Пути и средства - Мария Синягина

– Ну да, я даже толком не успела заметить.

– Ты смыла яд?

– Да, несколько раз и с мылом.

– И правильно, сейчас на раскоп придешь, возьми в аптечке мазь от ожогов и участок этот солнцу не подставляй, а то ожог сильнее разовьется. И лучше рубашку какую-нибудь с рукавами надень, – посоветовала она.

– Спасибо за совет.

– Не за что. Где ты болиголов нашла? Я, вроде, нигде его здесь не видела.

– Да на опушке, там в лесу.

Дойдя до раскопа, Вика помазала руку мазью, после этого кожа, казалось, стала меньше зудеть. Ванечка, который вместе с Викой занял выделенный им квадрат, был необыкновенно молчалив, если не сказать угрюм. На его мальчишеском лице такое выражение было видеть непривычно.

– Ваня, что-то случилось?

– А? – как-то невпопад произнес он, бросил лопату на землю, а сам уселся на бровку.

– Ваня, что случилось? О чем ты думаешь? – Вика тоже отложила инструменты и пристроилась рядом.

– О том же, о чем и все, Вик. О пропавшей монете, конечно, – его взгляд был прикован к лопате.

– Ваня! – забеспокоилась Вика, – ты что-то знаешь о том, кто взял монету?

– Я не знаю, а ты? – глаз он по-прежнему не поднимал.

«Наверное, он, так же, как и Павел, подозревает меня в том, что я взяла эту монету» – с горечью подумала Виктория.

– Вань, посмотри на меня, ну же! – он поднял несчастные глаза и взглянул на девушку. – Ваня, я не брала эту монету, честное слово. Я приехала в лагерь, сразу положила монету в чемодан к Леониду Гаврилычу, потом меня Саша с Вячеславом уговорили выпить снотворное, и я легла. Больше я ее не видела. Ты не веришь мне?

– Вик, – было видно, что ему неудобно, – я не знаю. Кто взял эту чертову монету? Теперь мы все друг на друга смотрим как на потенциальных воров. Если ты еще не поняла, экспедиция – это семья. Мы все вместе живем и работаем по пять месяцев в году. Мы знаем друг друга как облупленных. И это непросто, – опять повторил он, – подозревать, что кто-то из своих тебя предал! – он перехватил недоверчивый Викин взгляд. – Конечно, это предательство, что же еще!

У Виктории на работе был случай. Финансовый директор, ее коллега, который имел доступ к расчетному счету, перевел довольно большую сумму денег куда-то, откуда их потом так и не смогли достать. Директора уволили и усилили систему безопасности. Но тогда никто не говорил, ни о чем подобном – семья, предательство. Это было просто преступление, случай, через который перешагнули и пошли дальше.

Она не нашлась, что ответить напарнику, и он опять опустил голову. Какое-то время они работали молча. Вика обдумывала услышанное, и вдруг ей в голову пришла мысль – она же дала Тимуру обещание здесь помочь ему разобраться в ситуации. Так почему бы не начать прямо сейчас.

– Вань, ты сказал, что здесь все друг друга хорошо знают. Скажи, а кто мог украсть монету? Теоретически. С точки зрения характера.

– Теоретически? – скептически переспросил Ваня. – Вика, я не могу подумать ни на кого из наших ребят, я всех хорошо знаю и не могу себе представить, что кто-то…

– Да, ты всех хорошо знаешь, кроме меня. Вот и Павел тоже считает, что это я монету украла, потому что я новый человек в экспедиции. А ты не подумал, что я не историк, не археолог. Я никогда до этого не была на раскопках, не имела дела с ценностями, поэтому понятия не имела, например, о стоимости монеты. И я понятия не имею, как и кому я ее могу потом продать. Это же не просто – продать такую дорогую монету, правильно?

– Правильно, – подтвердил Ваня и со вздохом пожал плечами, – но это ведь не аргумент. Вика, я тебя очень хорошо понимаю, ты мне очень симпатична как человек. Но теперь, я уже ничего не знаю. Я не знаю… – повторил он устало.

До конца дня они работали практически молча, переговариваясь только по необходимости. На обратной дороге с раскопа Вику нагнала Саша.

– Вик, пойдем до ужина за молоком деревенским сходим, мне Виталик сказал, где в деревне его можно купить.

– Пойдем, – после тяжелого дня Вика обрадовалась возможности пообщаться с человеком, который не будет бояться смотреть ей в глаза.

Девушки быстро переоделись и пошли в сторону деревни, неподалеку от которой находился археологический лагерь. Около колонки стояли четыре бабульки и что-то громко обсуждали. Говорили они практически одновременно.

– Как они умудряются друг друга слышать? – тихонько спросила Вика Сашу. – Они же все разом говорят.

– Тут, наверное, привычка нужна, – сказала Сашуня, и девушки захохотали.

Бабки как по команде замолчали и, пока Саша с Викой проходили мимо, провожали их недоверчивыми взглядами. Они нашли нужный дом и долго стучали в калитку – за забором лаяли собаки, и входить без хозяев было страшно. Наконец их услышали, и за ворота вышла толстая бабуля в цветастом сарафане.

– Ой, девочки? Что надо?

– Здравствуйте, – сказала Саша, Вика кивнула, – а можно у вас молока купить?

– Молока? – удивилась бабуля. – Можно, чего ж нельзя. Тара есть?

Девушки дружно замотали головами – они не подумали, что надо взять с собой бутылку или другую емкость, в которую можно было бы налить молоко.

– Тогда за тару еще пять рублей, – потребовала бабуся. – В следующий раз принесете обратно, я вам туда налью. Сколько брать будете. Литр? Или полтора?

– Давайте полтора, – сказала Вика, – сами не выпьем, так ребята помогут.

– Да, давайте полтора, – подтвердила Саша.

В экспедиции, как и в студенческом общежитии, никогда не возникало проблемы, если надо было съесть что-то вкусненькое, а особенно, на халяву.

– Идите на двор, сейчас вынесу вам молоко.

Вика с Сашей прошли за приветливой бабушкой и огляделись.

Из будки рядом с домом вылезли две морды, и одновременно – совсем как бабки рядом с колонкой, – начали громко лаять. Потом эти же морды попытались выбраться из узкого прохода – выглядело это очень забавно, так как вместе вылезти у них не получалось, а пропускать другого никто не хотел.

– Дик, Жук, тихо там! – прикрикнула на них хозяйка. Вопреки команде, возню собаки не прекратили, но лаять перестали. – Вон, на лавочку садитесь, – это уже было указание для девушек, которые послушно уселись на качающуюся скамейку.

Рядом с домом стояли в ряд большие ведра с яблоками – штук десять, не меньше. Яблоки были зелеными с красным румянцем на боках – настоящие деревенские фрукты, маленькие и все,