Сердце для стража - Артем Каменистый

— Прелестно, блин! Нью! Неужели трудно было столбы поглубже вкопать?

— Инструментов нет. И вообще — посмотри на меня. Не тот случай, чтобы тяжелыми работами заниматься.

Я хотел было поставить «соратнице» в пример отечественных шпалоукладчиц, но вовремя прикусил язык. Не надо слишком часто вспоминать родину. Союз союзом, а правильнее будет оставаться Брюсом из Шотландии. По крайней мере, первое время.

К тому же таких, как она, штук пять надо, чтобы одна шпалоукладчица получилась.

— Все вымокло. Такую рыбу есть не станешь. Да и устриц.

— Это все твои припасы были?

— Ага.

— Небогато. Уж за продуктами надо следить как можно тщательнее. Тебе, как военному моряку, должно быть известно это лучше, чем мне.

— Местные крысы везде достают. Все перепробовала. Лучше всего под навесом оказалось. По бамбуковым шестам они не умеют карабкаться.

— Где ты эту рыбу ловишь и чем?

— Утром, перед рассветом, они выходят на мель. Надо просто ходить по берегу с острогой и колоть их.

— Эту забавную деревяшку ты считаешь острогой?

— А что с ней не так?

— Да ничего. Часто мажешь?

— Ага.

— А два или три зубца придумать не суждено было? Ладно, проехали. Хрен с ним, с этим навесом. Все мокрое, не хочется возиться. Высохнет — поставлю как следует. Время около полудня, до вечера еще далеко. Не знаю как ты, а я опять голоден. Вынужденная диета последних дней сказывается. Рыба твоя была хороша, но хотелось бы чего-нибудь посущественнее.

— Можно сходить за молодым бамбуком. Это недалеко. Еще здесь топинамбур растет, печеный очень даже ничего. Правда, надоел уже. Он тоже недалеко.

— Я что, так сильно похож на кролика? Мне бы мяса…

— Дичи тут нет. Кроликов мало, я их редко встречаю. Можем весь день бродить — и ни одного не увидим.

— А крысы водяные, а дикобразы?

— Разве их можно есть?

— И это мне говорит военный моряк? Можно и даже нужно, если ничего другого нет. Тем более что у дикобраза мясо отменное. Вроде бы даже лучше кроличьего. Я, правда, не пробовал никогда.

— Некоторые и лягушек хвалят…

— Лягушек тут нет.

— Да полным-полно.

— Ни одной не видел.

— Они почему-то только в озере живут, неподалеку. Если очень хочешь, свожу туда.

— Нет уж. Это будет и правда крайний случай. Давай вернемся к тому месту, где в кустах трещало. Ты говорила, что это дикобраз.

— Зачем так далеко ходить? Если на ту сторону подняться, там полно нор. И вся земля засыпана иголками. Правда, охотиться лучше вечером или даже ночью. Днем они не любят высовываться.

— Ничего, выкурим. Огонь у тебя есть?

— Откуда?

— Да уж… А что у тебя вообще есть? Что ты взяла с той галеры, где оказалась по прибытии, и с разбитого корабля?

— Все в бочке большой храню и в этом сундуке. Крышка у бочки большая, удобно доставать.

— Можно взглянуть?

— Конечно. Раз мы союзники, имущество у нас общее.

— Интересно будет глянуть, что ты мне предлагаешь в обмен на половину замка и графства…

Как оказалось, Нью предлагала много чего, но обмен был вопиюще неравнозначным. К тому же не без странностей. В большой бочке и сундуке оказалось полным-полно малоценного в нашей ситуации хлама и совсем немного поистине полезных вещей.

Два тощих отреза цветной ткани, тусклое зеркало в серебряной рамке, подсвечник из полированной бронзы, тяжелый графин из дорогого красного стекла, лакированная коробка с катушками ниток и медными наперстками, шкатулка из черепаховой кости, заполненная неограненными самоцветами, и прочая ерунда, ценность которой была, как правило, спорной.

К сожалению, если брать по массе и объему, эта ерунда занимала процентов восемьдесят.

Настоящие сокровища можно было пересчитать по пальцам.

Узкий кинжал с иззубренным лезвием и неудобной серебряной рукоятью, сплошь утыканной драгоценными камнями. Деревянная фляга, стянутая кожаными ремнями. Несколько обрывков веревки и бухта тонкого прочного каната, почти не обтрепанного. Мешочек с солью. Еще один мешочек, на этот раз с молотым перцем, настолько жгучим, что даже крысы его не трогали. Керамическая кружка, две деревянные миски и деревянная ложка. Медный котелок.

— Это все? — не скрывая недоумения, спросил я.

— Да. Что-то не так?

— Да как сказать… Что с этим кинжалом? Он на пилу похож.

— Я им рубила бамбук и ветки. Затупился, а точила нет.

— Затупился?! Ну уж нет — дело куда хуже. А что, на кораблях не нашлось топора?

— Топора? Вроде попадался на глаза, но я не в том состоянии была, чтобы сообразить его прихватить.

Я еще раз взглянул в сторону бочки, заполненной зеркалами, яркими тряпками и прочей дребеденью, после чего начал подозревать союзника в укрытии совсем уж неожиданной информации. Ой темнит. Еще как темнит. Глаз да глаз за ним нужен.

Вслух подозрения не высказал, вместо этого вздохнул и выдал:

— Хоть бы огниво прихватила.

— Понятия не имею, как оно должно выглядеть. Может, добыть огонь трением дерева?

— Можно и так, хоть дело это муторное. Но ладно, это потом. Давай займемся дикобразами. Кроме остроги, у тебя ничего из оружия нет?

— Кинжал, и все.

— Знаешь, должен признаться, что никогда в жизни дикобраза живьем не видел. Только на картинках. Они большие?

Нью развела руки:

— Приблизительно такие. Бывают побольше немного, бывают поменьше.

— Остроги должно хватить, и дубину выломаю.

— Они, если разозлятся, разворачиваются задом, выставляют иглы и трещать начинают.

— Не страшно. Главное, чтобы не убегали.

— Вроде бегают не быстро.

— Это хорошо. Вот, прихвати эту палку. Будет легкая дубинка. А я этот дрын возьму. Им, если хорошо размахнуться, и слона можно озадачить, не то что местных ежиков-переростков.

До местности, которую я решил использовать в качестве охотничьих угодий, шагать оказалось недолго. Километр или полтора, вряд ли больше. Забрались на все то же плато, только оно чуть отличалось от прежнего, которое я созерцал по пути к жилищу Нью. Скал меньше, зарослей больше, и еще здесь видимо-невидимо мелких пичуг свиристело с каждой ветки. Не знаю, в честь чего концерт закатили, но от их пения можно было оглохнуть. Причем наглые были до невозможности, улетали, лишь когда приблизишься на расстояние вытянутой руки.

— Что-то птицы себя странно ведут, — тоже удивилась Нью.

— А раньше вели себя иначе?

— Ага. Впервые такое вижу.

— Наверное, меня решили поприветствовать, — скромно предположил я. — Так где здесь вкусные ежики обитают?

— Да везде.