Просто командировка - Валерий Горбань

В общем, недели не прошло, а Танкист, как главный прораб, уже внутренним обустройством нового бетонного двухэтажного дворца занялся. Сухо будет. Тепло. Печка - не буржуйка-дровожорка: кирпичом обложена! Нары просторные, запасы на неделю боев. Обваловать бы еще землей, чтобы выстрелами из гранатометов стенные блоки обрушить внутрь было невозможно. И - служите братишки, жизни радуйтесь.

Доволен Танкист. Что в Афгане, что в Чечне самая страшная опасность не пули вражеские. Хуже - руки немытые, вода сырая и носки мокрые. Бывало, что целые подразделения, ни одного человека в бою не потерявшие, с поносом дизентерийным или приступами желтушными в госпитали отправлялись.

Ну все, ехать пора. Только Серега -сапер что-то задерживается.

Территория блок-поста по периметру на расстоянии в пятьдесят-сто метров колючкой огорожена. С обеих сторон вокруг колючки мины понатыканы, растяжками все заплетено. Почти год тут саперы всех мастей изощрялись. И не было случая еще, чтобы при пересменке кто-то кому-то карту минного поля оставил. Да с картой еще и опасней, вдруг кто поверит ей сдуру! Тихонечко прополз Серега на коленочках, по одному ему известному коридору. Ставит растяжку новую. Гранату-эргэдэшку с запалом ввинченным к колышку изолентой примотал. А теперь чуткими длинными пальцами выпрямленную чеку в отверстии запала тихонечко гоняет: туда-сюда, туда-сюда. К кольцу чеки тонкая струна стальная одним концом привязана. Другим - ко второму колышку, поодаль. Натянута струна, играет. И надо так все отрегулировать, чтобы и не держалась чека жестко, сработала при любом прикосновении к струне, но и не выскочила сама по себе. Тонкая работа, нервная. Сейчас у Сереги весь мир - на кончиках его пальцев. Окликать, отвлекать - преступление.

Ладно, подождем.

Откинулся Танкист спиной на крыло "Урала", покуривает, по сторонам посматривает. Он не один внимателен. На втором этаже нового блока, сделанном в виде сторожевой вышки, снайпер дежурный и пулеметчик работают. Один досмотровую группу, работающую на дороге, прикрывает. Второй - окрестности в оптику обшаривает метр за метром, тщательно.

Вроде, все. Встал Серега с колен, выпрямился устало. Медленным шагом, в землю всматриваясь, назад по коридорчику пошел.

И тут у него за спиной хлопок раздался. Легкий такой.

Змей

Не нравится мне эта история. Если начудили ребята, проблем не оберешься. Прокуратура приедет, хочешь-не хочешь, а помогай. Еще, не дай Бог, придется своих же задерживать. Одно дело - мародерам ласты загнуть, или какую-нибудь сволочь, что оружие духам продает, прищучить. А если пацаны-срочники в азарте или с перепугу подстрелили кого? Вон, на прошлой неделе один такой чудик-первогодок с БТРа прыгал возле моста через Сунжу. Перехватил автомат неразряженный неловко - бах - готово! Девчонку местную наповал. Специально бы так не попал, а тут - как черт наворожил. В любом месте такое дело - беда страшная. А здесь это - как взрыв ядерный. Весь город на ушах стоял, расправы над ним требовал. Нагрешил - отвечай. Справедливо. Но только какой сволочи пришла в голову идея пацана несчастного в чеченский СИЗО отправить? На прошлой неделе мы боевиков задержанных на фильтропункт сдавали. А перед нами конвой контрактника принимал, что за бутылку водки командира своего отделения зарезал. Так этого ублюдка - к своим, под охрану уиновцев российских. А пацана несчастного - к чеченцам в камеру, под надзор вертухаев местных. Ему, говорят, теперь все равно, что условный срок, что вышка. Кончили человека. Сломали. Уничтожили.

