ты научился, без предвзятости и без восторженности. Делай так, и никто не найдет в этом никаких изъянов.

Судя по его тону, я подумал, что дон Хуан и вправду раздражен моей неуклюжестью, но он улыбнулся мне, а затем расхохотался, как если бы его рассмешили его собственные слова.

Я сказал ему, что просто сдерживаюсь, потому что не хочу нагружать их своими вопросами. Я действительно был переполнен впечатлениями от того, что дон Хенаро сделал со мной. Я был убежден, хотя это больше и не имело значения, что дон Хенаро ожидал в кустах, пока дон Хуан не позвал его. Затем, позднее, он воспользовался моим испугом, чтобы ошеломить меня. После того как я был прижат к земле, я, без сомнения, потерял сознание, и тогда дон Хенаро, должно быть, загипнотизировал меня.

Дон Хуан возразил, что я слишком силен, чтобы поддаться так легко.

– Что же тогда произошло на самом деле? – спросил я.

– Хенаро пришел навестить тебя, чтобы рассказать тебе нечто исключительное, – сказал он. – Когда он вышел из кустов, он был Хенаро-дубль. Есть способ объяснить это понятие, но сейчас я не могу им воспользоваться.

– Почему, дон Хуан?

– Потому что ты еще не готов говорить о целостности самого себя. Пока что я скажу лишь, что сейчас Хенаро – не дубль. – Он кивнул в сторону дона Хенаро. Тот пару раз моргнул.

– Прошлой ночью Хенаро был дублем, а дубль, как я уже говорил тебе, имеет невообразимую силу. Он показал тебе очень важную вещь. Чтобы сделать это, ему пришлось коснуться тебя. Дубль просто коснулся твоей шеи в том месте, где союзник наступил на тебя несколько лет назад. И, естественно, ты выключился, как свет. Естественно также, что ты индульгировал, как сукин сын. Нам понадобилось несколько часов, чтобы раскрутить тебя. Таким образом ты рассеял свою силу, и, когда пришло время выполнить задачу воина, в твоем мешке ее не хватило.

– Что это была за задача, дон Хуан?

– Я говорил, что Хенаро пришел показать тебе нечто, тайну светящихся существ как видящих сны. Ты хотел узнать о дубле. Он начинается в снах. Но затем ты спросил: «Что такое дубль?» Я сказал, что дубль – это ты сам. Человек сам видит во сне дубль. Это должно быть простым, разве что нет ничего простого относительно нас. Может быть, обычные сны для тебя очень просты, но это не значит, что сам ты прост. Когда ты научишься видеть во сне дубль, то прибудешь на этот колдовской перекресток, и настанет момент, когда ты осознаешь, что дубль видит во сне себя самого.

Я тщательно записал все, что он сказал, но мало что понял.

Дон Хуан повторил свою формулировку.

– Урок прошлой ночи, как я сказал тебе, был о видящем сон и видимом во сне, или о том, кто кого видит во сне.

– Извини, я не понял, – сказал я.

Оба они покатились со смеху.

– Прошлой ночью, – продолжал дон Хуан, – ты почти выбрал проснуться на месте силы.

– Что ты хочешь этим сказать, дон Хуан?

– Это был бы поступок. Если бы ты не индульгировал в своей обычной дурацкой манере, у тебя было бы достаточно силы, чтобы потрогать чешуйки, и ты, без сомнения, перепугался бы до смерти. К счастью или к несчастью, но как бы там ни было, силы у тебя было недостаточно. На деле ты до такой степени растратил свою силу в бесполезном замешательстве, что тебе ее едва хватило, чтобы выжить.

Поэтому, как ты можешь теперь понять, индульгировать в своих мелких уловках не только глупо и невыгодно, но и вредно.

Воин, который опустошает себя, не способен выжить. Тело имеет пределы выносливости. Ты мог тяжело заболеть, и этого не случилось просто потому, что мы с Хенаро отклонили часть твоей чепухи.

До меня начал полностью доходить смысл его слов.

– Прошлой ночью Хенаро провел тебя через сложности дубля, – продолжил дон Хуан. – Только он мог сделать это для тебя. И когда ты увидел себя, лежащего на земле, это не было ни видением, ни галлюцинацией. Ты мог бы понять это очень ясно, если бы не заблудился в своем индульгировании. И ты знал бы тогда, что сам ты являешься сном, что твой дубль видит тебя во сне точно так же, как ты его видел во сне прошлой ночью.

– Но как это может быть?

– Никто не знает, как это происходит. Мы знаем лишь то, что это случается. Прошлой ночью у тебя было два сна, и ты мог проснуться в любом из них, но у тебя было недостаточно силы, чтобы понять это.

Секунду они пристально смотрели на меня.

– Я думаю, он понимает, – сказал дон Хенаро.

Глава 3

Секрет светящихся существ

Дон Хенаро долгое время развлекал меня какими-то абсурдными инструкциями относительно того, как я должен управляться со своим повседневным миром. Дон Хуан посоветовал