Покорители неба - Александр Пономарев

12 августа делегации, занявшие места в небольшом зале на первом этаже особняка наркоминдела, были представлены друг другу. Затем стали договариваться о порядке ведения переговоров. Обстановка была торжественная, чувствовалось, что члены иностранных делегаций смущены высокой авторитетностью представителей советской стороны. Все охотно согласились, что председательствовать на первом заседании будет К. Е. Ворошилов. Глава советской миссии не стал спорить. В первых же словах он изложил свои полномочия, определенные решением Совета Народных Комиссаров, а в этом решении указывалось, что советская делегация "уполномочивается вести переговоры с английской и французской военными миссиями и подписать военную конвенцию по вопросам организации военной обороны Англии, Франции и СССР против агрессии в Европе". Главы иностранных делегаций нервничали. Я слышал, как генерал Думенк потребовал от своих переводчиков записать решение Советского правительства слово в слово. Затем председательствующий попросил французскую сторону огласить свои полномочия. Генерал Думенк поднялся с места, некоторое время молчал, потом прочитал документ о том, что он "уполномочивается вести с Верховным Командованием Советских Вооруженных Сил переговоры по всем вопросам, относящимся к сотрудничеству, которое должно быть установлено между вооруженными силами этих двух стран". Когда я перевел, Ворошилов поморщился.

- Вы, конечно, понимаете, - спросил он Думенка,- что ведение переговоров и заключение военной конвенции - это понятия весьма различные?

Думенк пожал плечами и сел.

А Драке и вовсе заявил, что его делегация не имеет никаких письменных полномочий, что он уполномочен вести только переговоры, а о подписании пакта (конвенции) ему вообще ничего не говорили. И добавил:

- Но если нужны полномочия, я их представлю. Вот если бы перенести переговоры в Лондон, я бы все документы представил моментально.

Общий смех заглушил его слова. Ворошилов иронически заметил:

- По-моему, доставить бумаги из Лондона в Москву все же легче, чем ехать в Лондон такой большой компанией. - И уже серьезно: - Трудно на такой основе вести переговоры. Ну а соответствующие планы организации обороны договаривающихся стран у вас есть?

Дракс воспрянул:

- Я ехал в Москву в надежде, что такой план будет предложен советской миссией.

Климент Ефремович усмехнулся:

- Господа, по-видимому, не понимают, что организация обороны должна интересовать прежде всего Англию и Францию. Ведь в случае агрессии первый удар будет нанесен вашим странам - они соприкасаются на западе с фашистским государством. А мы подвергнемся нападению уже во вторую очередь. Так что агрессивные замыслы фашистской Германии должны настораживать вас даже больше, чем нашу страну. Ваши государства уже сейчас должны думать, что они будут делать, если война разразится. И конечно, у вас есть какие-то планы на такой случай. Но пока мы их не знаем, нам трудно выступать со своими предложениями.

Поднялся генерал Думенк. Он сказал, что Франция такой план имеет и сводится он к трем принципам: а) создать против агрессора два прочных фронта на западе и на востоке; б) обеспечить слияние этих фронтов в единое целое; в) использовать против неприятеля силы всех трех договаривающихся государств.

- Туманно, очень туманно, - проговорил Ворошилов.

На этом первое заседание закончилось. В честь иностранных гостей советская делегация дала небольшой обед. За столом никаких военных и политических вопросов не поднималось. Английский адмирал высказал восхищение по поводу жареных куропаток, которых в такое время года на Британских островах не сыскать.

Вечером Климент Ефремович собрал всех нас, кто участвовал в конференции, и предупредил о соблюдении сугубой секретности. В частности, меня:

- В академии никто не должен знать, где вы находитесь. Пусть считают, что начальник факультета работает в архиве.

Смысл этого предупреждения стал ясен, когда на следующий день Ворошилов предложил делегациям перейти к конкретному разговору о количестве войск и материальных ресурсов, которые может выставить каждая сторона, если дело дойдет до вооруженной защиты от агрессии.

Генерал Думенк сообщил, что французская армия состоит из 110 дивизий, имеет 4000 танков и 3000 орудий. Добавил к этому, что 200 000 солдат республиканской Испании просят принять их во французскую армию. Думенк говорил медленно, по-видимому давая мне возможность не только полнее переводить сказанное, но и записывать.

Между прочим, на первом заседании работали три переводчика - советский, английский и французский. Теперь в связи со сложностью перевода технических терминов, а также учитывая, что англичане и французы хорошо понимали друг друга, от французского переводчика отказались, а английский включался в работу лишь тогда, когда говорили англичане и нужно было переводить их речь на русский язык.

Назвав цифры, касающиеся сил французской армии, Думенк с изысканно французской вежливостью предупредил присутствующих о секретности сказанного им и попросил все забыть при выходе из зала.

Ворошилов счел необходимым заверить, что с советской стороны предприняты все необходимые меры для обеспечения полной секретности переговоров.

Дальше в свой доклад Думенк внес некоторые уточнения. Из названного числа дивизий он вычел 20 дивизий, на которые возлагалась оборона Туниса, Корсики и линии Мажино. Остальные 90 дивизий, по его словам, могли быть брошены навстречу врагу. Опираясь на укрепления линии Мажино, они отобьют наступление неприятеля, а затем перейдут в контрнаступление. Мягко говоря, Думенк кривил душой: верховный военный совет Франции вовсе не собирался предпринимать активных действий, он рассчитывал, что французские войска отсидятся за линией Мажино. К чему это привело, известно: гитлеровские войска обошли укрепления и за несколько суток оккупировали Францию. А тогда Думенк говорил, что в случае войны Франция рассчитывает на помощи английских войск, что если главные силы фашистской Германии будут направлены на восточный фронт, т. е. против Советского Союза, то немцы вынуждены будут все-таки оставить не менее 40 дивизий против Франции, вот тогда французы и ударят всеми силами. И еще раз повторил:

- Наш принцип: всеми силами против немцев!

Думенк лгал или говорил слишком безответственно. Почти в это время, а именно 15 августа, Черчилль был в Париже и писал своему правительству о том, что Франция "будет бороться за свое существование, вот и все". О наступлении с участием английских войск между ним и Даладье разговора не было. Почти тогда же и Гитлер на совещании высших офицеров германских войск заявил: "Я познакомился с этими жалкими существами - Даладье (французский премьер-министр) и Чемберленом (английский премьер). Они слишком трусливы, чтобы нападать. Они не пойдут дальше блокады".