Эх, сосед, сосед! Как не вовремя эта хренотень! И так отношения, мягко говоря, прохладные были.

Обычно как: прибыл новичок, представился братьям-командирам по-человечески, замахнули по стопочке, руки пожали - и вся дипломатия. Война - на всех одна, делить нечего.

А этот, как Душман и предсказывал, приглашение проигнорировал, по вопросам взаимодействия к своему НШ переадресовал - и весь контакт.

В конце-концов, комендант ситуацию прояснил. Оказывается, предшественнички наши отличились, братья-омоновцы. Допились до того, что собственный командир от них шарахался. В комендатуре отдельно ночевал. Понятно, что вместо взаимодействия - одни головные боли для всей комендатуры. Местных остервенили, сразу обстрелы один за одним пошли. А под занавес вообще поганая история приключилась. Один орелик нажрался до синих соплей и решил, что ему работающий движок спать мешает. Вылез на улицу и подкатил под электростанцию эргэдэшку. Черт бы с ним, с железом, хотя движки в Чечне на вес золота. Но в этот момент, по закону подлости, солдатик-связист боновский вышел свое хозяйство проверить. Хоть в одном ему повезло - ни одного тяжкого ранения не было. Но пошинковало пацана от колена до горла, десяти сантиметров без пореза не найти! Спасти его доктора спасли, железо, сколько нашли - вынули. А скандал замяли, все на боевиков списали. Не о придурках пьяных заботились. Представили пацана к медали и комиссовали, как получившего ранения при выполнении воинского долга. Если потом эти раны инвалидностью обернутся, так хоть военкомат оформит все без проволочек.

Понятное дело, у комбата теперь при слове ОМОН, кроме мата, ничего из глотки не лезет.

Ну да ладно. Стерпится-слюбится...если разборки эти на блоке вконец все не опоганят.

Да... дела!

До города километров пять, а возле блок-поста с полсотни чеченцев столпились. Бабы, мужики. Гвалт. Откуда их здесь столько? А! Вон автобус стоит. Специально под эту акцию пригнали или, на грех, мимо проезжал? Во, завелись! Некоторые уже чуть ли не в сам блок лезут. Да что ж это такое, кто здесь командует? Не знает, лопух, что так уже не один объект захватывали. Чирикнуть не успеешь, как без оружия останешься, а через день уже будешь где-нибудь в Бамуте боевикам блиндажи строить. Если не останешься здесь же без башки.

- Отходи! - ребятки мои и резерв вэвэшников из этой части, что на блоке службу несет, плечом к плечу встали, дружным напором самых наглых оттеснили. Вот чья-то рука дерзкая попыталась Мамочку за автомат схватить. Шалишь, здесь он уже не жулик-тыловик. Здесь он - боец. С детства детдомовского, неласкового, приучен за своих драться до последнего. А уж разных примочек из уличного арсенала никто, сколько он, не знает. Вроде и не сделал ничего - а из толпы вопль сдавленный. Вот он - ухарь, что за автомат хватался. Молодой. Вся рожа темно-коричневая, а на месте бороды недавно сбритой смугло-розовая. В сторону выпрыгнул, на одной ноге скачет, за голень держится. Выть стыдно, шипит яростно. Больно, наверное, "берцем" по косточке-то?

Выдавили, без стрельбы обошлось. Раньше вверх в таких случаях стреляли. Перестало действовать. Знают, что по женщинам огонь никто не откроет. И опасно это. Не раз после стрельбы в воздух вдруг откуда-то раненые и убитые появлялись. Со всеми последующими разборками. Да что тут непонятного. Под такие акции всегда группы боевиков готовятся. Если получится - из-за женских спин федералов перестрелять. Не получится - из автомата с глушаком очередь под шумок в толпу засадить. Тоже хорошо: на Западе - вой, в прессе вой, федералы - в дерьме, а в рядах боевиков - новые мстители.