Пути и средства - Мария Синягина

– Надя, я все сделаю, я тебе обещаю. Я уже предпринял некоторые шаги, – он сгорбился, стоя спиной к девушке, видимо, прикуривая сигарету – через секунду из-за его фигуры поплыл сероватый дым, – не важно, какие. Важно, что предпринял и скоро ты получишь деньги. Счет у тебя? Можешь сказать, что скоро мы его оплатим.

Вика замерла. «Ты скоро получишь деньги»? Он сейчас сказал про деньги, которые кто-то скоро получит? То есть Леонид Гаврилыч предпринял какие-то шаги, благодаря которым его собеседник, который, по-видимому, остро нуждается в деньгах, их получит. Так может, это Гаврилыч взял ту монету, сразу догадавшись о ее стоимости. Взять из чемоданчика, не вызывая подозрений он мог – ведь это его чемодан. Плюс нежелание участвовать в расследовании. Она вспомнила опять же ненароком подслушанный разговор, состоявшийся между Леонидом Гаврилычем, Павлом и Тимуром. Гаврилыч явно не хотел затевать никакого расследования. Естественно, если он вор, то никакие расследования ему не нужны. Лучше всего убедить всех, что дело безнадежное и пытаться даже не стоит. И спустить на тормозах.

Леонид Гаврилыч развернулся, увидел Вику и слегка замедлил шаг.

– Ладно, я тебе все сказал. Нос не вешай там. Все, отбой.

Вика двинулась по тропинке ему навстречу. Странно, они с руководителем экспедиции, несмотря на то, что жили в одном доме, вместе работали ели и проводили досуг, друг другу не сказали практически ни одного слова. Вика сторонилась угрюмого начальника, а он, вообще мало что замечал вокруг себя. Виктория более пристально всмотрелась в лицо Леонида. Солнце, ветер и, вероятнее всего алкоголь, подарили его лицу красно-багровый цвет. Огрубевшая кожа свисала под глазами сиренево-синими кругами, изъеденными глубокими морщинами. «Он же не старый, – внезапно с жалостью подумала она, – просто какой-то… потрепанный что ли». Гаврилыч так же хмуро прошел мимо Вики, не сказав ей ни слова, и, казалось, не обратив никакого внимания на девушку, из-за которой ему пришлось посторониться, чтобы разойтись на узкой дорожке.

Виктория вернулась в дом, но заснуть у нее так и не получилось – невеселые мысли так и лезли в голову. В конце концов, она решила рассказать Тимуру все, что услышала сегодня. Не Нахимову же, в самом же деле, ведь он ее в первую очередь подозревает и, скорее всего, не поверит. Она опять вышла из дома и побрела в сторону машины, в которой, по словам Саши, ночевал Тимур. Она, не заглядывая внутрь, тихонько постучала в стекло. Внутри Вика заметила какое-то шевеление и откуда-то из глубины, вынырнуло небритое недовольное лицо, которое неслышно шевелило губами. Вика показала на уши и развела руками:

– Я не слышу тебя.

Тимур опять нырнул внутрь и через некоторое время вывалился из машины – как спал, в трусах и футболке. Виктория тут же отвернулась и приказала себе ни в коем случае не оборачиваться.

– Что случилось? Я проспал что ли? – он повернулся и начал шарить в глубине автомобиля в поисках телефона, – пять часов! – он вопросительно посмотрел на Викторию, внезапно став серьезным, – что-то случилось?

– Ничего, – Вика, забыв, что решила не оборачиваться, посмотрела прямо на него, – кофе захотелось.

– Ха-ха, – с каменным лицом произнес Тимур, – а на самом деле?

– Может, ты оденешься сперва, и мы поговорим, – Вика демонстративно отвернулась.

– Поговорим, – бурчал мужчина, надевая брюки, – пять часов, надо же! В пять часов!?

– Ладно тебе ворчать…

– Я ворчу? Я не ворчу! Еще чего… – продолжал бубнить он, – я что, по-твоему, ворчун?

– Ну, может, и нет, но немного зануда, это точно, – улыбнулась Вика. – У меня важный разговор, пойдем, надо найти место, где нас не услышат.

Они шли в сторону раскопа, и Вика надеялась, что никому из археологического отряда не придет в голову мысль в этот час отправиться в ту сторону. Когда Вика с Тимуром вступили под тень деревьев, стайка птиц, услышав посторонние шаги, дружно унеслась прочь, стряхнув с веток росу прямо на них.

– Душ уже не нужен, – поежившись, проговорил Тимур.

– Пойдем, вон там полянка.

Они свернули с проторенной тропинки и пошли по утренней траве. Викины ноги, обутые в открытые босоножки, тут же намокли.

– Ну, что у тебя там за тайны мадридского двора? – произнес Тимур, останавливаясь. – Давай, рассказывай.

– В общем, – вдохнула Вика, – Тимур, я знаю, что монету украл Гаврилыч.

Он вмиг посерьезнел.

– Ленька не мог, – мгновенно отреагировал он. – Но с чего ты это взяла?

– И все-таки это он. Я только что случайно подслушала его разговор по телефону.

Она подробно, стараясь ничего не упустить, пересказала разговор Гаврилыча с неизвестной женщиной. Тимур выслушал ее молча, только напряженно сощурил глаза и прикусил верхнюю губу, а потом произнес.

– Да, такое игнорировать нельзя.

– Ты знаешь, кто такая эта Надя? – Тимур, не говоря ни слова, оперся спиной о широкое дерево на краю полянки и сполз по нему вниз, зависнув в таком положении над землей – боялся промокнуть. Вика переминалась с ноги на ногу и выжидательно смотрела на него.

– Тимур, кто эта Надя?

– Я, кажется, знаю, с кем он разговаривал, но Вика… Я не хочу верить в это. Он хороший мужик, – Вика презрительно хмыкнула, – да, хороший, хотя сейчас по нему этого не скажешь. И разбираться, конечно, надо, иначе как дальше работать? А работать придется. Я не могу допустить, чтобы среди моих ребят был вор.

Вика, молчала, понимая, что прерывать эти размышления вслух нельзя.

– Ленину жену зовут Надежда. Точнее, звали.

– В смысле звали?

– Они разошлись. Не знаю, развелись или нет. Но с тех пор у Леньки начался полный бардак.

Он опять помолчал, как будто принимая решение.

– Вика, мне нужна будет твоя помощь здесь, я сегодня уезжаю, мне на работе надо завтра по-любому быть, продлить эту командировку я не могу. К сожалению. Я буду разбираться там, а ты мне поможешь здесь. Поможешь?

– Что я могу сделать? – пожала плечами Виктория, – меня саму подозревают, ты забыл? К тому же я скоро уеду, всего неделя осталась.

Тимур с силой поднялся и подступил к Вике совсем близко.

– Можно мне тебя поцеловать? – спросил он очень тихо.

Утренний пока еще прохладный ветерок старательно пробирался сквозь деревья, шумно шевеля кроны. Вика посмотрела вверх, как будто пытаясь увидеть, кто это там озорничает в листве и твердо произнесла:

– Нет, – девушка где-то в глубине души жалела, что он решил спросить у нее разрешения, а просто не поцеловал, как тогда.

– Вика, ты мне очень нравишься… Ты мне так нравишься, что я просто теряю голову, – Вику